какое-то
соответствие между ними, ибо в каждом роде сущего есть
нечто соответствующее чему-то: как у линии прямое, так у
плоскости, пожалуй, ровное, у числа - нечетное, а у
цвета - белое.
Далее, числа-эйдосы не составляют причины для
гармоничного и тому подобного (ибо эти числа, будучи
равными между собой, различаются по виду: ведь и единицы
у них разные); значит, по крайней мере из-за этого нет
нужды признавать эйдосы.
Вот какие выводы следуют из этого учения, и их можно
было бы привести еще больше. Но уже то, что объяснить
возникновение чисел столь мучительно и что свести концы
с концами здесь невозможно, свидетельствует, по-
видимому, о том, что математические предметы вопреки
утверждениям некоторых нельзя отделять от чувственно
воспринимаемых вещей и что они не начала этих вещей.
Пирамида