220].
Но все же, "если первоначальная концепция
естественна и понятна... и ее распространение не должно
быть результатом каких-либо исторических обобщений",
как говорит нам профессор Мюллер, то подробности
настолько поразительно сходны, что мы не можем
удовлетвориться до тех пор, пока эта загадка не будет
полностью разгадана. Так как происхождение этого
всеобщего символического поклонения сокрыто во тьме
времен, то у нас гораздо больше шансов открыть истину
прослеживанием этих преданий до самих их истоков. А где
истоки? Кирхер приписывает происхождение религии
офитов и поклонения солнцу, формы конических
памятников и обелисков египетскому Гермесу Трисмегисту
[355, т. XXV, с. 292]. Где же тогда, как не в герметических
книгах, мы должны искать желаемую информацию?
Можно ли поверить, что современные писатели могут знать
больше или столько же о древних мифах и культах, чем
люди, преподававшие их своим современникам? Ясно, что
тут необходимы две вещи: первая, нужно найти
нехватающие Книги Гермеса; вторая, нужен ключ к их
пониманию, ибо одного чтения недостаточно. Если этого
нет, то наши ученые предоставлены бесплодным
спекуляциям, догадкам, так же, как наши географы,
которые сейчас тратят свою энергию в напрасных поисках
истоков Нила. Истинно, земля Египетская - второе
обиталище тайны!
Не теряя времени на спор о том, был ли Гермес
"Князем послепотопной магии", как его называет де
Мюссе, или допотопным, что гораздо более вероятно, одно
можно сказать определенно: подлинность, надежность и
полезность Книг Гермеса - или, вернее, того, что осталось
от тридцати шести сочинений, приписываемых
египетскому магу, - полностью признаны Шампольоном-
младшим и подтверждены Шампольоном-старшим,
который их упоминает. Если путем просмотра
каббалистических трудов, которые все ведут свое
происхождение из универсального хранилища
эзотерических познаний, мы находим факсимиле многих
так называемых чудес, сотворенных искусством магии,
равно воспроизведенными Квише; и даже если во
фрагментах, оставшихся от подлинного "Пополь-Вуха"
имеется достаточно свидетельств, что религиозные обычаи
мексиканцев, перуанцев и других американских народов
были почти идентичны с религиозными обычаями древних
финикийцев, вавилонян и египтян; и если, кроме того, мы
обнаруживаем, что многие из их религиозных терминов
имеют этимологически то же самое происхождение, то как
мы можем не думать, что они являются потомками тех, чьи
предки "убегали от разбойника Иисуса, сына Навина"?
"Нунец де ла Вега говорит, что Нин или Аймос Дзендалес был
Нинус вавилонян" [368, с. 52].
Возможно, что до сих пор это могло быть совпадением,
так как отождествление одного с другим покоится на
слабых аргументах.
"Но известно", - добавляет де Бурбург, - "что этому принцу, а
по другим источникам его отцу Белу или Ваалу, воздавались, подобно
Нину Дзендалесу, почести от подданных под видом змея".
Последнее утверждение, кроме того, что оно
фантастично, нигде в вавилонских летописях не
подтверждается. Совершенно верно, что финикийцы
изображали солнце в виде дракона. Но то же самое делали
все другие народы, которые символизировали своих
солнечных богов. Бел, первый царь ассирийской династии,
был, - по данным Кастора и Евсевия, который его
цитирует, - обожествлен, то есть его причислили к богам
только "после смерти". Таким образом, ни он сам, ни его
сын Нинус или Нин не могли принимать подданных под
видом змея, что бы ни делал Дзендалес. Бел, по мнению
христиан, есть Ваал; а Ваал есть Дьявол с тех пор, как
библейские пророки начали обозначать этим именем
каждое божество соседа. Поэтому Бел, Нинус и
мексиканский Нин являются змеями и дьяволами. И так
как Дьявол, или отец зла, один и тот же в различных
формах, то, под каким бы именем он ни появлялся - он
есть Дьявол. Странная логика! А почему не сказать, что
ассириец Нинус, изображаемый как муж и жертва
честолюбивой Семирамис, был верховным жрецом и также
царем своей страны, и что в качестве такового он носил на
своей тиаре священные эмблемы дракона и солнца? Кроме
того, так как священнослужитель вообще принимал имя
своего бога, про Нинуса говорят, что он принимал своих
подданных в качестве представителя змея-бога. Идея эта,
главным образом, римско-католическая и мало что значит,
как и все их выдумки. Если Нунец де ла Вега столь
стремился установить родство между мексиканцами и
библейскими поклонниками солнца и змея, то почему он не
показал другого и более лучшего сходства между ними, без
захода к ниневитянам и Дзендалям, без копыт и рогов
христианского Дьявола?
Для начала он мог бы указать на "Хроники" Фуэнтеса
королевства Гватемалы и на "Манускрипт" дона Жуана
Торреса, внука последнего короля Квиче. Про этот документ
говорят, что им владел лейтенант-генерал, назначенный
Педро де Алварадо, и что в нем сказано, что сами толтеки
произошли из дома Израилева, и что их отпустил Моисей,
но впоследствии, после перехода через Красное море они
впали в язычество. После этого, освободившись от своих
спутников и под руководством вождя по имени Тануб, они
пустились путешествовать из одного континента в другой и
Пирамида