эту вершину. Когда я закончил, мое одиночество стало
невыносимым. Я заплакал. Дон Хуан
терпеливо объяснил мне, что одиночество неприемлемо для воина.
Он сказал, что воины-
путешественники могут положиться на то, на что обращают всю
свою любовь, всю свою
заботу, — на эту чудесную Землю, нашу мать, являющуюся
основой, эпицентром всего того,
что мы собой представляем, и всех наших дел, той самой
сущностью, к которой все мы
возвращаемся, той самой, что позволяет воинам-путешественникам
отправиться в свое
окончательное путешествие. Затем дон Хенаро стал совершать акт
магического намерения в
поддержку моего предприятия. Он выполнил серию удивительных
движений, лежа на
животе. Он превратился в светящуюся каплю, которая, казалось,
плыла по земле, как по
воде. Дон Хуан сказал, что таким образом дон Хенаро обнимает
огромную Землю и что,
несмотря на разницу в размерах. Земля ощутила его объятия.
Действия дона Хенаро и
объяснения дона Хуана способствовали тому, что на смену моему
одиночеству пришла
огромная радость. — Я не могу смириться с мыслью о твоем
уходе, дон Хуан, — услышал я
свой голос. Звук моего голоса и сказанные мной слова привели
меняв замешательство. Еще
большее огорчение я почувствовал, когда начал непроизвольно
всхлипывать, побуждаемый
жалостью к самому себе. — Что со мной, дон Хуан? — пробормотал
я. — Я никогда не знал
такого состояния. — С тобой происходит то, что твое осознание
вновь достигло пальцев
твоих ног, — ответил он, смеясь. Я совершенно утратил контроль
над собой и полностью
отдался чувствам подавленности и отчаяния. — Я хочу остаться
один, — пронзительно
вскрикнул я. — Что со мной происходит? Во что я превращаюсь? —
Пусть все идет своим
чередом, — мягко сказал дон Хуан. — Чтобы покинуть этот мир и
предстать перед
неведомым, мне понадобится вся моя сила, все мое терпение, вся
моя удача. Но прежде
всего мне будет нужна вся стальная выдержка воина-
путешественника. Чтобы остаться и
продолжить путь, как подобает воину-путешественнику, тебе
понадобится все то же, что и
мне. Путь, в который мы отправляемся, нелегок, но остаться
ничуть не легче. Чувства
захлестнули меня, и я поцеловал ему руку.. — Ну-ну-ну! —
сказал он. — Ты еще башмаки
мне почисть! Охватившая меня мука из жалости к себе
превратилась в чувство ни с чем не
сравнимой утраты. — Ты уходишь! — пробормотал я. — Боже мой!
Навсегда уходишь! В этот
момент дон Хуан проделал со мной то, что постоянно проделывал,
начиная с первого дня
нашего знакомства. Он надул щеки, как будто задержав дыхание
после глубокого вдоха,
хлопнул меня по спине левой рукой и сказал: — Встань на
цыпочки! Поднимись! В
следующее мгновение я вновь обрел над собой полный контроль. Я
понял, чего от меня
ждут. Я больше не колебался и перестал беспокоиться о себе.
Меня не заботило, что
произойдет со мной после того, как дон Хуан покинет меня. Я
знал, что его уход неизбежен.
Он посмотрел на меня, и его глаза сказали мне все. — Мы больше
никогда не будем вместе,
— мягко сказал он. — Тебе больше не нужна моя помощь, да я и
не хочу тебе ее предлагать,
поскольку ты достоин того, чтобы называться воином-
путешественником, и ты плюнешь мне
в глаза, если я предложу ее тебе. С определенного момента
единственной отрадой для
воина-путешественника становится его уединенность. Точно так
же я не хотел бы, чтобы ты
пытался помочь мне. Раз уж я должен уйти, я ухожу. Не думай
обо мне, ведь я не буду
думать о тебе. Если ты настоящий воин путешественник, будь
безупречен! Заботься о своем
мире. Почитай его, защищай его даже ценой собственной жизни!
Он двинулся прочь от меня.
Этот момент был выше жалости к себе, слез, счастья. Он кивнул
головой, то ли прощаясь, то
ли давая знать, что понимает мои чувства. — Забудь о себе, и
ты не будешь бояться ничего,
на каком бы уровне осознания ты ни оказался, — сказал он. В
порыве легкомыслия ему
захотелось поддразнивать меня до самого конца. Он делал это в
последний раз в этом мире.
Он протянул ко мне ладони и растопырил пальцы, как ребенок.
Затем он вновь сжал их. —
Чао! — сказал он. Я знал, что выражать печаль и сожалеть о
чем-либо было бессмысленно,
но мне было нелегко стоять просто так, когда дону Хуану пришло
время уходить. Мы оба
были вовлечены в необратимый энергетический процесс, который
никто из нас не в силах
Тэги:
Шаманизм
Пирамида