с белыми пятнами, белолобую"32.
Разбирая эти примеры, мы видим, как трудно провести четкую границу между
богами "ураническими" (небесными) и богами "теллурическими" (земными), между
религиозными силами, которые считаются "добрыми", и другими, "злыми". Четко
вырисовывается только тот факт, что Всевышний Небесный Бог является deus
otiosus, праздным богом, и что в якутском пантеоне ситуация и иерархия
неоднократно менялась, если даже не узурпировалась. Учитывая этот сложный и в
то же время неопределенный "дуализм", мы понимаем, как якутский шаман может
одновременно "служить" богам "сверху" и "снизу", - поскольку "нижний бис" не
всегда означает "злых духов". Разница между шаманами и другими жрецами -
("жертвователями") - имеет не ритуальную, а экстатическую природу: не тот факт,
что шаман может или не может приносить ту или иную жертву, характеризует и
определяет его уникальное положение в религиозном сообществе (включающем
как жрецов, так и простых смертных), а особая природа его связей с божествами,
как с "верхними", так и с "нижними". Эти связи - мы еще убедимся в этом - носят
"свойский" и гораздо более "предметный" характер, чем связи других жрецов или
простых смертных, поскольку у шамана религиозные переживания всегда имеют
экстатическую структуру, независимо от того, какое божество их вызвало.
То же разделение, только не так четко дифференцированное, как у бурятов, мы
встречаем и у алтайских шаманов. Анохин33 говорит о "белых шаманах" (ак кам) и
"черных шаманах" (кара кам). Радлов и Потапов не отмечают этой разницы:
согласно их информации, один и тот же шаман может осуществлять путешествия
как на Небо, так и в Ад. Но эти утверждения не противоречат друг другу: Анохин34
замечает, что существуют также "черно-белые" шаманы, которые могут
предпринимать оба вида путешествий; русский этнолог встретил шесть "белых"
шаманов, трех "черных" и пять "черно-белых". Весьма вероятно, что Радлов и
Потапов имели дело исключительно с шаманами последней категории.
Наряд "белых шаманов" выглядит скромнее; кафтан (маниак) не обязателен, зато
у них есть колпак из меха белого ягненка и другие знаки отличия35. Шаманки
всегда "черные", поскольку они никогда не предпринимают путешествий на Небо.
Таким образом, по-видимому, у алтайцев есть три группы шаманов: одни
занимаются исключительно богами и небесными силами, другие
специализируются на культе (экстатическом) богов Преисподней и, наконец,
третьи поддерживают мистические связи с обоими классами богов. Последних,
похоже, довольно много.
Принесение в жертву коня и вознесение шамана на небо (Алтай)
Все это станет более ясным, когда мы опишем несколько шаманских сеансов,
проводимых с различными целями: принесение в жертву коня и вознесение на
Небо, поиск причин болезни и лечение больного, проводы души покойного в Ад,
очищение дома и т. д. Сейчас мы ограничимся описанием сеансов, не исследуя
собственно транс шамана и используя лишь некоторые элементы религиозных и
мифологических концепций, определяющих смысл шаманского путешествия. Эта
последняя проблема - проблема мифических и теологических основ шаманского
экстаза - будет рассмотрена нами позднее. Следует также добавить, что
феноменология сеанса может быть различной в зависимости от племени, хотя
структура всегда остается одной и той же. Мы не видим необходимости
определять все эти отличия, касающиеся, как правило, деталей. В этой главе мы
постараемся прежде всего как можно полнее описать важнейшие типы шаманских
сеансов. Начнем с классического описания алтайского ритуала, приведенного
Радловым и опирающегося не только на его собственные наблюдения, но также и
на тексты песен и заклинаний, зарегистрированных на Алтае в начале XIX века
миссионерами, а позже отредактированных Вербицким36. Это жертвоприношение
осуществляется время от времени каждой семьей, а церемония длится два или три
вечера.
Первый вечер посвящен подготовке к обряду. Кам, выбрав место на лугу, возводит
там новую юрту, внутри которой устанавливает молодую березу, очищенную от
нижних ветвей; на ее стволе делается девять ступеней (тапты). Лиственная
верхушка березы выходит через верхнее отверстие юрты. Вокруг юрты делается
небольшой частокол из березовых кольев, а у входа вбивается березовый кол с
надетым на него узлом из конского волоса. Затем выбирается конь светлой масти,
и после проверки - нравится ли он божеству - шаман дает его одному из
присутствующих при этом лиц, в связи с этим именуемому баш тут кан кижи, то
есть "лицо, которое держит голову". Шаман машет березовой ветвью над хребтом
коня, чтобы вынудить душу животного выйти и подготовить ее полет к Бай
Ульгену. Тот же жест он повторяет и по отношению к "лицу, которое держит
голову", поскольку "душа" этого лица должна будет сопровождать душу коня во
всем небесном путешествии и поэтому должна поступить в распоряжение кама.
Шаман возвращается в юрту, бросает ветви в огонь и окуривает свой бубен. Он
начинает созывать духов, приказывая им входить в бубен: каждый из них
понадобится ему при вознесении на Небо. На поименный призыв каждый дух
отвечает: "Я здесь, кам!" - и шаман делает движение бубном, загоняя в него духа.
Собрав духов-помощников, шаман выходит из юрты. В нескольких шагах от него
находится огромное чучело в форме гуся; он садится на него верхом, быстро
машет руками, словно собирается лететь, и поет:
Ниже белого неба,
Выше белых облаков,
Ниже синего неба,
Выше синих облаков,
Взлетай в небо, о птица!
На этот призыв гусь отвечает, гогоча: "Унгайгакгак унгайгак, кайгайгакгак,
кайгайгак". Разумеется, сам шаман имитирует крик птицы. Сидя на гусе, кам ищет
душу коня, которая, как и предполагалось, исчезла, - и ржет, как скакун. В
присутствии зрителей шаман загоняет душу животного за частокол и усердно
имитирует ее поимку: ржет, визжит и делает вид, что брошенная им веревка
затягивается на шее животного. Иногда, желая подчеркнуть, что душа коня
убежала, шаман роняет бубен. Наконец она снова схвачена, шаман окуривает ее
дымом из можжевельника и отпускает гуся. Затем он благословляет коня и с
помощью нескольких зрителей жестоко убивает его, ломая позвоночник жертвы
так, чтобы ни одна капля крови не пролилась на землю и не обрызгала зрителей37.
Кожа и кости жертвы выставляются на длинной жерди38. После этого приносятся
жертвы предкам и духам-покровителям юрты: приготавливается и церемониально
съедается мясо, причем шаман получает самые лучшие куски.
Вторая и самая важная часть церемонии проводится следующим вечером. Именно
теперь шаман демонстрирует все свои шаманские способности во время
экстатического путешествия к небесной обители Бай Ульгена. В юрте горит
костер. Шаман предлагает мясо коня Хозяевам бубна, то есть духам,
олицетворяющим шаманские силы его семьи, и поет:
Прими этот кусочек, о Кайра Кан!
Господин бубна о шести горбах,
Приди ко мне, звоня!
Тэги:
Шаманизм
Пирамида