сегодняшнего с тобой общения, я снова приду, --
торопливо
сказал я. Божив молчаливо и покорно выслушивал меня, а
девушка
в смятении чувств продолжала громко рыдать. На каждое
движение
Юры она взрывалась причитаниями и молитвами, она
неумолимо
помышляла о безумии своего спутника.
-- Господи! Ну за что же мне это? За что ты
меня
наказываешь?! Юрочка, молчи... Ничего не говори... --
немного
успокоилась она. -- Пойдем спать, хорошо?...
-- Хорошо, -- ответил мне Божив. -- Хорошо.
-- Ну вот и хорошо... -- всхлипывая, обрадовалась
Юриному
ответу Вика. И я удалился из тела друга...
Сатана
Стою, а горизонт
как кафедра Земли,
Над ним Луна
как микрофон истории,
И переглядываются
вдали
Все звезды,
как глаза аудитории...
Я стоял теперь на астральной поверхности Земли, где-то
на
берегу неведомого мне моря, да я и не хотел знать его
имени!
Стоял и распахнуто созерцал доступные мне, в любой
самый
крохотный или самый взглыбленный момент времени, звезды,
стоял,
опираясь на свои размышления, и целая пучина моих
чувств, с
глубинами и отмелями, ласкалась у моих ног. А Луна была
какая
прекрасная!
Тогда... когда я посвящал ей стихи. Сейчас же я могу,
если
мне это понадобится, дойти даже до горизонта и осмотреть
его
как обычный предмет. Боже!
Как же мне мечталось и хотелось раньше, но теперь...
Удивляются мои удивления, где-то в стороне, поодаль,
они
больше не ожидают меня. Я подарил им судьбу, я
породил и
воспитал их, и я им больше не нужен и они мне. Им не
понять
меня, потому что я сам порожден удивлением, сам
удивление, и
мне стало скучно, а мои, такие осамостоятельнившиеся,
удивления
ныне обездивились, они, как и я прежде, -- хотят и мечтают.
А я
лишь завидую им!
Потому что есть им чему удивляться...
Поздно... И хотелось бы, да не вернешь
обласканность
обратно. И как бы я сейчас проорал на всю планету Земля:
не
притрагивайтесь ни к чему, люди! Не касайтесь ничего на
свете!
Не обласкивайте -- не привыкайте к удивлениям, пусть они
будут
и будете вы. К чему делать удивления насчастными, как,
впрочем,
делают несчастными нас они. Но никогда и никто не внемлет
моему
крику, и правильно сделает, потому что... всегда так
будет:
что-то порождает что-то. Кто-то перестает мыслить нами, и
тогда
мы начинаем... мыслить удивлениями...
Неожиданно вспомнилось мне о Корщикове...
Раньше я лишь помышлял о встрече с ним, а тут, после
моего
первого, отчаянного контакта с Юрой на Земле, когда я
так
внезапно побывал в планетной обители человека --
физическом
теле -- и на самом изломе сдержанности удалился
обратно в
просторы невозмутимого ожидания, когда я снова, у
вселенского
микрофона Луны сейчас поразмышлял о своей
вседоступности и
проникновенности во все, мне безумно, неуправляемо
одержимо
захотелось во что бы то ни стало испытать
неповторимое
торжество удивления!
... И я, абсолютно без колебаний, как сплошной
поток
Пирамида