недели в феврале Скотт ежедневно был занят на съемках, которые вызвали у
него живой интерес. Ему была отведена важная роль в передаче, и он
постарался заинтересовать весь творческий коллектив. В это время он
сблизился с одной из актрис.
На нашем собрании 24 февраля Скотт, только что вернувшийся из
Лос-Анджелеса, где проходили съемки, говорил о том, что "нам всем уготована
какаято роль", что "мы не властны над своей судьбой, а лишь являемся
действующими лицами какого-то шоу, режиссер которого нам неведом". По
признанию Скотта, преодолев травматический эффект, он открыл для себя
духовный аспект явления, подлинное значение своего опыта. Скотт вспоминает,
как он в детстве работал над собой, заставлял себя оставаться в комнате,
преодолевая чувство страха. Апрельский эпизод 1990 года Скотт воспринял как
проверку, более того, как экзамен. Но он не мог избавиться от гнева,
вызванного тем, что ему приходится действовать по чужой воле, отдаваться во
власть других существ.
На том же собрании Скотт много рассуждал о преодолении "всей этой
травматической ерунды", а также о положительном значении встречи с
пришельцами для его личного развития. Благодаря своему опыту похищения он
понял, что в его голове хранится масса информации, недоступной его
пониманию. Он предположил, что "пришельцы помогают нам развиться настолько,
чтобы понимать их... Они обучают нас, чтобы мы были готовы к взаимодействию
с ними". После этого собрания Скотт решился пройти у меня первый сеанс
гипноза, чтобы "продвинуться глубже". Он надеялся преодолеть травматический
аспект своего опыта похищения и открыть для себя более глубокое значение
этого явления, которое может оказаться важным и для других людей.
Скотт прибыл ко мне 16 марта вместе с Энн, актрисой, с которой
познакомился в Лос-Анджелесе. Прежде чем подняться вместе со мной и Пэм в
кабинет, где я занимаюсь гипнозом, мы немного поболтали в гостиной, обсудили
впечатление Энн от работы в фильме. Я расспрашивал, что значила для Энн эта
работа, не вызывали ли у нее протеста явно надуманные сцены, рассчитанные на
довольно дешевый эффект. Я также выразил одобрение ее игре - девушка
сознательно старалась сгладить неровности сценария, чтобы создать цельный и
достоверный характер.
Перед началом сеанса гипноза мы разговаривали о страхах Скотта, о
переживаниях, которые, возможно, были связаны с похищением, имевшим место в
апреле 1990 года. Он не помнил отдельных конкретных случаев похищений, но
имел туманные воспоминания о призрачном голубом свете, льющемся в его
комнату, о следе от укола иглой, непонятно откуда взявшемся у него на руке,
а также о том, что он несколько раз просыпался в одном носке, а другой ночью
таинственно исчезал. Скотт говорил о своем страхе, о томительном
одиночестве, жаловался, что чувствует себя подопытным животным, заключенным
в клетку. Мы кратко прошлись по событиям похищения 1990 года, выясненным на
сеансе гипноза с другим врачом. Скотт упомянул самые пугающие детали. Я
заверил его, что после нашего сеанса он освободится от ощущения, что сидит
один в клетке.
После гипнотической индукции Скотт почти немедленно заговорил о
том, что он "безумно зол". Потом мы кратко обсудили события апрельского
вечера, предшествовавшие похищению. В то время Скотт еще жил у родителей. Он
выпил несколько порций виски, играл на пианино, потом разговаривал с
родителями "о жизни", они при этом смотрели телевизор. В десять, несколько
раньше, чем обычно, Скотт отправился спать. Он тревожился о том, что стал
таким уязвимым, беспокоился о предстоящих съемках - он уже тогда снимался в
маленьких ролях.
Перед сном Скотт читал журнал и вдруг обнаружил присутствие
существ, которые вторглись в его сознание. Он почувствовал, что он не один,
это ощущение было ему знакомо.
Из смежной комнаты, где обычно стирали и сушили белье, вдруг
полился голубой свет. Скотт в волнении заговорил о пришельцах, вторгшихся в
его комнату. Их было семь или восемь, его поразили их угловатые головы,
напоминавшие ящики. Скотт впал в панику. "Они пришли за мной!" - восклицает
он. Тем временем существа целятся в него стержнем с закруглением на конце.
Это прибор для анестезии, они знают, что он все понимает, и хотят просто его
обездвижить. Это им удается - они тыкают Скотта стержнем где-то над ухом. В
это время жужжание, раздававшееся у Скотта в ушах, переходит в резкий свист,
и он "отключается", полностью теряя контроль над своим телом. Единственное,
что теперь видит Скотт, это монитор, как у компьютера. На экране мелькают
сцены из его прошлой жизни, это бывало много раз во время похищений, и он,
как может, старается защитить свое сознание, чтобы они в него не влезли.
После этого он в буквальном смысле теряет сознание, но в последние секунды
твердит себе: "Запомнить, запомнить, запомнить...".
Следующее впечатление Скотта: он лежит в каком-то помещении вроде
операционной на столе. Возле него два существа, на вид доктора, и несколько
существ помельче, одетых по-военному. У существ странная кожа, местами
загорелая, местами белая. У них глубоко посаженные, черные, слегка
затуманенные глаза, обведенные серыми кругами. "Я их ненавижу! - с жаром
кричит Скотт. - Ведь они забирали меня из комнаты еще ребенком и даже не
сказали, кто они. Я вызываю у них любопытство. Мне и самому любопытно, но я
ненавижу их за то, что они со мной делали".
- А что, что они с вами делали? - спрашиваю я.
- Они меня использовали.
Существа надевают на пенис Скотта прибор вроде отсоса. Этот прибор
присоединен трубкой к ящику, стоящему на столе. В этот момент у Скотта душа
от страха покинула тело. Он, вознесшись душой над столом, видел, как он
лежит, распростертый на столе, под головой у него жесткий валик, а к голове
подсоединены четыре электрода, которые он в то же время ощущает своим телом.
Эти электроды существа используют, чтобы управлять его движениями и
чувствами. В этот момент сеанса, как и непосредственно во время
эксперимента, Скотт ведет себя более хладнокровно, однако это не означает,
что он перестал сердиться. Он не может без отвращения думать о том, как с
Пирамида