истины кажутся этим ангелам как бы начертанными в них или как бы им
врожденными и присущими, а потому, как только эти ангелы слышат подлинные
Божественные истины, они тотчас признают и постигают их и затем как бы видят
их внутри самих себя. Будучи такими, ангелы этих небес никогда не рассуждают
о Божественных истинах и еще менее спорят о какой-либо истине, чтоб
дознаться, истина ли это или нет. Равно им неизвестно, что такое значит
верить чему или иметь веру во что. Что такое вера, говорят они, когда я
постигаю и вижу, что это так? Они для пояснения уподобляют это тому, как
если бы кто, видя дом и все принадлежности его внутри и снаружи, стал
говорить своему товарищу, чтоб он верил в существование этих предметов и что
они именно таковы, какими он их видит; или если б кто, видя сад, его деревья
и плоды, стал говорить своему товарищу, чтоб он верил, что это сад, деревья
и плоды, когда он и сам ясно видит это своими глазами. Вот почему ангелы эти
никогда не упоминают о вере и не имеют о ней никакого понятия; по этой же
причине они никогда не рассуждают о Божественных истинах и еще менее спорят
о какой-нибудь истине, чтоб узнать, так это или нет. Но у ангелов низших,
или первых, небес Божественные истины не начертаны в их внутренних началах
таким же образом, потому что у них раскрыта только первая степень жизни,
вследствие чего они рассуждают об этих истинах, а те, что рассуждают, едва
видят что-нибудь далее того предмета, о котором судят, или переходят за
пределы предмета только для того, чтоб подтвердить его чем-нибудь и,
подтвердив, говорить, что он действительно относится к вере или что этому
следует верить.
Обо всем этом я говорил с ангелами, и они сказали мне, что между
мудростью ангелов третьих небес и мудростью ангелов первых небес такая же
разница, как между светом и тьмой; они даже сравнивают мудрость ангелов
третьих небес с великолепным дворцом, который, стоя среди обширного сада,
снабжен всем необходимым для жизни и окружен всяким великолепием; ангелы,
пребывающие в истинах мудрости, могут входить во дворец этот, видеть все
находящееся в нем, гулять в саду его по всем направлениям и наслаждаться
всеми его красотами. Но совсем не так бывает с теми, которые рассуждают об
истинах, и еще более с теми, которые, не видя их во свете истины, а черпая
их от других людей или из буквального смысла Слова, которого они внутренне
не понимают, не менее того спорят о них, требуют, чтоб этим истинам их
верили, и не допускают, чтоб их после того внутренне рассматривали. Такие
ангелы, по словам первых, не могут приблизиться даже к первому порогу дворца
мудрости, ни тем паче войти в него и гулять по его садам, ибо они при первом
шаге туда останавливаются; меж тем как ангелам, пребывающим в настоящей
истине, ничто не препятствует идти вперед не останавливаясь, потому что
истины, ими зримые, ведут их, куда они хотят, и открывают перед ними
пространное поле (ибо каждая истина по пространству своему бесконечна и в
связи со многими другими). Кроме того, они мне сказали, что мудрость ангелов
самых внутренних небес состоит преимущественно в том, что они усматривают
Божественное и небесное в каждой вещи и много чудного в целом ряде
предметов, ибо все, представляющееся глазам их, чему-нибудь соответствует:
например, когда они видят дворцы и сады, их созерцание (intuitio) не
останавливается над тем, что перед их глазами, но они видят внутренние
начала, от которых происходят эти предметы и которым, следовательно, они
соответствуют; они представляются им с полным разнообразием смотря по
наружному виду предметов; таким образом они видят в порядке и связи
несчетное множество вещей, которые доставляют духу их столько наслаждения,
что они от него как бы вне себя. Что все, являющееся на небесах,
соответствует Божественным началам, находящимся от Господа в ангелах, - см.
выше н. 170-176.
271. Ангелы третьих небес таковы, потому что они живут в любви к
Господу и что эта любовь, раскрывая внутренние начала духа в третьей
степени, служит приемником всего относящегося к мудрости. Должно, однако,
знать, что несмотря на это ангелы самых внутренних небес постоянно
совершенствуются в мудрости, но иначе, чем ангелы последних небес. Ангелы
самых внутренних небес не слагают Божественные истины в память, т.е. не
делают из них какой-нибудь науки, но, как скоро слышат их, тотчас постигают
и прилагают к жизни; поэтому Божественные истины остаются в них как бы
начертанными, ибо то, что таким образом передано в жизнь, остается в ней.
Иначе это бывает с ангелами последних небес: они сперва слагают Божественные
истины в память и заключают их в науку; уже оттуда они черпают их,
совершенствуют посредством их разум свой и без внутреннего постижения
подлинности этих истин обращают их в волю и жизнь; от этого происходит и
относительная темнота их состояния. Достойно замечания, что ангелы третьих
небес совершенствуются в мудрости слухом, а не зрением; слышанное ими в
проповеди не входит в их память, но, переходя немедленно в их постижение и
волю, становится делом их жизни, меж тем как предметы, видимые глазами
ангелов низших небес, входят в их память, они об этом рассуждают и говорят.
Из этого мне стало ясно, что для первых путь слуха есть путь мудрости. Это
происходит и от соответствия, ибо ухо соответствует послушанию, а послушание
принадлежит жизни, тогда как глаз соответствует разумению, а разумение
относится к учению. Состояние этих ангелов описано в нескольких местах
Слова, например, у Иеремии: После тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой
во внутренность их и на сердцах их напишу его. И уже не будут учить друг
друга, брат брата и говорить: познайте Господа, ибо все сами будут знать
Меня, от малого до большого (31. 33, 34). И у Матфея: Но да будет слово
ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого (5. 37). Сверх,
сказано, от лукавого, потому что оно не от Господа: истины, что присущи
ангелам третьих небес, исходят от Господа, потому что эти ангелы живут в
любви к нему; в этих небесах любовь к Господу состоит в том, чтоб хотеть и
творить Божественную истину, ибо Божественная истина на небесах есть
Господь.
272. К вышеизложенным причинам, по которым ангелы способны принимать
столь высокую мудрость, присоединяется и та, самая главная на небесах, что
эти ангелы свободны от любви к себе самим, ибо насколько кто свободен от
любви к себе, настолько он может быть мудрым во предметах Божественных. Эта
любовь закрывает внутренние начала, отверзтые к Господу и небесам, и
раскрывает внешние начала, обращая их к самому себе; вот почему все те, у
кого любовь эта господствует, обращаются в потемках относительно небес, хотя
бы и были в свете относительно всего мирского. Ангелы же наоборот: будучи
свободны от этой любви, они обретаются в свете мудрости, ибо небесная любовь
их, состоящая в любви к Господу и в любви к ближнему, раскрывает им
внутренние начала потому собственно, что любовь эта исходит от Господа и сам
Господь пребывает в ней. О том, что эта любовь образует небеса вообще и в
каждом человеке в особенности, - см. н. 13-19. Вследствие того что небесная
любовь раскрывает внутренние начала, обращая их к Господу, все ангелы
Пирамида