Однажды в приступе гнева я спровоцировала донью Мерседес сжечь все мои
заметки. Она охотно согласилась и, сжигая лист за листом, зажгла одно из
кадил у статуи Девы Марии на алтаре в ее рабочей комнате.
-- Я действительно не могу понять, почему ты так огорчилась из-за того,
что сказала твоя машина и что -- я, -- заметила донья Мерседес, зажигая
второе кадило на алтаре. -- Какая разница в том, что делаю я сейчас и что
делала несколько месяцев назад? Единственное, что имеет смысл, это то, что
больные выздоровели. Несколько лет тому назад сюда приезжали психолог и
социолог. Они записали все, что я сказала, на такую же машину, как у тебя. Я
полагаю, их машина была лучше: она была намного больше. Они пробыли здесь
всего неделю. По полученной информации они написали книгу о целительстве.
-- Знаю я эту книгу, -- огрызнулась я. --И не думаю, что это настоящее
исследование. Оно примитивно, поверхностно и неверно истолковано.
Донья Мерседес лукаво посмотрела на меня, в ее взгляде читалась смесь
сострадания и мольбы. Я молча смотрела на последнюю страницу, превращающуюся
в пепел, но не беспокоилась о том, что она сделала; у меня был еще
английский перевод записей и заметок. Она встала со своего стула и села
рядом со мной на деревянной скамье.
-- Ты очень скоро почувствуешь, какой тяжкий груз свалился с твоих
плеч, -- утешила меня она.
Я была вынуждена пуститься в многословное объяснение, касающееся
важности изучения незападных лечебных практик. Донья Мерседес внимательно
слушала с неискренней улыбкой на лице.
-- На твоем месте, -- посоветовала она, -- я бы приняла предложение
твоих друзей поехать на охоту на реку Ориноко. Я думаю, ты не пожалеешь об
этом.
Несмотря на то, что мне хотелось вернуться в ЛосАнжелес как можно
скорее, чтобы закончить работу, я серьезно обдумывала приглашение моего
друга отправиться в двухнедельную поездку в джунгли. Охота меня не
интересовала, но я верила, что может предоставиться возможность встречи с
шаманом или посещения целительской церемонии при помощи одного индейского
гида, которого мой друг планировал нанять по прибытии в католическую миссию,
бывшую последним оплотом цивилизации.
-- Я думаю, мне стоит поехать, -- сказала я донье Мерседес. -- Может
быть, я встречу великого индейского целителя, который расскажет мне то, чего
не знаешь даже ты.
-- Я уверена, ты услышишь множество интересных вещей, -- засмеялась
донья Мерседес. -- Но не спеши их записывать, там тебе не следует делать
никаких исследований.
-- В самом деле? Откуда ты это знаешь? -- Вспомни, я -- bruja, --
сказала она, потрепав меня по щеке.
Ее глаза были полны невыразимой доброты.
-- И не беспокойся о твоих английских записях, спрятанных в столе. К
тому времени, когда ты вернешься, они тебе уже не будут нужны.
Глава 2
Неделю спустя я вместе со своим другом летела в маленьком самолете в
одну из католических миссий в верхнем течении Ориноко. Там мы должны были
встретиться с остальными членами группы, которые несколькими днями раньше
тронулись в путь на лодке с охотничьим снаряжением и запасом продуктов,
достаточным для двухнедельного пребывания в джунглях.
Мой друг жаждал показать мне все прелести мутного и бурного Ориноко. Он
отважно и мастерски маневрировал своим самолетиком. В какой-то момент мы так
низко пролетели над поверхностью воды, что распугали аллигаторов, нежившихся
под солнышком на песчаной отмели. В следующее мгновение мы уже были высоко в
воздухе над бескрайним непроходимым лесом. Не успевала я перевести дух, как
он снова пикировал, причем так низко, что мы могли разглядеть черепах,
гревшихся на древесных стволах у речных берегов.
Меня трясло от тошноты и головокружения, когда мы наконец приземлились
на небольшой площадке рядом с возделанными полями миссии. Нас радушно
встретили отец Кориолано, священник, возглавлявший миссию, остальные члены
группы, прибывшие днем раньше, и несколько индейцев, которые, возбужденно
галдя и толкаясь, пытались забраться в маленький самолетик.
Отец Кориолано повел нас мимо посевов маиса, маниоки, банановых и
тростниковых плантаций. Это был тощий, длиннорукий и коротконогий человек.
Под тяжелыми бровями прятались глубоко сидящие глаза, а все лицо покрывала
густая, давно не стриженная борода. С его черной сутаной явно не вязалась
потрепанная соломенная шляпа, которую он постоянно сдвигал на затылок, чтобы
дать ветерку подсушить вспотевший лоб.
Пока мы дошли до грубо сколоченного причала из вбитых в илистый берег
свай, к которому была привязана лодка, одежда влажно облепила мое тело.
Здесь мы остановились, и отец Кориолано заговорил о нашем завтрашнем
отъезде. А меня окружила группа индейских женщин, не говоривших ни слова,
лишь робко мне улыбавшихся. Их мешковатые платья задирались спереди и
обвисали сзади, так что можно было подумать, что все они беременны.
Среди них была одна старушка, такая маленькая и сморщенная, что
походила на старого ребенка. Она не улыбалась, как другие. В глазах
старушки, протянувшей мне руку, стояла немая мольба. Я испытала какое-то
странное чувство, увидев ее полные слез глаза; я не хотела, чтобы они
покатились по ее щекам цвета глины. Я подала ей руку. С довольной улыбкой
она повела меня к фруктовым деревьям, окружавшим длинное одноэтажное здание
миссии.
В тени широкого навеса, как бы продолжавшего шиферную крышу, сидели на
корточках несколько стариков с эмалированными жестяными кружками в дрожащих
руках. Все они были в одежде цвета хаки, их лица наполовину скрывали
пропотевшие соломенные шляпы.
Они смеялись и болтали высокими визгливыми голосами, причмокивая над
кофе, щедро сдобренным ромом. На плечах одного из них восседала пара
крикливых попугаев с яркими подрезанными крыльями.
Я не разглядела ни лиц этих людей, ни цвет их кожи.
Говорили они вроде бы по-испански, но я их не понимала.
-- Кто эти люди, индейцы? -- спросила я старуху, когда та привела меня
в комнатушку в дальней части одного из окружавших миссию домов.
Старушка рассмеялась. Она направила на меня спокойный взгляд глаз, еле
видных сквозь узкие щелочки век.
-- Это racionales. Тех, кто не индейцы, называют racionales, --
повторила она. -- Эти старики здесь уже очень давно. Они приходили сюда
искать золото и алмазы.
Пирамида