мною к иконе Сергия...
Я подпалил по очереди все три свечи и установил их
на
подсвечник под иконой. Встал ближе к иконе и начал
взволнованно
молиться и горячо шептать, абсолютно забыв обо всем на
свете!
-- Святой Сергий! Не откажи в милости, выслушай
скромную
молитву мою... Прости, я столько лет не помнил о тебе!
Но я
столько лет не помнил и о себе! А что может человек,
не
помнящий о себе, больше того, чем прожигать жизнь свою,
ибо
весь мир для него заключается в слове "хочу"! Прости
меня,
святой Сергий! Я пришел сегодня сюда к тебе
приклониться, и
этот день -- лучезарен для меня! Устала душа моя,
переполнилась
тяжким грузом она от греховной жизни. Прости меня, Сергий,
и
помоги, если можешь, в дерзких планах моих! Дай мне
здоровья, и
силы, и ума для Победы в устремлении моем к Истине, к Богу,
для
победы в каждом дне моем над силами зла! Освети и окрести
путь
мой, Сергий Радонежский! Предскажи мне Великую Победу в
Земных
и Духовных делах моих и наставь на путь истинный!.. Проси
за
меня у Господа Бога Иисуса нашего, чтобы даровал он
мне
прощение и милость свою, чтобы помог он рабу своему
Сергею
Истине...
Я замолчал. У меня навернулись слезы умиления, и
я
простоял еще минут пять молча, поглощенный вдумчивым
взглядом
Сергия.
Потом я возвратился к Вике.
-- Сегодня Праздник, -- сказала она. -- Пойди, пусть
тебя
батюшка святой водою окропит и благословит. Это -- вон там,
--
и она кивнула в сторону того места, куда мне предстояло
идти.
Я проходил под высокими сводами купола, где
простирался
Господь надо всеми верующими, внимая их молитвам.
И вот я остановился поодаль от батюшки. Он стоял во
всем
черном, макал веник, скрученный из хвороста, в небольшое
ведро
со святою водою и обрызгивал: яблоки, мед, прихожан, их
детей,
произнося при этом святые слова. Каждую секунду я
порывался
приблизиться к нему, но поток прихожан, как
нарочно,
усиливался. Наконец, я уловил свободный миг, промежуток
среди
прихожан, и тоже шагнул к батюшке.
-- Окрестите меня, святой отец, окропите святой
водою,
благословите на дерзкие дела, -- попросил смиренно я.
-- Какие же дела твои, добрый человек? -- спросил
батюшка.
-- Ищу дорогу к Богу, к Истине, хочу поведать о
душе
человеческой, открыть ее тайну для всех людей!.. -- сказал
я.
Батюшка посмотрел на меня строго, но по-доброму,
он
намочил веник покрепче и брызнул на меня, в лицо...
-- Там, где Бог! Там, где Бог! -- сказал он.
Словно в детстве я попал под светлый и теплый
дождик!
Множество мелких капелек стекало по моему лицу, и мне было
так
хорошо и радостно! Я обернулся и замер... Замер от
изумления!..
В десятке метров от меня среди молящихся старушек в
белых,
накрахмаленных косыночках, я увидел -- Наташу!.. Она стояла
и
тоже усердно молилась, как вдруг подняла голову и наши
взгляды
уловили друг друга...
Я очень долго пробирался среди людей к тому месту,
где
стояла Наташа. Я с трудом подошел к заветному месту.
-- Молодец! Теперь можно идти домой, -- услышал я
возле
себя сияющий голос Вики, а Наташи, ее уже не оказалось...
Я с Викой вышел на улицу. С посеревшего неба
срывались
Пирамида