несмотря на прикованные руки, -- спокойствие и невероятная внутренняя
сила...
Я смотрю на наручники, которые сковывают его руки. Мне кажется, что,
если он захочет, он разорвет их легче, чем некий могучий силач рвет в
руках колоду карт...
Четырнадцатый день допроса:
Стоменов: -- Противоположность, Сергей Дмитрич, великое чудо есть, но
только и есть в этом каверза одна неявная. Было дело у меня, лет
пятнадцать назад я долго с одним человечком разговор имел... Понравился
он мне как то, глянулся, ну я ему и поведал многое. Хранители не
противились, человечек этот слухал меня на полном сурьезе с год, не
менее. Да только оказия в этом вышла вот какая... Заноровился он, как и
мы, Магом Смертным сделаться, и все указы мои исполнял в великой
точности, да только и погубила его ретивость эта. Беды ваши многие,
Дмитрич, от того выходят, что вещей неизмеримое количество понимать вы
стремитесь с позиций -- "черное иль белое" -- и не иначе. Смотри, как
выходит: если здоровье человек имеет крепкое, то силу большую он через
хворь обретет. Есть и слово научное по поводу этому, не помню... Коли
схворнул один раз, то потом уже и не заболеет ни в жизнь...
Следователь: -- Иммунитет!
Стоменов: -- Ну пускай и мунитет твой, спорить не стану. Но коли шибко
нездоров ты будешь, то где Силу-то искать будешь, ась?
Следователь: -- В здоровье получается?
Стоменов: -- А где ж еще? Сила всегда там, где тебя нет, то бишь в
противоположности твоей. Она, Сила энта, всегда ускользает от тебя,
Сергей Дмитрич, и это надобно всегда помнить. Когда книги я разные
читать удумал -- ну, право слово, смех один: чего то там поделай, да и
магом огромадным станешь... Так не бывает, и ты это крепко попомни:
куда бы ты не встал -- в том, что напротив тебя, всегда Сила большей
будет, но как только ты противоположность пользовать начал -- тады то,
чем ты был и где стоял, усиление поимеет. Оттого и выходит, что путь
единственный и непримиримый всегда слаб есть. Тот человечек, с которым
я разговор имел, так этого и не уразумел. Силу он поимел, да только
новым добрым Богом мнить себя стал, добро свое чинить настойчиво, да и
вскорости злом уделался, если понятиями вашими изъяснение давать.
Уделался -- да так и остался, ну а исход здесь ясный имеется -- погиб
человечишко этот, так как дела ерепенился великие провертеть, а Силу
свою порастерял вконец... Если, Сергей Дмитрич, казнь для людишек
чинишь во блага великие государственные, то попомни -- на казненных
трех одного помиловать надобно пренепременно, а опосля -- всем
следующим трем преступникам милость дать и отпущение. Вот так Сила
может быть большая государственная. Я это тебе открыто глаголю, но
смутно, догадкою, это и так действие имеет: возьми времена
послереволюционные -- то, значит, террор красный, людишек толпами
огромными в царство небесное отсылают, а то крестьянству да люду
разному послабление большое идет. Иль то людев заарестовывают в еще
больших количествах, а то амнистии всякие объявляют враз -- все от того
будет, что догадка есть о законах этих Силы Великой, да только
пользование имеет случайное, догадочное -- а от того и выходит, что
дело, плодным быть могущее, пустым выходит...
И вот еще что скажу, Сергей Дмитрич. Если ты в люду обычным просто
более сильным стать хочешь, то пользуй средства, которые для целей
твоих в оппозиции будут. Ну а если ты Силу великую заиметь желание
имеешь -- то своею оппозицией стань на какое-то время.
Слушай, Дмитрич, баечку одну -- она еще не совершилась, но совершится
через некоторое время. Я тебе ее поведаю, а ты... Ну, твое дело
будет... Объявится в России лекарь один очень толковый. Он деток лечить
будет, и так дельно, как никто до него этого не делал. Да вот только
случится с лекарем этим странность одна: потянет его этих самых деток
убивать иногда. Сотням детишек хворь уберет, а одного сгубит
потихоньку. Тянуть его к этому будет тягою непостижимой. Потом этого
лекаря изловят и казнь ему сделают через расстрел.
Лекарь этот догадку свою смутную выскажет -- да только не прислушаются
к нему, а он примерное людям скажет, что я тебе говорю. Сила могучая в
противоположности скрыта, и он эту Силу обрел случайно... Знаю, знаю,
Сергей Дмитрич, не уложить тебе этого в головушке своей, да и другим
объяснение дать не сможешь. Но только вокруг оглядку сделай, к вещам
многим присмотрись внимательно -- и уразумеешь, что моя правда будет.
Возьми хотя бы немца -- вишь, какой миролюбивый стал, живет сыто, ни на
кого зла не держит. Много ли толку будет, если удумает он реванш взять?
Так я тебе скажу точно -- никакого проку, а одна погибель и досада.
Немец это чует, потому и миролюб такой сделался, противоположность свою
обрел. Ну а век этот выйдет весь -- гляди да меня вспоминай, опять
немец зашевелится, ретивым сделается. Потому как хватит, Сила прошлая
слабить начинает...
Вит Ценев:
Противоположность -- не противоположность, не знаю, прав Кривошеев или
не прав, да только насчет немцев он не обманул. На дворе десятилетиями
было холодно, была "холодная война", и мы все это время жили в неявном
страхе, что когда-то война начнется, когда-то империалисты ее
развяжут... Но на дворе 1996 год, когда я пишу эти строки, немец
действительно сыт и миролюбив, имперских планов не вынашивает и
приходится признать, что это объективный факт. Кривошеев сказал, что
еще до двухтысячного года постепенно начнется обратный процесс, но до
этого еще четыре -- шесть лет, не меньше...
А вот что за врача он подразумевал -- я так и не узнал. Наверное, не
было такого...
Тэги:
Колдовство Чёрная магия
Скачать книгу [0.64 МБ]
Пирамида