- В конце-концов ты начинаешь устанавливать реальные
связи, - сказал он.
Я попросил его объяснить это загадочное заявление. Но он
резко прервал наш разговор и сделал мне знак следовать за
ним в небольшой парк перед церковью.
- Это конец нашего путешествия в центр города, - сказал
он и сел на скамью. - здесь мы имеем идеальное место для
того, чтобы наблюдать за людьми. Тут идут прохожие по улице
и другие, которые возвращаются из церкви. Отсюда мы можем
видеть каждого.
Он указал на широкую деловую улицу и на дорожку, посыпа-
нную гравием, ведущую к церкви. Наша скамья находилась на
полдороге между церковью и улицей.
- Это моя очень любимая скамейка, - сказал он, глядя на
дерево.
Он подмигнул мне и добавил с улыбкой: "она любит меня,
вот почему на ней никто не сидит. Она знала, что я приду".
- Скамейка знала это?
- Нет! Не скамейка. Мой нагваль.
- Разве нагваль имеет сознание, он осознает предметы?
- Конечно. Он осознает все. Вот почему меня интересует
твой отчет. То, что ты называешь провалами и ощущениями,
является нагвалем. Чтобы говорить об этом, мы должны заи-
мствовать с острова тоналя слова, поэтому удобнее будет
ничего не объяснять, а просто перечислить его эффекты.
Я хотел сказать еще что-нибудь об этих любопытных ощуще-
ниях, но он заставил меня замолчать.
- Хватит. Сегодня не день нагваля. Сегодня день тоналя. Я
надел свой костюм, потому что я сегодня целиком тональ.
Он смотрел на меня. Я собирался сказать ему, что предмет,
похоже, становится более трудным, чем все, что он объяснял
мне до сих пор. Он, казалось, предвидел мои слова.
- Это трудно, - продолжал он, - я знаю это. Но учитывая
то, что это последняя заслонка, последний этап того, чему я
тебя учил, не будет чрезмерным сказать, что она охватывает
все, о чем я говорю с первого дня нашей встречи.
Долгое время мы молчали. Я чувствовал, что мне нужно
подождать, пока он завершит свое объяснение, но ощутил
внезапный приступ тревоги и поспешно спросил.
- Нагваль и тональ внутри нас?
Он взглянул на меня пристально.
- Очень трудный вопрос, - сказал он. - сам ты сказал бы,
что они внутри нас. Я сказал бы, что они не внутри, но
никто из нас не был бы прав. Тональ твоего времени призыва-
ет тебя утверждать, что все, имеющее отношение к твоим
мыслям и чувствам, находится внутри тебя. Тональ магов
говорит противоположное: все снаружи. Кто прав? Никто.
Внутри, снаружи, это в действительности не имеет значения.
Я не отступал. Я сказал, что когда он говорил о тонале и
нагвале, то это звучало так, как будто бы существует и
третья часть. Он сказал, что тональ "заставляет нас" сове-
ршать поступки. Я попросил его сказать мне, о ком он гово-
рил, кого заставляют.
Он не ответил мне прямо.
- Объяснить это не так просто, - сказал он. - вне зависи-
мости от того, насколько умными являются ключевые точки
тоналя, дело в том, что нагваль берет верх. Его выход на
поверхность однако всегда ненамеренный. Величайшим иску-
сством тоналя является подавлять любое проявление нагваля
таким образом, что даже если его присутствие будет самой
очевидной вещью в мире, оно останется незамеченным.
- Для кого оно незаметно?
Он усмехнулся, покачивая головой вверх-вниз. Я нажал на
него, требуя ответа.
- Для тоналя, - сказал он. - я говорю исключительно о
нем. Я могу ходить кругами, но это не должно ни удивлять,
ни раздражать тебя. Я предупредил о трудности понимания
того, о чем я рассказываю. Я пошел через все эти перипетии,
потому что мой тональ осознает, что он говорит о себе. Дру-
гими словами, мой тональ использует себя для того, чтобы
понять ту информацию, которую я хочу сделать ясной для тво-
его тоналя. Скажем так, что тональ, поскольку он остро
осознает, насколько это приятно говорить о себе, создал
термин "я", "меня" и так далее, как баланс, и благодаря им
он может разговаривать с другими тоналями или сам с собой о
самом себе.
Когда я говорю, что тональ заставляет нас делать что-
-нибудь, я имею в виду, что есть какая-то третья часть.
Очевидно он заставляет самого себя следовать своим сужде-
ниям. В некоторых случаях, однако, или при некоторых
обстоятельствах, что-то внутри самого тоналя осознает, что
есть еще какая-то часть нас.Это вроде голоса, который при-
ходит из глубин, голоса нагваля. Видишь ли, целостность нас
самих является естественным состоянием, и этот факт тональ
не может терпеть совершенно. Поэтому бывают моменты, осо-
бенно в жизни воина, когда целостность становится явной. В
этот момент можно ощутить и заключить то, чем мы в де-
йствительности являемся.
Я заинтересовался этими толчками, которые у тебя были,
потому что именно так нагваль выходит на поверхность. В эти
моменты тональ осознает целостность самого себя. Это всегда
потрясение, потому что сознание разрывает радужную пелену.
Я называю это осознанием целостности существа, которое
умрет. Идея состоит в том, что в момент смерти другой член
истинной пары - нагваль - становится полностью оперативным,
и то сознание, те воспоминания, то восприятие, которое
накопилось в наших икрах и бедрах, в нашей спине и плечах и
шее, начинает расширяться и распадаться. Как бусинки беско-
нечного разорванного ожерелья, они раскатываются без свя-
зующей силы жизни.
Тэги:
Шаманизм
Пирамида