"Никто не ставил под сомнение правдивость членов комиссии,
честность, добросовестность и большие познания которых были
неотрицаемы, но их стали подозревать в том, что они сделались
жертвами обмана. Дело в том, что существуют некоторые
несчастливые истины, которые компрометируют тех, кто в них
верит и в особенности тех, кто настолько откровенны, что публично
в этом признаются".
Насколько это правдиво, пусть исторические записи с
древнейших времен до нынешнего дня послужат к этому
свидетельством. Когда профессор Роберт Хэер объявил
предварительные результаты своих исследований по
спиритизму, на него, хотя он был наиболее выдающимся
химиком и физиком в мире, тем не менее стали смотреть,
как на жертву обмана. Когда он доказал, что он не был
обманут, его обвинили, что он впал в слабоумие.
Гарвардские профессора поносили его за "его безумную
приверженность к гигантскому обману".
Когда этот профессор в 1853 г. начал свои
исследования, он "чувствовал, что его долг по отношению
к своим ближним требует, чтобы все то влияние, каким он
обладал, было бы направлено на попытку остановить
прилив нарастающего безумия, которое, вопреки разуму и
науке, устремилось к тому грубому заблуждению, которое
называлось спиритуализмом". Хотя, по его собственному
заявлению он "целиком присоединялся к теории Фарадея о
столоверчении", он обладал тем истинным величием,
которое характерно для князей науки, - он сперва
произвел тщательные исследования и только после этого
высказал истину. Как он за это был вознагражден со
стороны своих пожизненных коллег - пусть об этом
говорят его собственные слова. В речи, произнесенной в
Нью-Йорке в сентябре 1854 г., он говорит, что
"он был занят научными исследованиями свыше полсотни лет, и
никогда его аккуратность и точность не ставились под сомнение до тех
пор, пока он не стал спиритуалистом; до тех пор в течение всей жизни
никто не производил нападок на его здравомыслие, пока Гарвардские
профессора не выступили с осуждением против того, что он знал как
истину, а они сами не знали, что они заблуждаются".
Сколько грустного пафоса выражено в этих немногих
словах! Семидесяти шести летний старик - ученый с
полувековым стажем - и покинут всеми за то, что сказал
правду! А возьмем А. Р. Уоллеса, который раньше считался
одним из наиболее блестящих британских ученых - после
того, как он объявил, что верит в спиритизм и месмеризм, о
нем стали говорить в тоне сожаления. Профессор Николай
Вагнер в Петербурге, слава которого, как зоолога, весьма
велика, теперь, в свою очередь, расплачивается за свое
исключительное беспристрастие тем, что подвергается
оскорбительному обращению со стороны русских ученых!
Есть ученые и ученые; и если оккультные науки в
примере спиритуализма терпят преследование от
недоброжелательства одного класса ученых, то, тем не
менее, они имели своих защитников во все времена среди
людей, чьи имена являются гордостью самой науки. В
первом ряду их стоит Исаак Ньютон, "свет науки", который
полностью верил в магнетизм в том виде, как учили
Парацельс, Ван Гельмонт и, вообще, философы огня.
Никто не осмелится отрицать, что его доктрина о
вселенском пространстве и тяготении является чистой
теорией о магнетизме. Если его собственные слова, вообще,
что-нибудь да значат, то они значат, что все свои
размышления он обосновал на "мировой душе", великой
вселенской магнетической силе, которую он называл divine
sensorium [181].
"Здесь", - говорит он, - "речь идет об очень тонком духе,
который проникает всюду, даже в самые твердые тела, и который скрыт
в их веществе. Посредством силы и активности этого духа тела
притягивают одно другое и сцепляются, когда приходят в контакт.
Благодаря ему электрические тела действуют на отдаленнейших
расстояниях так же, как по близости, притягивая и отталкивая;
благодаря этому духу свет льется, преломляется, отражается и нагревает
тела. Все чувства возбуждаются этим духом, и благодаря ему животные
двигают своими конечностями. Но это не может быть объяснено в
нескольких словах, и у нас еще недостаточно опыта, чтобы полностью
установить законы, по которым этот вселенский дух действует"
Существует два рода магнетизирования; первое -
чисто животное; другое - трансцендентное, зависящее от
воли и познаний месмеризатора, а также от степени
духовности субъекта и его способности воспринимать
впечатления астрального света. Но теперь уже почти с
уверенностью можно сказать, что ясновидение в
значительной степени больше зависит от первого, чем от
второго. Силе адепта, такого как Дю Потэ, придется
подчиниться наиболее позитивному субъекту. Если его
взор умело направлен месмеризатором, магом или духом,
то свет раскроет перед нами, чтобы мы могли узреть
наиболее сокровенные отпечатки; ибо он есть книга,
которая всегда закрыта для тех, "кто смотрят, но не видят",
и, с другой стороны, она всегда открыта для того, кто
хочет видеть ее открытой. Она хранит ненарушенными все
отпечатки того, что было, что есть или когда-нибудь будет.
Самые малые деяния нашей жизни отпечатаны на
астральном свете, и даже наши мысли сфотографированы
на его вечных скрижалях. Это книга, которую ангел в
"Откровении св. Иоанна" держит раскрытой - это "книга
жизни", по которой "судимы были мертвые... сообразно с
делами своими". Короче говоря, это есть память Бога!
"Оракулы утверждают, что отпечатки мыслей, начертаний, людей
и другие божественные видения показываются в эфире... В нем события
без чисел вычислены", - сказано в древнем фрагменте "Халдейского
Пирамида