функциях, после этого я должен снять свою одежду и оставить
ее в узле прямо тут, где мы находимся. Я посмотрел на него
вопросительно, и он объяснил, что мне следует быть нагим,
но что я могу оставить свои ботинки и шляпу.
Я настаивал на том, чтобы узнать, почему я должен быть
нагим. Дон Хуан засмеялся и сказал, что причина эта дово-
льно личного характера и что она связана с моим собственным
удобством, и что я сам должен бы был сказать ему, что хочу
этого. Его объяснение озадачило меня. Я чувствовал, что он
разыгрывает со мной какую-то шутку или что в подтверждение
того, что он мне открыл, он просто отводит мое внимание. Я
хотел знать, зачем он так делает.
Он начал говорить о том инциденте, который произошел со
мной несколько лет назад, когда мы находились в горах
северной Мексики с доном Хенаро. В тот раз они объяснили
мне, что разум явно не может охватить всего, что происходит
в мире. Для того, чтобы дать мне убедительную демонстрацию
этого, дон Хенаро выполнил великолепный прыжок как нагваль
и "удлинил" себя так, что достиг пиков гор в пятнадцати
милях в стороне. Дон Хуан сказал, что я просмотрел это
событие и что настолько, насколько это касается убеждения
моего разума, демонстрация дона Хенаро была неудачей. Но с
точки зрения моей телесной реакции это было событием.
Телесная реакция, о которой говорил дон Хуан, была такой
вещью, которая была очень жива в моей памяти. Я видел, как
дон Хенаро исчез у меня перед глазами, как если бы ветер
сдул его. Его прыжок или то, что он сделал, оказало на меня
такой глубокий эффект, что я ощутил как если бы его движе-
ние порвало что-то у меня в кишечнике. Мои кишки освободи-
лись и мне пришлось сбрасывать свои штаны и рубашку. Мое
неудобство и раздражение не знали предела. Мне пришлось
идти голым, одев только шляпу по дороге, где было большое
движение, пока я добрался до своей машины. Дон Хуан напо-
мнил мне, что именно тогда я сказал ему, чтобы он не давал
мне больше портить свою одежду.
После того, как я разделся, мы прошли несколько сот футов
к очень большой скале, нависшей над каким-то оврагом. Он
заставил меня заглянуть вниз. Отвесная скала была больше 30
метров. Затем он сказал мне, чтобы я выключил свой внутре-
нний диалог и прислушался к звукам вокруг нас.
Через несколько мгновений я услышал звук камешка, задева-
ющего о скалу, по пути на дно оврага. Я слышал каждый
отдельный удар с невероятной ясностью. Затем я услышал, как
еще одна галька была брошена вниз, затем еще одна. Я поднял
голову, чтобы направить свое левое ухо в том направлении,
откуда исходил звук и увидел дона Хенаро, сидящего на
вершине скалы в пяти метрах от нас. Он небрежно бросал
камни в овраг.
Он закричал и засмеялся, когда увидел что я его вижу, и
сказал, что прятался здесь и ожидал, когда я его найду. Я
испытал момент замешательства. Дон Хуан прошептал мне на
ухо несколько раз, что мой разум не приглашен на это собы-
тие, и что я должен бросить несносное желание все контро-
лировать. Он сказал, что нагваль был восприятием только для
меня и что именно по этой причине Паблито не видел нагваля
в моей машине. Он добавил, как бы читая мои невысказанные
чувства, что хотя один я мог быть свидетелем нагваля, это
все же был сам дон Хенаро.
Дон Хуан взял меня за руку и в игривой манере подвел меня
к тому месту, где сидел дон Хенаро. Дон Хенаро поднялся и
подошел ближе ко мне. Его тело излучало жар, который я мог
видеть. Сияние, от которого у меня кружилась голова. Он
подошел ко мне сбоку и, не касаясь меня,приблизил рот к
моему левому уху и стал шептать. Дон Хуан также начал
шептать мне в другое ухо. Их голоса слились. Они оба стали
повторять одни и те же заявления. Они говорили, что я не
должен бояться и что у меня есть длинные мощные нити, кото-
рые существовали не для того, чтобы защищать меня, потому
что защищать было нечего, и не для того, чтобы от них
обороняться. Но что они были здесь для того, чтобы руково-
дить восприятием моего нагваля точно таким же образом, как
мои глаза руководили моим обычным восприятием тоналя. Они
сказали мне, что мои нити находятся повсюду вокруг меня, и
что благодаря им, я могу воспринимать все сразу и что одной
единственной нити достаточно, чтобы прыгнуть в овраг или
чтобы прыгнуть из оврага на скалу.
Я слушал все, что они шептали. Каждое слово, казалось,
имело для меня свое особое значение. Я мог ухватить каждый
его оттенок, а затем отложить обратно, как если бы я был
записывающим аппаратом. Они оба уговаривали меня прыгнуть
на дно оврага. Они сказали, что я сначала должен ощутить
свои нити, затем изолировать одну, которая идет вниз на дно
оврага и следовать ей. Когда они говорили свои команды, я
действительно мог соотносить их слова с соответствующими
ощущениями. Я ощутил во всем себе почесывание, крайне инте-
ресное ощущение, которое само по себе невыразимо, но при-
ближается к ощущению "длинного почесывания". Мое тело де-
йствительно могло ощущать дно оврага, и я ощущал это
чувство, как щекотку в каком-то неопределенном месте своего
тела.
Дон Хуан и дон Хенаро продолжали уговаривать меня ско-
льзнуть по этому чувству, но я не знал, как это сделать.
Затем я услышал один только голос дона Хенаро. Он сказал,
что собирается прыгнуть вместе со мной. Он схватил меня,
толкнул меня или обнял меня и бросился вместе со мной в
бездну. У меня было общее ощущение физического "захвата
духа", как будто мой живот пережевывали и пожирали. Это
была смесь боли и удовольствия такой интенсивности и дли-
тельности, что все, что я мог делать, это кричать, и
кричать, насколько у меня хватало легких. Когда это чувство
Тэги:
Шаманизм
Пирамида