эти проблемы на нас и сделать это так любезно и открыто. Всё что нам
нужно сделать, как вы видите, - это достичь Самммасамадхи и затем
встать на цыпочки. Именно так!
Но есть и другие знатоки. Да они не ладны! Мой младший брат, говорит
он, давай лучше представим, что, когда маятник с каждым разом
качается всё медленнее и медленнее, он должен, наконец,
остановиться, поскольку ось бесконечной длины. Боже! Тогда это вовсе
не маятник, а Махалингам – Махалингам Шивы (“Namo Shivaya namaha
Aum!”), который является таким, каким я его себе всегда представлял;
всё, что Вам нужно сделать – это продолжать сильно раскачиваться – я
знаю – это раскачивание на крюке! – и вы достигнете его в Конце. К
чему бояться раскачиваться? Во-первых, потому что Вы обречены
качаться, нравится это Вам или нет; во-вторых, потому что Ваше
внимание при этом отвлекается от тех громоздких мышц, в которых крюк
так прочно закреплён; в-третьих, потому что, в конце концов, - это
потрясающе хорошая игра; в-четвёртых, потому что Вам хочется
продолжать, и даже кажущаяся видимость продвижения - лучше, чем
застой. Бегущая дорожка считается хорошим упражнением.
Верно, вопрос «Почему становиться Арахат?» должен предшествовать
вопросу «Как стать Арахат?», но беспристрастный человек легко
подменит первый вопрос «Почему бы не?» - от «Как» не так-то уж и
легко избавится. Тогда с позиции самого Арахат, возможно, это
«Почему я стал Арахат?» и «Как я стал Арахат?» имеют лишь
единственное решение!
В любом случае мы теряем время – мы смешны с нашими Архатами, как
смешон Ирод Тетрарх со своими павлинами! Мы задаём жизни вопрос
«Почему?» И первый ответ – это «Достичь Знания и Собеседования со
Святым Ангелом-Хранителем».
Чтобы придать значение этому выражению, мы должны получить то Знание
и Собеседование: и когда мы сделаем это, мы сможем перейти к
следующему вопросу. Будет неправильно задавать его сейчас. «Есть
толстосумы и голодранцы, которые стоят у двери таверны и осыпают
бранью посетителей».
Мы не придаем особого значения бедному Священнику, громогласно
проповедующему о том, что богатый человек не получает удовольствия
от своего богатства.
Ладно. Давайте возьмем том, озаглавленный «Книга священной магии
Абрамелина-Мага»; или магические писания того самого святого
провидца, Божьего Человека Капитана Фуллера, и полностью выполним их
наставления. И только когда у нас это получится, когда мы поставим
колоссальный знак восклицания (!) напротив нашего насущного знака
вопроса (?); необходимо спросить, не собирается ли солдат, в конце
концов, развивать искривление позвоночника.
Давайте сделаем первый шаг; давайте споем:
«Я не прошу видеть Далекую тропу. Одного шага для меня достаточно».
Но (вы, несомненно, скажете) Я уничтожаю суть самого Вашего вопроса
(?) другим вопросом (?): Зачем вообще ставить жизнь под вопрос?
Почему бы не оставаться «праведно живущим ирландским джентльменом»,
довольным своей отсталостью и презрительно относящимся к бумаге и
карандашу? Не будет ли утверждение Будды «Вся жизнь – страдание»
немного лучше, чем малодушная жалоба? Насколько меня волнует
старость, болезнь, смерть? Я – человек, и к тому же кельт. Плевал я
на распустившего сопли принца Хинду, ослабшего от разврата в первую
очередь и от аскетизма - во вторую. Слабый, грязный, ничтожный
бродяга, Ваш Гаутама, сэр!
Да, я думаю, мне нечего ответить на это. Неожиданное осознание некой
жизненной катастрофы могло послужить побуждающей причиной моего
сознательного посвящения в подготовку Постижения – но способность
была врожденной определенно. Просто отчаяние и желание мало на что
способны; в любом случае, первым импульсом страха был проходящий
спазм ужаса; притягательность самого пути была настоящим соблазном.
Было бы также глупо спрашивать меня «Почему ты постигаешь?» как
спрашивать Бога «Почему ты извиняешься?» «Это его работа».
Я не на столько глуп, чтобы думать, что моя доктрина когда-либо
дойдёт до всего мира. Я ожидаю, что спустя 10 веков «нареченные
Кроулиане» будут таким же заразным и многочисленным образованием,
как «нареченные Христиане» сегодня, поскольку (в настоящее время)
мне не удалось разработать механизм для их исключения. Возможно, мне
лучше стоило бы подыскать им нишу в церкви, так же, как Индуизм
помогает равно как тем, кто имеет возможности Упанишад, так и тем,
чей разум едва достиг уровня Тантры. Короче говоря, необходимо
расстаться с притворством религии, чтобы религия могла стать
достаточно универсальной для тех, кто способен для её реальности на
собственной груди свить гнездо и вскармливать свою природу её
звёздным молоком. Но мы предвкушаем!
Мое послание, таким образом, двусторонне; жирному «буржую» я
предвещаю недовольство; я его шокирую, я пронзаю его, я вырезаю
землю у него под ногами, я переворачиваю его с ног на голову, я даю
ему гашиш и заставляю его неистово бежать, я тереблю его задницу
красным горячим языком моей садисткой фантазии – до тех пор, пока он
не почувствует себя некомфортно.
Но человеку, которому уже неудобно, как святому Лаврентию на его
серебряной решетке, чувствующему поднимающийся в нём дух, или
женщине, которая чувствует тошноту от первого толчка ребенка в ее
чреве, такому человеку я несу прекрасное видение, аромат и
блаженство, Знание и Собеседование со Святым Ангелом Хранителем. И
тому, кто, таким образом, достиг той высоты, я задам следующий
вопрос, дам знать о следующем Блаженство.
Мое несчастье – не моя вина в том, что мне приходится доносить это
простейшее Послание.
«Мужчина имеет две стороны: одну, обращенную к миру,
и другую – для демонстрации женщине, когда он её любит.»
Мы должны простить Браунингу его непристойную шутку; потому что его
истина – сверхправдивая! Но, если Вы – мир, а не возлюбленный, и
видите меня таким, каким Моисей видел Бога, - это Ваша собственная
вина!
Противно, когда приходится проводить жизнь, поливая грязью
британскую общественность в надежде, что она сможет смыть ехидную
грязь со своего коммерциализма, соленые полосы своих лицемерных
слез, вонючий пот своей морали, стекающие слюни своей
Пирамида