Глава 11
Я выключила свет и совершенно неподвижно лежала в гамаке,
убаюканная звуками большого дома, странным поскрипыванием и
журчанием воды, тонкой струйкой вытекавшей из керамического
фильтра за дверью.
Внезапно, безошибочно различив звук шагов по коридору, я
рывком села. Кто это может быть в такой час? На цыпочках я
пересекла комнату и прижала ухо к двери. Шаги были тяжелые. По
мере того, как они приближались, мое сердце колотилось все
сильнее и громче. Они остановились у моей двери. Стук в дверь
был резок и, хотя я его ожидала, заставил меня вздрогнуть.
Свалив стул, я отскочила назад.
-- Тебе привиделся кошмар? -- спросила Флоринда, заходя в
комнату. Она оставила дверь полуоткрытой, так что свет из
коридора проникал внутрь. -- Я думала, ты будешь рада услышать
звук моих шагов, -- сказала она с насмешливой улыбкой. -- Я не
хотела подкрадываться к тебе незаметно. -- Она подняла стул и
повесила на спинку пару штанов защитного цвета и такую же
рубашку. -- С наилучшими пожеланиями от смотрителя. Он сказал,
что ты можешь взять их себе.
-- Взять себе? -- повторила я, подозрительно разглядывая
одежду. Она выглядела чистой и выглаженной. -- А чем плохи мои
джинсы?
-- Во время долгой поездки за рулем в Лос-Анжелес тебе
будет удобнее в этих штанах, -- сказала Флоринда.
-- Но я не хочу уезжать! -- встревоженно крикнула я. -- Я
останусь здесь, пока не вернется Исидоро Балтасар.
Флоринда засмеялась, но потом, увидев, что я готова
заплакать, сказала:
-- Исидоро Балтасар вернулся, но ты можешь остаться еще,
если хочешь.
-- О нет, я не хочу! -- воскликнула я. Тревога -- вот все,
что я чувствовала последние два дня, все остальное забылось. То
же самое случилось и со всеми вопросами, которые я хотела
задать Флоринде. Единственное, о чем я могла думать, -- это о
возвращении Исидоро Балтасара.
1000
-- Можно ли его увидеть сейчас? -- спросила я.
-- Боюсь, что нет.
Я бросилась из комнаты, но Флоринда остановила меня.
С первого раза ее заявление не подействовало на меня. Я
пристально смотрела на нее, не понимая, и она повторила, что
нет возможности видеть нового нагваля сегодня вечером.
-- Почему? -- смущенно спросила я. -- Уверена, что ему бы
хотелось меня увидеть.
-- Я тоже в этом уверена, -- охотно согласилась она. -- Но
он крепко спит, и тебе нельзя его будить. -- Отказ был
настолько болезненным, что единственное, что я могла делать,
это молча глядеть на нее.
Флоринда долго смотрела в пол, потом внимательно взглянула
на меня. Она была печальна. На мгновение я поверила, что она
смягчится и позволит мне увидеть Исидоро Балтасара. Вместо
этого она повторила с резкой окончательностью:
-- Боюсь, что ты не сможешь увидеть его сегодня.
Поспешно, будто боясь, что все еще возможно изменить
решение, она обняла и поцеловала меня, потом вышла из комнаты.
Выключив свет в доме, она вернулась из темноты коридора, чтобы
взглянуть на меня и сказать:
-- А сейчас отправляйся спать.
Я провела без сна несколько часов. Ближе к рассвету я
наконец встала и надела вещи, которые принесла Флоринда. Одежда
пришлась впору, кроме штанов, которые я была вынуждена
подвязать на талии куском веревки -- у меня не было с собой
ремня.
С обувью в руках я прокралась по коридору мимо комнаты
смотрителя к заднему выходу. Помня о скрипящих петлях, я
осторожно, без единого звука открыла дверь. Снаружи было все
еще темно, хотя легкое голубое сияние уже разливалось по небу
на востоке. Я побежала к арочному проходу, встроенному в стену
остановившись на мгновение у двух деревьев, охранявших снаружи
тропинку. Аромат цветущих апельсинов наполнял воздух. Всякие
сомнения, которые могли быть у меня по поводу того, пересекать
ли чапарраль, рассеялись, когда я обнаружила свежую золу,
разбросанную по земле. Больше ни о чем не думая, я помчалась к
другому дому.
Дверь была приоткрыта. Я вошла не сразу. Присев под окном,
я подождала каких-либо звуков. Почти сразу же раздался громкий
храп. Я немного послушала и вошла внутрь. Ведомая отчетливым
звуком храпа, я прошла прямо в комнату в глубине дома. В
темноте я едва могла различить силуэт спящего на соломенной
циновке, но уже не сомневалась, что это Исидоро Балтасар.
Боясь, что он может испугаться, если его внезапно разбудить, я
вернулась в переднюю комнату и села на кушетку. Я была так
взволнована, что не могла спокойно сидеть и, будучи вне себя от
радости, думала о том, что в любое мгновение он может
проснуться. Дважды на цыпочках я возвращалась в комнату и
смотрела на него. Он повернулся во сне и больше не храпел.
Должно быть, я задремала на кушетке, когда почувствовала
сквозь прерывистый сон, что кто-то стоит в комнате и,
полупроснувшись, прошептала: -- Я жду, когда проснется Исидоро
Балтасар, -- но знала, что не произвела ни звука. Я сделала
сознательную попытку сесть, но шаталась от головокружения, пока
не сумела сфокусировать глаза на человеке, стоящем рядом со
мной. Это был Мариано Аурелиано.
-- Исидоро Балтасар все еще спит? -- спросила я его.
Старый нагваль долго и пристально смотрел на меня.
Пирамида