с чувственно воспринимаемыми богами, обладающими телами. Ведь и видимые боги
пребывают вне тел и потому находятся в умопостигаемом, и умопостигаемые
благодаря своему беспредельному единению объемлют в себе видимых, и те и
другие вместе пребывают в общем единстве и единой действительности. Точно
так же это относится и к причине богов и упорядоченности, потому что
божественный порядок сверху донизу пронизывает то же самое единство
всего59. Если даже такое положение стоило бы оспаривать,
возражение, что на самом деле это не так, было бы удивительно.
(стр.76)
20. И пусть это будет сказано относительно соприкосновения врожденных,
чувственно воспринимаемых богов с умопостигаемыми. Затем ты вновь повторяешь
те же самые вопросы, для разрешения которых достаточно сказанного только что
в ответ на то, о чем ты спросил ранее. Но поскольку нужно, как говорят,
часто высказывать и исследовать прекрасное, то и мы не пренебрежем этими
вопросами под тем предлогом, будто уже получили достаточный ответ, но,
многократно испытывая его в словах, пожалуй, приобретем благодаря всему
этому некое совершенное и великое благо в познании. Ведь, в самом деле, ты
недоумеваешь, что для демонов служит отличительным признаком по сравнению с
видимыми и невидимыми богами, причем видимые боги объединяются у тебя с
невидимыми. Так вот, я показываю их различие, исходя из этой самой первой
предпосылки. Ведь одни объединяются с умопостигаемыми богами и обладают
самой своей идеей в соотнесенности с ними, а другие по сущности значительно
отличаются от них и всего лишь уподобляются им при посредстве
сходства--именно этим демоны отличны от видимых богов. С невидимыми же
богами они разнятся на основании несоответствия свойств самой невидимости.
Ведь демоны невидимы и никак не охватываются ощущением, а те -- превыше
познания рассудка и материального мышления 60 и потому
непознаваемы и невидимы для них, и, стало быть, слово 'невидимость' имеет в
применении к ним совершенно иной смысл по сравнению с тем, который относится
к демонам. Так что же, последние, будучи невидимыми, стоят выше видимых
богов лишь постольку, поскольку невидимы? Конечно, нет. Ведь божественное,
где бы оно ни находилось и какой бы удел не имело, обладает одной и той же
силой и властью надо всем,
(стр.78)
подчиненным ему. Следовательно, даже если оно видимо, то все равно
повелевает невидимыми демонами, и даже если находится на Земле, все равно
царствует над воздушными демонами. Ведь не восприемлющее их место и не часть
космоса создают некое приобщение к власти богов. Вся их неделимая и
неизменная сущность пребывает одной и той же повсюду, и ей одинаково
поклоняется все низшее в природном порядке.
Исходя из той же самой предпосылки, мы обнаруживаем и другое их
различие. Ведь видимые и невидимые боги охватывают в себе все управление
сущим на всем небе и во всем космосе в согласии со всеми невидимыми силами
во всем. Те же, кто обладает демоническим господством, имея доступ к
некоторым отдельным частям космоса, их и обустраивают, а сами имеют делимый
вид сущности и силы. Кроме того, они каким-то образом родственны
управляемому ими и неотделимы от него. Боги же, даже если и входят в тела,
тем не менее совершенно отдельны от них. Таким образом, забота о телах не
приводит ни к какому умалению того, чему служит тело; последнее сдерживается
лучшим, обращается к нему и не составляет для него никакого препятствия. Но
демонам соприкосновение со становящейся природой и связанная с ней
необходимая делимость предоставляют худшую участь. Вообще же божественное --
предводительствующее и предстоящее устройству сущего, а
демоническое--служебное, воспринимающее все то, что могли бы приказать боги,
и ревностно использующее свободу действия для исполнения того, о чем боги
мыслят, чего желают и что предписывают. Стало быть, боги отстранены от
склонных к становлению сил, а демоны не вполне свободны от них. Итак, вот
что мы установили в отношении этого различия и потому предполагаем, что
(стр.79)
на основании как прежнего, так и нынешнего рассмотрения оно стало более
понятным.
21. А что касается того разделения, которое ты одобряешь,--
подверженных страстям и бесстрастных, то, пожалуй, его рассмотрение можно
было бы пропустить под тем предлогом, что оно не подходит ни к тому, ни к
другому из лучших родов по ранее высказанным нами причинам. Однако его стоит
еще раз опровергнуть, поскольку оно выведено на основании действий,
совершающихся в их честь так, словно они подвержены страстям. Ибо какой
священный обряд и какое происходящее по жреческим законам богослужение
выполняются при помощи страсти или производят некое удовлетворение страстей?
Разве они сами не установлены разумно и изначально в соответствии с законами
богов? Они подражают божественному чину, причем как умопостигаемому, так и
небесному. Они владеют вечными мерами сущего и удивительнейшими
предначертаниями, посланными сюда от демиурга и отца всего, при помощи
которых невыразимое изрекается в неизреченных символах, не имеющее образа
сохраняется в образах, то, что превыше всякого изображения, запечатлевается
в изображениях, и все свершается при помощи единой божественной причины,
которая столь далека от страстей, что даже речь о ней не может
соприкоснуться с ними.
Так вот, примерно та же самая причина относится и к отвержению
представлений о страстях. Ведь все люди, будучи неспособны достигнуть
познания смысла перечисленного, но полагая, будто способны, обращаются к
своим собственным, человеческим страстям и на основании их приходят к выводу
о божественных страстях. Однако они ошибаются в двух отношениях: потому, что
отказываются от божественного, и потому, что, теряя его, низвергаются к
самим
(стр.80)
человеческим страстям. Нужно было бы все то, что равным образом
совершается как в отношении богов, так и в отношении людей, например
коленопреклонения, поклоны, дарения и подношения первых плодов, не
рассматривать с одной и той же точки зрения применительно к тем и другим,
но, напротив, одно превозносить как божественное, а другое почитать
ничтожным как человеческое, у одного допускать страсти как для производящих
действие, так и для тех, в отношении кого оно производится (ведь оно
человеческое и связано с телом), а у другого, совершающегося через
неколебимое чудо, священное состояние, умную радость и стойкое
Пирамида