Капитан Фаррен говорил: «Он почует тебя, как кошка чует мышь», — и сейчас Джек лихорадочно соображал: «Меня почуяли. Он знает, что я здесь. Ну и что теперь? Он пошлет за мной в лес солдат?» Еще одна дюжина солдат замыкала процессию. Джек ждал, его ладони вспотели; он был уверен, что Морган отдаст приказ поймать его. Но никакого приказа не последовало; шум процессии постепенно удалялся и, наконец, стих.
«Его глаза! Они такие же; темные впадины на белом лице… И…»
«…Наш мальчик? ДА-А-А-А…»
Что-то обвилось вокруг его ноги. Джек попытался вырваться, думая, что это змея. Но, глянув вниз, он понял, что это корни деревьев… и они подбираются к его коленям.
«Это невозможно. Корни не могут двигаться…»
Он резко выдернул ногу из образовавшегося кольца. Нога болела; ему было страшно. Он понял теперь, почему, почуяв его, Морган проехал мимо: Морган знал, что прогулка вэтом лесу подобна купанию в ручье, кишащем пираньями. Почему Капитан Фаррен не предупредил его об этом? Но ведь он мог и не знать; он мог никогда не бывать так далекона западе.
Ветви елово-папоротниковых гибридов зашевелились, пытаясь схватить мальчика. Джеку показалось, что он сходит с ума. Одна особенно гибкая ветвь внезапно взметнулась перед ним, как кобра из кувшина факира.
«НАШ мальчик! Да-а-а!»
Джек отпрянул от нее и налетел на дерево… Его ствол двигался. Ветки тянулись к мальчику.
«НАШШШ!»
Он вырывался, удерживая в сознании мысль о бутылке Смотрителя. Он боялся этих деревьев. Они, казалось, отделялись от земли. Такое не мог придумать сам Толкиен!
Джек схватил бутылку за горлышко и открыл ее. У него перехватило дыхание. Бутылка выпала из рук. Жар пронизал все тело. Он подавлял в себе желание крикнуть.
Последним конвульсивным движением он оттолкнул корень дерева. Бутылка откатилась от ног, и в тот же момент ветка обвилась вокруг мальчика.
Джек оторвал ее. Корни цеплялись за ноги. Его придавливало к земле.
Он нащупал пальцами горлышко бутылки. Корни пытались отодвинуть ее от Джека. Джек успел выхватить бутылку и сделал быстрый глоток. Запах гнилых фруктов, казалось, заполнил все вокруг.
«Лестер, милый, пусть это сработает!»
Джек глотал напиток, струйки вина стекали по подбородку… Ничего не изменилось,не сработало!Его глаза были все еще закрыты, но он чувствовал, как корни охватывают его руки и ноги, чувствовал…
…воду, затекавшую в джинсы и рубашку, чувствовал…
«Вода?!»
…сырость и слякоть, слышал…
«Джинсы? Рубашка?!»
…громкое кваканье лягушек и…
Джек открыл глаза и увидел оранжевый свет заходящего солнца, отражавшегося в широкой реке. Редкий лес рос на восточном берегу; на западной стороне, где оказался он,к воде подступало далеко простирающееся поле. Земля была сырая; выпала вечерняя роса. Джек лежал у кромки воды и чувствовал, что кошмары отступили.
Он вскочил на ноги, грязный и мокрый, быстро обмыл в реке лицо и руки и стал отходить от воды; потом оглянулся и увидел бутылку Смотрителя, лежащую в грязи. Неподалеку от нее валялась пробка. Во время его сражения с деревьями в Территориях часть жидкости разлилась. Теперь бутылка была заполнена меньше, чем на треть.
Джек на мгновение застыл, глядя на реку. Это был его мир; это были старые добрые Соединенные Штаты Америки. Он не видел самолетов, прорезающих небо, но знал, что они есть. Он знал, где он; знал так же хорошо, как и свое имя. Вопрос в том, был ли он вообще в другом мире?
Он посмотрел на неизвестную реку, незнакомый пейзаж, прислушался к отдаленному мычанию коров. Он подумал: «Ты где-то в совсем другом месте, Джеки, не в Аркадия-Бич».
Да, это не Аркадия-Бич, но ведь он не изучил окрестности Аркадия-Бич настолько, чтобы с уверенностью сказать, где он. Он словно вернулся из кошмарного сна.
Возможно ли все то, что произошло с ним? Он не думал об этом. Сейчас мальчик анализировал то, что чувствовал. Его мать умирала, это он знал наверняка — ему был дан знак, и его подсознание нарисовало ему правильную картину, несмотря на некоторое сопротивление сознания. Очевидно, в нем создались все условия для самогипноза, и этомуспособствовало ненормальное вино Смотрителя Территорий. Конечно. Все это удачно совпало.
Дяде Моргану это понравилось бы.
Джек тяжело вздохнул. Он поднял левую руку и пальцами ощупал шею. Несколько секунд он стоял, замерев в недоумении. В районе адамова яблока горло горело и болело. Было невозможно прикоснуться к нему. Это сделала ветка, которая обвилась вокруг шеи.
— Значит, правда, — выдохнул Джек, глядя на оранжевую воду, слыша кваканье лягушек и мычание коров. — Все правда.
Мальчик двинулся через поле на запад, оставляя реку позади. Пройдя полмили, он вспомнил про огромный бутерброд Смотрителя.
Потом подумал о данном ему медиаторе.
В его мозгу мелькнула идея.
Джек скинул рюкзак и открыл одно из отделений. Там лежал бутерброд. Не часть его, не половина, а целый бутерброд, аккуратно завернутый в газету. Слезы благодарности подступили к глазам. Жаль, что нельзя немедленно поблагодарить Смотрителя!
«Десять минут назад ты называл его сумасшедшим старым болваном…»
Джек покраснел от стыда — это не помешало ему, однако, разломить бутерброд пополам и съесть его. Подкрепившись, мальчик почувствовал себя гораздо лучше.
Вскоре в темноте замелькали огоньки. Ферма. Невдалеке лаяла собака. Джеку стало холодно.
«Нужно найти место, где можно спрятаться и согреться».
Он свернул направо, и вскоре собака умолкла. Ориентируясь на огоньки, Джек дошел до проселочной дороги. Он посмотрел налево, потом направо, не зная куда пойти.
«Привет, друзья, это Джек Сойер, продрогший и усталый, с рюкзаком, который упаковывал сумасшедший. Счастливого пути, Джек!»
Преодолевая усталость, Джек свернул налево. Через сорок минут он очутился возле старого сарая, обессилевший и вновь проголодавшийся.
Дверь сарая была заперта, но между нижним ее краем и землей оставалась довольно большая щель. Расширить ее оказалось делом нескольких минут. Джек просунул под дверь рюкзак и пролез сам. Замок на двери обеспечивал ему некоторую безопасность.
Он осмотрелся и увидел, что сюда долгое время никто не заглядывал. Джек принялся стаскивать с себя мокрую одежду. Он нащупал значок Капитана Фаррена, достал его и увидел, что вместо монеты с профилем Королевы на одной стороне и крылатым львом на другой, держит в руке серебряный доллар 1921 года с изображением Статуи Свободы. Посмотрев на монетку, Джек засунул ее обратно в карман.
Он переоделся, решив, что завтра уложит грязную одежду в рюкзак, а до утра она успеет высохнуть.
Разыскивая носки, он наткнулся на какой-то колючий предмет, достал его и увидел свою зубную щетку. Им овладело чувство дома и безопасности. Зубная щетка означала теплую ванну, махровое полотенце и мягкие шлепанцы на ногах. Это не имело ничего общего с мокрой одеждой, холодом, тяжелым мешком и пустынным городом, про который ничего не было известно, вплоть до его названия.
На мальчика внезапно навалилось одиночество, и Джек заплакал. Это не было истерикой. Он оплакивал то, что он один, и так будет продолжаться еще долго; он оплакивал свою вынужденную отстраненность от реального мира.
Еще не высохли слезы, а Джек уже спал. Под головой лежал рюкзак, в котором оставались только смена белья и носки. Звезда освещала грязные щеки мальчика, и он крепко сжимал в руке зубную щетку.
8. ОУТЛИЙСКИЙ ТУННЕЛЬ
Через шесть дней Джек начал избавляться от охватившего его отчаяния. Он ощутил себя очень повзрослевшим, вышедшим из детского возраста. Пока он не собирался возвращаться в Территории, обосновывая свое решение тем, что выпил напиток Смотрителя в тот момент, когда это было действительно необходимо.
И потом — Смотритель сам советовал ему больше передвигаться по дорогам в этом мире. Джек только выполняет его указания.
Когда вставало солнце, он зачастую бывал сыт, и попутные автомобили подбрасывали его на тридцать-сорок миль. Территории теперь казались невероятно далекими и нереальными; он начинал забывать их, как страшный сон. Иногда, когда Джек располагался на переднем сидении машины и отвечал на расспросы, он и в самом деле забывал о них. Территории покидали его, и Джек вновь становился обыкновенным мальчиком, каким был в начале лета.
Сейчас он находился неподалеку от Батавии, западной окраины штата Нью-Йорк, и направлялся в Буффало. Он был бы счастлив найти попутку, которая довезла бы его до Чикаго, Денвера или Лос-Анджелеса (если совсем повезет); тогда к середине октября он сможет попасть домой.
Джек перебивался случайными заработками, и сейчас в его кармане лежало пятнадцать долларов, заработанных мытьем посуды в ресторанчике в Аубурне. Мышцы его окрепли; хотя иногда ему хотелось плакать, он не проронил ни слезинки с той первой ужасной ночи в сарае. Он контролировал себя; в этом было различие между Джеком вчерашним и Джеком сегодняшним. Мальчик теперь знал, как продолжать начатое; он понимал, что сможет выполнить порученное ему дело, хотя до конца было еще далеко.
Если большую часть дорог он пройдет в этом мире, как советовал ему Смотритель, то сможет быстро найти Талисман и вернуться с ним в Нью-Хэмпшир. Он понял, что тогда количество проблем значительно уменьшится.
Вот об этом и думал Джек Сойер, когда перед ним притормозил пыльный голубой «Форд». «Тридцать или сорок миль», сказал он себе. Вспомнив соответствующую страничку атласа дорог, он решил:Оутли.Это название ассоциировалось с чем-то скучным, маленьким и пустынным. Туда-то ему и надо, и ничто не остановит его.
Перед тем, как сесть в машину, Джек заглянул в открытое окно. На заднем сидении в беспорядке валялись несколько толстых потрепанных книг, на переднем — два портфеля. Черноволосый мужчина за рулем, доброжелательно разглядывающий мальчика, явно был коммивояжером. На спинке сиденья висел голубой пиджак, галстук был небрежно повязан, рукава рубашки закатаны. На вид мужчине было чуть больше тридцати. Как любой коммивояжер, он любил поговорить. Переложив назад портфели, он освободил Джеку место рядом с собой.
Джек по опыту знал, что первым же вопросом, который задаст ему водитель, будет вопрос: почему он не в школе?
Он уселся поудобнее, закрыл дверь и сказал.
— Спасибо.
— Далеко собрался? — спросил продавец, поправляя зеркало и трогаясь с места.
— В Оутли, — ответил Джек. — Я думаю, что ехать туда около тридцати миль.
— Ты плохо знаком с географией. До Оутли не менее сорока пяти миль. — Водитель взглянул на Джека и подмигнул ему. — Не обижайся, но я удивлен, что такой маленький мальчик добирается автостопом. Вот почему я и подобрал тебя. Кругом слишком много разных ублюдков — ты понимаешь, что я имею в виду? Газеты читаешь? Ты можешь попасть в неприятную историю.
— Конечно, вы правы, — ответил Джек. — Но я стараюсь быть осторожным.
— Ты живешь где-то там, куда едешь?
Мужчина все еще внимательно смотрел на него, и Джек, напрягая память, назвал город, стоящий несколько в стороне от дороги:
— В Пальмире. Я живу в Пальмире.
Продавец кивнул:
— Хорошее старое местечко, — и выехал на шоссе.
Джек расслабился в удобном кресле. Чуть позже мужчина спросил:
— А не сбежал ли ты из дома? — и мальчику пришлось излагать всю свою легенду.
Он так часто рассказывал ее, варьируя названия городов по мере продвижения на запад, что мог говорить практически без запинки.
— Нет, сэр. Я еду в Оутли, чтобы погостить у тети Элен Воган. Она сестра моей мамы. Работает учительницей в школе. Мой папа умер прошлой зимой, а мама две недели назадзаболела, и доктор велел ей не вставать с постели. Она попросила свою сестру, чтобы я пожил у нее немного. Она ведь учительница, да и вообще я буду ходить там в школу. Тетя Элен никому не даст бить баклуши, уж будьте уверены.
— Ты хочешь сказать, что мама разрешила тебе добираться из Пальмиры вОутлиавтостопом?
— Нет, конечно, нет. Она дала мне деньги на билет в автобусе, но я потратил их. Дома у нас денег немного, да и у тети Элен их тоже нет. Мама рассердилась бы на меня, если бы узнала, но ведь у меня было целых пять долларов, и мне так хотелось их потратить!
Мужчина искоса взглянул на него:
— Как долго ты будешь находиться в Оутли?
— Трудно сказать… Надеюсь, мама скоро поправится.
— Не езди больше на попутках, хорошо?
— У нас теперь нет машины, — сказал Джек в соответствии с легендой. Он сам себе начинал нравиться. — Можете себе представить? Воры ночью угнали ее из гаража. Мистер, ядолжен былим помешать! — и не потому, что из-за этого мне труднее добраться до теткиного дома. Ведь мама вынуждена теперь ходить к доктору пешком, а ей очень трудно дойти до автобусной остановки. Значит, опять придется копить деньги и влезать в долги. Вы понимаете меня?
— Думаю, что да, — ответил мужчина. — Надеюсь, что твоя мама скоро поправится.
— Я тоже, — с достоинством произнес Джек.
Они болтали до въезда в Оутли. В этом месте продавец остановил машину, откинулся на спинку сидения, улыбнулся Джеку и сказал:
— Удачи тебе, малыш!
Джек кивнул и открыл дверцу.
— Надеюсь, тебе не придется надолго задержаться в Оутли.
Джек вопросительно посмотрел на него.
— Ты хорошо знаешь местность?
— Немного…
— Это настоящая дыра. Здесь нечего делать приличному парню. Кругом сплошное свинство.
— Спасибо за заботу, — Джек вышел из машины. Водитель завел мотор, и через минуту машина скрылась из виду.
Он шел уже больше мили по проселочной дороге, когда увидел за полями маленькие двухэтажные домики. Домики явно не принадлежали фермерам. Не было слышно не мычания коров, ни ржания лошадей — здесь не обнаружилось ни животных, ни сельскохозяйственных механизмов. Возле одного из домиков стояла полуразобранная древняя машина. Жившие здесь люди, очевидно, настолько не любили себе подобных, что даже Оутли был слишком людным для них. Они окружили себя пустыми полями, как в старину замок окружали крепостными стенами.
Джек подошел к пересечению двух дорог. Он начал сомневаться в правильности выбранного направления. Потом достал из рюкзака атлас дорог и стал листать его. Дорога, идущая параллельно шоссе, называлась Догтаунской. Джек посмотрел на нее и не увидел ничего, кроме чернеющих вокруг асфальта полей. Другая называлась Мельничной дорогой. На расстоянии мили от места, где находился Джек, она заканчивалась темным туннелем, вход в который был увит зарослями плюща. В гуще ветвей висела белая табличка, но буквы были слишком маленькими, и Джек не смог их прочесть. Он нащупал в кармане значок, данный ему Капитаном Фарреном.
Желудок напомнил о себе. Было бы неплохо подкрепиться, поэтому нужно идти в город и поискать местечко, где можно раздобыть еду. Он пойдет и выяснит, что находится надругом конце туннеля. Джек тронулся с места и вошел в сгущающуюся с каждым шагом темноту.
Скачать книгу [0.21 МБ]
Пирамида