говорит: "Вряд ли субъект не ощущает при этом (при прикосновении к стакану)
никакой дрожи. Если речь идет о самовнушении, то именно эта дрожь должна явиться
условием удачного внушения; на самом же деле, субъект ровно ничего не ощущает. Но
если я погружаю в воду иголку, то этот укол сообщится данному субъекту, хотя здесь о
механической или какой бы то ни было другой дрожи и речи быть не может".
Астер Денис, директор гипнотического института в Вервье, сообщает следующие
данные относительно своих экспериментов:
"Мне посчастливилось. Мне не только удалось достигнуть экстери-оризацию; я дошел
даже до колдовства, как традиционно именуется это явление. При этом я поступал
таким образом. Чтобы устранить всякий изменнический шум и предвзятое мнение
субъекта, я обыкновенно брал для опыта такой предмет, который не мог бы возбудить
его внимание, например, печеное яблоко, которое будто бы случайно осталось на столе.
Сомнамбулистка давала самые точные сведения относительного того, что я проделывал
над этим яблоком: за ее глазами я колол его, мял, магнетизировал и т. д. Когда она
возвращалась к сознанию, я продолжал свои операции над яблоком, но делал я это так,
что она абсолютно ничего не знала об этом. Впоследствии я из ее же слов убедился, что
все эти операции физически отражались на ней".
Все эти эксперименты приводят нас к той мысли, что предметы, с которыми мы
приходим в более или менее продолжительное прикосновение, приобретают нечто
такое, что вызывает в нас ощущение какой-то интимной близости к ним. Это
положение вполне подтверждается приведенными уже нами примерами, взятыми из
области любовных отношений. Согласно исследованиям Иегера, это "нечто" заложено
в выделениях человеческого организма; им пропитаны волосы человека, его платья и
все объекты его страсти. Если проделать над этими предметами какие-нибудь
магические операции, то действие их, как показывают опыты де Рочаса, тотчас
отразится на том человеке, которому эти предметы принадлежат. Что касается тех
случаев, когда органические субстанции околдованного лица попадают в руки колдуна,
то здесь приходится констатировать такой факт: вместе с органическими субстанциями
в руки колдуна переходит жизненный двигатель, так что устанавливается известное
взаимоотношение между двумя лицами, из которых один только колдун приобретает
первенствующее влияние в упомянутом процессе. В различных процедурах с
изображениями человека роль внушения является крайне случайной. Вопрос о том,
какие именно материальные субстанции применимы в подобных случаях, лишен для
нас всякого значения. В "Hexenhammer" мы находим пример одной женщины, которая
"не только околдовала, но и убила трех аббатов, да и вообще всех монахов,
находившихся в монастыре. Четвертого аббата она точно таким же способом свела с
ума, в чем она сама открыто созналась. Ведь она нисколько не побоялась открыто
заявить: "Да, я это сделала и сделаю еще! Вам никак не удается убить в себе любовь ко
мне, ибо вы сожрали такую массу моих экскрементов". Этому можно было бы
противопоставить пример, приводимый Киндом. Один его знакомый, юрист, называл
faeces dominae "манной небесной"; он вкушал эту "манну" как приятнейшие южные
фрукты. Но это противопоставление ничего не объясняет. Правда, психологическая
восприимчивость вполне объясняет конрофагическую страсть; но она не дает никаких
объяснений в тех случаях, когда человек не знает, кому принадлежат органические
субстанции, попавшие в его руки. Кроме того, колдовство всегда связано с
определенной личностью, чего не видно в случаях половых аномалий. Поэтому
необходимо предложить здесь наличие более тесного, внутреннего взаимоотношения.
Но область половой магии далеко еще не исчерпывается одними любовными чарами.
Борин уверяет, что существует целых 50 способов, с помощью которых люди
расстраивают почему-либо нежелательную свободу. С этой целью берутся ленты самых
разнообразных материй; их связывают в запутаннейшие узлы, которые прячутся и
зарываются вблизи того места, где живет данный человек.
Очень часто пускают в ход иголку, которой шьют саваны. Ее сгибают в колечко так,
чтобы острый конец прошел в ушко, и затем ее закапывают в том месте, где мочился
человек, которому хотят причинить неприятность.
Навести порчу - обряд, известный и в Вест-Индии. Идя в поход против главного города
Мексики, солдаты Корта проходили какую-то сосновую рощу, деревья которой были
увешаны различными узлами, бумажками и т. д. Им объяснили, что чародей Тлаксколы
хочет навести на них порчу и лишить их мужества и силы. Это вызвало среди солдат
гомерический хохот. По этому поводу Столь замечает: "Если бы этот же обряд
совершили их собственные испанские колдуны, то им, пожалуй, было бы вовсе не до
смеха. Из этого примера можно видеть, каково значение этого обряда. Он, естественно,
относится к категории способов внушения".
В113 главе Корана мы находим статью о "женщинах, которые плетут узлы". Это, как и
следующая, 114 глава, было, вероятно, опубликовано лишь после того, как Магомет
сам освободился от порчи, наведенной на него. По свидетельству арабского писателя
Гелаля, виновницами этой порчи были две еврейские девушки, которые связали для
Магомета веревку в одиннадцать узлов. Гелал при этом замечает: "Они дули на эти
узлы и приговаривали какие-то незнакомые слова".
Бесчисленны также способы поднятия половой потенции человека. Khodja Omer Habely
Abu Offunan предлагает такой совет: "Если ты хочешь пробудить половую потенцию в
человеке, прикажи ему совершить обычные омовения и молитвы: затем положи
указательный палец правой руки на самый конец его члена, а левой рукой прикрой его
живот; пусть он при этом смотрит тебе прямо в глаза. Затем, вперив в своего пациента
пристальный взор, читай про себя две последние главы Корана и скажи ему громким,
внятным голосом: иди! колдовство уничтожено - ты обрел половую силу".
У южных славян существует такой обычай: если муж не способен к деторождению, то
жена, нарвав кленовых листов и размахивая ими над его половым органом, причитает:
"О клен, зеленое дерево! Подобно тому, как цветут твои почки, пусть расцветет и сила
моего мужа!" Для этой же цели применяются также ивовые прутья. Если житель
северной Далмации не в состоянии удовлетворить свою молодую жену, то его теща
делает вот что: она разводит огонь и нагревает на нем воду. Нагрев ее, она берет три
горячих угля и бросает их в эту воду. При этом все мысли ее сосредоточены на тех
людях, которые навели порчу на ее зятя. Затем она вымывает его половой орган в этой
воде, и к нему возвращается его прежняя сила.
А иногда в подобных случаях применяется следующее заклинание: в сумерки жених и
невеста выходят на пашню, где пахарями оставлен плуг. Они разнимают плуг,
разбрасывают его составные части направо и налево и идут вперед, держась за руки.
Разрушая плуг, они тем самым хотят раздавить силу того злого духа, который
причиняет им неприятности в их любви. Одна северо-далматская колдунья советует
следующее: она передала одной матери, искавшей помощи для своей дочери и зятя,
терновник и боярышник с тем, чтобы ее дочь сделала из этих растений маленький
кружок, причем отверстие его должно быть так широко, чтобы через него мог пройти
половой орган зятя. Этим отверстием он должен пользоваться в течение целых суток
всякий раз, когда ему нужно будет спускать мочу. Это принесет ему спасение. В этих
случаях главную роль играют различные растения, которые являются символами духа
дерева.
В Западной Богемии существует поверье, что бедствие, ниспосланное колдовством,
можно устранить, спуская мочу на старую метлу.
В Хорватии женщины, которые хотят оставаться бездетными, поступают следующим
Тэги:
Колдовство Чёрная магия
Скачать книгу [0.51 МБ]
Пирамида