– Но это же неправда!
– Как знать. А когда ты вернешься в Огайо, или Индиану, или куда-то еще, где находится твой дом, молись Господу, чтобы Он помог тебе все это пережить. И прийти в себя. На текущий же момент ты отпущен.
– Я больше не произнесу ни одной… Что? Что вы сказали?
– Я сказал, что ты отпущен. – Джонни пристально смотрел на него. Отпущен раньше. – Он взглянул на Стива. – Выведи его отсюда, Стивен. Выведи отсюда всех!
– Босс, что…
– Экскурсия закончена, техасец. Запихни всех в грузовик и выметайся из карьера. Если тебе дорога жизнь, не теряй ни секунды.
И Джонни чуть ли не бегом бросился в глубь штольни вслед за прыгающим перед ним световым пятном. Скоро пропало и оно.
– 5 -
Джонни обо что-то споткнулся и чуть не упал, а потому перешел на шаг. Китайские шахтеры много чего набросали, когда рванули к выходу из штольни. Он наступал на кости,превращая их в пыль, то и дело направлял луч фонаря направо и налево, опасаясь очередных сюрпризовТэка.Стены были покрыты иероглифами, словно попавших в западню шахтеров охватила мания к писательству, чему они и предавались в ожидании смерти.
Помимо костей, на полу валялись жестяные кружки, кирки с ржавыми остриями и короткими рукоятками, баночки с ремешками, те самые керосиновые лампы, о которых говорил Дэвид, истлевшая одежка, кожаные тапочки (маленькие, словно детские), по меньшей мере три пары деревянных сабо. В одном из них стоял огарок свечи, погасшей за год до того, как Эйба Линкольна избрали президентом.
И везде среди останков китайских шахтеров и их вещей лежаликантахи:койоты с языками-пауками, пауки с торчащими из пасти крысами, летучие мыши с языками-младенцами (сморщенными, отвратительными физиономиями гномов), какие-то невообразимые чудища, при взгляде на которые у Джонни болели глаза. Он чувствовал, чтокантахизовут его, манят к себе, как иной раз манила выпивка, или пирожное, или алый рот женщины.Кантахиговорили голосами безумия, знакомыми Джонни по прошлой жизни. Сладкозвучные голоса предлагали невероятное, немыслимое. Нокантахине имели над ним власти до тех пор, пока он не наклонится и не коснется их. Если он сможет этого избежать (а искушение было ой как велико), ему ничего не грозит.
Интересно, Стив уже вывел их из штольни? Джонни надеялся, что да. Надеялся он и на то, что надежный, проверенный грузовик Стива увезет их на безопасное расстояние, прежде чем наступит развязка. Взрыв-то будет что надо. Он взял с собой только два мешка НАТМа, которые висели у него на шее, связанные тесемками, но и этого хватало с лихвой. Правда, он не стал говорить об этом остальным. Так оно спокойнее.
Теперь Джонни слышал стонущие звуки, о которых упоминал Дэвид: окружающая порода поскрипывала, словно с ним говорила сама земля. Протестовала против его незваногопоявления. Впереди он уже видел красное пятно. Впрочем, в темноте Джонни не мог определить, какое расстояние отделяло его отантака.Запах усилился, запах остывшей золы. Слева скелет, явно не китайца, размером побольше, застыл у стены на коленях, словно человек этот умер в молитве. Внезапно он повернул голову и поприветствовал Джонни Маринвилла мертвой, зубастой улыбкой.
Уходиотсюда,покаещеестьвремя.Тэкахван.Тэкахлах.
Джонни врезал по черепу, как по футбольному мячу. Он разлетелся на мелкие кусочки, а Джонни поспешил навстречу красному свету, к пролому в стене. Достаточно большому, чтобы протиснуться внутрь.
Он остановился перед самым проломом, вглядываясь в красный свет, и ему вспомнились слова Дэвида:"Двадцать первого сентября, за десять минут до полудня, шахтеры, прорубавшие штольню, пробили ход в, как им показалось, пещеру…
Джонни отбросил фонарь, необходимость в нем отпала, и полез в пролом. Едва он оказался вантаке,как голову его наполнили голоса. Завлекающие, заманивающие, соблазняющие. Вокруг себя он видел в красном сиянии каменные морды: волки и койоты, ястребы и орлы, крысы и скорпионы. Из пасти каждой твари торчало не другое животное, а какая-то бесформенная рептилия, рассмотреть которую у Джонни не хватало духу. Это былТэк?Тэкиз-под днаини?Разве это имело хоть какое-то значение? Нокакон перебрался в Риптона?
ЕслиТэкзаточен здесь, каким образом ему удалось перескочить в тело Риптона?
Только тут до Джонни дошло, что он не стоит, а идет, пересекаетантак,направляясь кини.Он попытался остановиться и понял, что не может. Попытался представить себе, как то же открытие делает Кэри Риптон, и это удалось ему с легкостью. С легкостью.
Длинные мешочки с НАТМом болтались на груди Джонни, безумные образы сменялись в его голове: Терри схватившая его за ремень и прижимающая к своему животу, да так сильно, что он начал кончать, да не просто кончать, он испытал лучший оргазм в своей жизни, хотя сперма попала в штаны… рассказать бы такое Эрнесту Хемингуэю; он вылезает из бассейна в отеле «Бел-Эйр», смеющийся, с прилипшими ко лбу мокрыми волосами и с бутылкой в руке, под вспышки фотокоров; Билл Харрис говорит ему, что путешествие через всю страну на мотоцикле может изменить его жизнь и карьеру… если, разумеется, он этого захочет. Последними Джонни увидел пустые серые глаза копа, смотрящие на него в зеркало заднего обзора, при этом коп говорил ему о том, что скоро он, Джонни, будет знать куда больше опневме,сомеисарке,чем знал прежде. И в этом коп не ошибся.
– Господи, защити меня, позволь завершить начатое, – прошептал Джонни и более не сопротивлялся силе, влекущей его кини.А мог ли он остановиться? Лучше не знать.
Мертвые животные кружком лежали вокруг дыры в земле, по словам Дэвида Карвера, это был колодец миров. В основном здесь были койоты и стервятники, но Джонни заметил нескольких пауков и скорпионов и подумал, что последние защитники умерли, когда умер орел. Из них вышибло жизнь точно так же, как вышибло ее из Одри Уайлер, когда, после удара Стива,кантахислетели у нее с ладони.
А изининачал подниматься дым… только не дым, нет. Маслянистая коричнево-черная мерзость поплыла к нему, и Джонни понял, что она живая. Мерзость эта приняла форму трехпалых рук. У Джонни кружилась голова, когда он смотрел на эти руки, как кружилась она при взгляде на каменные морды, таращившиеся на него со стен. Джонни чувствовал себя так, словно только что сошел с карусели в парке аттракционов. Эта мерзость, вне всякого сомнения, свела шахтеров с ума. Она же изменила Риптона. И теперь она что-то говорила ему… что именно? Он буквально слышал…
Кайдеман.
Открой рот.
Да, да, рот его открыт, широко открыт, как на приеме у дантиста. Пожалуйста, откройте рот, мистер Маринвилл, пошире, вы паршивый писатель, меня это бесит, вернее, приводит в ярость, ну да ладно, открывайте рот шире,кайдеман,ты, гребаный дряхлый показушный членосос, мы тебе все поправим, будешь как новенький, лучше, чем новенький, открой рот пошире, пошире,кайдеман,ОТКРОЙ ПОШИРЕ…
Дым. Мерзость. Что бы это ни было. Пальцы на концах трехпалых рук исчезли. Их заменили трубки. Нет… не трубки…Дыры.
Да, вот оно что. Дыры, как глаза. Три. Может, больше, но три Джонни видел отчетливо. Треугольник дыр, две выше, одна ниже, дыры, как шепчущие глаза, как шурфы…
Совершенноверно,услышал он голос Дэвида.Совершенноверно,Джонни.ЧтобывогнатьТэкавтебя,точнотакже,каконвлезвКэриРиптона.Этоединственныйспособ,спомощьюкоторогоонможетпокинутьдырунаднеини,дыру,котораяслишкоммала,черезкоторуюможетпротиснутьсятолькоэтотдым,этамерзость.Дведырыдлятвоегоноса,одна– длярта.
А коричнево-черная мерзость уже оплетала его, ужасная и притягивающая, дыры, как рты, рты, как глаза. Глаза, которые шептали. Обещали. Джонни почувствовал, как раздулся его пенис. Не вовремя, конечно, но когда его это останавливало?
А теперь… воздух уходил… Джонни чувствовал, как дыры высасывают его изо рта… из горла…
Он закрыл рот и нахлобучил на голову мотоциклетный шлем. И вовремя, потому что мгновением позже коричнево-черные ленты коснулись плексигласовой поверхности и расползлись по ней с неприятным чавканьем. На мгновение он увидел присоски, напоминающие целующиеся губы, потом они растворились в сгустках коричнево-черной мерзости.
Джонни поднял руки и замахал ими, разгоняя эту дрянь. Пальцы словно пронзили тысячи иголок, руки стали неметь, но коричнево-черный дым отступил от него, часть вернулась вини,остальное растеклось по земле.
Джонни уже добрался до края и остановился между дохлыми койотом и стервятником. Посмотрел вниз, положив онемевшие руки на мешочки с НАТМом.
Вызнаете,какзапалитьэтодерьмобездинамитаикапсюлей,спросил его Стив. –Думаете, что знаете, так ведь? И как же это у вас получится?
– Надеюсь,что знаю, – ответил Джонни. Голос из-под шлема звучал непривычно глухо. –Надеюсь,что у меня получится.
– ТОГДАИДИСЮДА,– проревел снизу безумный голос. Джонни отшатнулся в ужасе и изумлении. Голос копа. Колли Энтрегьяна. –ИДИ СЮДА. ТЭК АХ ЛАХ, ПИРИН МОХ! ИДИ СЮДА, ГРЕБАНЫЙ ЧЛЕНОСОС! ДАВАЙ ПОГЛЯДИМ, КАКОЙ ТЫ У НАС ХРАБРЫЙ! ТЭК!
Джонни попытался отступить на шаг, подумать, но коричнево-черные щупальца ухватили его за лодыжки и дернули. И он полетел в скважину ногами вперед, ударившись затылком о край. Если о не шлем, череп его разлетелся бы, как орех. Мешочки с НАТМом он инстинктивно прижал к груди.
Потом пришла боль, нараставшая с каждым мгновением, съедавшая его живьем. Скважинаинисходила на конус, из стенок торчали вкрапления кварца, которые резали, как осколки стекла. Ягодицы и спину разодрало в момент. Джонни растопырил локти, чтобы затормозить падение. Рукава тут же покраснели, а потом разорвались в клочья.
– ТЕБЕЭТОНРАВИТСЯ?– гремел голос из земли, теперь уже голос Эллен Карвер. –ТЭКАХЛАХ,ПАРШИВЫЙМЕРЗАВЕЦ,СУЮЩИЙСВОЙНОСКУДАНЕСЛЕДУЕТ!ЕНТОУ!ТЕНАХЛАХ!– Его кляли на двух языках.
Безумиевлюбомизмерении,подумал Джонни и рассмеялся, несмотря на боль. Он наклонился вперед, попытавшись сделать сальто.Времязадатьперцудругойстороне,подумал он и расхохотался еще сильнее. Джонни чувствовал, как кровь теплым ручьем стекает в сапоги.
Коричнево-черный дым окутывал его, что-то шептал, рты-присоски прижимались к шлему. Прижимались и пропадали, прижимались вновь и снова пропадали в нескончаемом чавканье. Сальто не получилось, скважина слишком быстро сужалась, теперь Джонни скользил по одной стенке боком, раздирая его в кровь. А потом спуск закончился.
Джонни лежал на дне, истекая кровью, изо всех сил пытаясь подавить крик боли и вернуть себе способность мыслить логично. Он поднял голову и увидел темную полосу, отмечающую его путь. Клочья материи свисали с некоторых кварцевых вкраплений.
Дым, выходя из дыры, клубился между ног Джонни, пытаясь добраться до его промежности.
– Уходи, – процедил Джонни. – Мой Бог приказывает.
Коричнево-черная мразь отступила, грязными лентами завилась вокруг голеней.
– Я могу сохранить тебе жизнь, – произнес голос. Джонни ничуть не удивился, что он звучал столь тихо.Тэкпо другую сторону дыры в дюйм диаметром, пульсирующей красным светом. – Я могу тебя излечить, вернуть здоровье, сохранить жизнь.
– А тебе по силам обеспечить мне Нобелевскую премию по литературе?
Джонни снял мешки с НАТМом с шеи и выхватил из-за пояса молоток. Надо действовать быстро. Слишком много порезов, голова уже туманилась от потери крови. Ему вспомнился Коннектикут, туманы по утрам в конце марта начале апреля. Старожилы называли это время земляничной весной. Почему, он не знал.
– Да! Да, это я могу. – В голосе из узкого красного горла слышались тревога, испуг. –Все,чтоугодно!Успех… деньги… женщины… И я могу излечить тебя, не забывай! Я могу тебя излечить!
– А можешь ты оживить отца Дэвида?
Нет ответа изини.Зато коричнево-черный дым из дыры пополз вдоль ног на спину, и Джонни показалось, что на него словно напала стая пираний. Он закричал.
– Я могу избавить тебя от боли, – любезно сообщилТэк.– Тебе надо лишь попросить… и, разумеется, отказаться от своих планов.
Глаза заливал пот, но Джонни сумел раздвоенным торцом молотка разорвать мешочек с НАТМом и начал высыпать его содержимое вокруг дыры. Красный свет тут же потух, словно существо по другую сторону дыры боялось, что свет этот может запалить НАТМ.
– Ты не посмеешь!– Голос звучал приглушенно, но Джонни слышал его вполне отчетливо. – Не смей, черт бы тебя побрал!Ах лах! Ах лах! Оз дам!Мерзавец!
Сам тыахлах,подумал Джонни. И большой, толстыйканделаш.
Первый мешочек опустел. Джонни видел, что дыра, идущая на сторонуТэка…в другой мир… или в другую вселенную… стала белой: ни тебе красного света, ни черного дыма. Но он боялся, что это явление временное. И какой прок от того, что дыра изменила цвет. Правда, Джонни показалось, что боль в ногах и спине уменьшилась.
Может,простонемееттело,подумал Джонни.Яхолодею,готовясьотойтивмириной.
Он схватил второй мешочек и увидел, что ткань с одной стороны залита его кровью. Слабость нарастала. В голове сгущался туман. Нужно торопиться. Спешить.
Джонни разорвал второй мешок, стараясь не обращать внимания на вопли в голове.Тэкполностью перешел на язык бестелых.
Содержимое второго мешка добавилось к тому, что уже лежало на полу. Получился широкий валик высотой в три дюйма. Хватит, подумал Джонни.
От его внимания не ускользнула тишина, повисшая в скважине вантакенаверху. До него доносился лишь тихий шепот, словно переговаривались между собой духи тех, кого замуровали здесь двадцать первого сентября 1859 года. Что ж, он собирался отпустить их на свободу. Борясь с туманом в голове, с нарастающей слабостью, Джонни залез в карман, пальцы нащупали нужный ему предмет, соскользнули, схватили вновь и извлекли. Толстый зеленый ружейный патрон. Джонни сунул его в глаз-дыру на днеини,не удивился, обнаружив, что их диаметры совпадают, и присыпал патрон гранулами НАТМа.
– Ты закупорен, негодяй, – прохрипел Джонни.
Нет,шептал голос у него в голове.Нет,тынепосмеешь.
Джонни посмотрел на верхний торец медной гильзы патрона, вставленного в дыру на днеини,и схватился за молоток. Сил у него оставалось совсем немного. Ему вспомнились слова копа, брошенные ему, прежде чем он оказался на заднем сиденье патрульной машины.Насчет того, что он жалкий писатель и жалкий человек.
Ребром ладони левой руки Джонни скинул шлем. Он смеялся, поднимая молоток над головой, смеялся, обрушивая его на капсюль в медном торце гильзы.
– ПРОСТИ МЕНЯ, ГОСПОДИ, НО Я НЕНАВИЖУ КРИТИКОВ!
Долю секунды он гадал, удалось ли, а потом ему ответила яркая беззвучная красная вспышка, распустившаяся розой.
Джонни Маринвилл почувствовал, что взлетает, последние его мысли были о Дэвиде: выбрался ли он из штольни, все ли с ним в порядке теперь, все ли будет хорошо в будущем.
Отпущенраньше,подумал Джонни, а потом ушла и эта мысль.
Часть V
Шоссе 50: Отпущен раньше– 1 -
Мертвые стервятники и койоты лежали вокруг грузовика, но Стив едва их заметил. Его снедало страстное желание поскорее выбраться отсюда. Террасные откосы давили нанего, напоминая края открытой могилы. До грузовика Стив добрался чуть раньше остальных (Синтия и Мэри шли рядом с Дэвидом, держа его за руки, хотя он и не упирался) и распахнул дверцу со стороны пассажирского сиденья.
– Стив, что… – начала Синтия.
– В машину! Вопросы потом! – Он запихнул ее в кабину. – Быстро! Двигайся!
Синтия подвинулась. Стив повернулся к Дэвиду:
– С тобой проблем не будет?
Дэвид покачал головой. В глазах его застыли покорность и апатия, но полной уверенности, что все пройдет спокойно, у Стива не было. Мальчик-то изобретательный. Он этодоказал еще до того, как они с Синтией впервые встретились с ним.
Стив втолкнул мальчика в кабину и посмотрел на Мэри:
– Теперь вы. Придется потесниться, но мы же друзья, так что…
Мэри последовала за Дэвидом и захлопнула дверцу, а Стив уже обегал грузовик спереди, по пути наступив на мертвого стервятника, словно на подушку с костями. Как давно ушел босс? Минуту назад? Две? Стив не имел ни малейшего понятия. Чувство времени отшибло напрочь. Стив прыгнул на водительское сиденье, позволив себе на мгновение задуматься над вопросом: а что они будут делать, если двигатель не заведется? Ответ: «Ничего» возник сам собой. Незамедлительно. Стив удовлетворенно кивнул и повернул ключ зажигания. Двигатель тут же взревел. Слава тебе, Господи, никаких сюрпризов. Секунду спустя колеса уже крутились.
Стив описал широкий круг, объезжая тяжелую технику, ангар и хранилище взрывчатых веществ. Между двумя зданиями стояла запыленная патрульная машина с открытой водительской дверцей и передним сиденьем, залитым кровью Колли Энтрегьяна. От взгляда, брошенного на машину, вернее, в машину, Стива окатило холодной волной, голова пошла кругом. Такое случалось, когда он смотрел вниз с крыши высокого дома.
– Будь ты проклят, – прошептала Мэри, провожая взглядом патрульную машину. – Будь ты проклят. Надеюсь, что ты меня слышишь.
Они угодили в яму, и грузовик жестоко тряхнуло. Стив едва не пробил крышу головой, но ему удалось выровнять машину. Он слышал, как в кузове что-то загремело. Какие-то вещи, скорее всего босса.
– Эй! – нервно вскрикнула Синтия. – Ты не думаешь, что в кабине слишком низкая крыша?
– Нет. – Стив посмотрел в боковое зеркало. Они уже вырулили на дорогу, уходящую к гребню вала. Он искал вход в штольню, но не увидел его: штольня находилась по другую сторону автомобиля.
На полпути к гребню они угодили еще в одну рытвину. Грузовик тяжело просел на рессорах. Мэри и Синтия закричали. Дэвид – нет. Он мышонком сидел между ними, одной ягодицей на сиденье, второй – на бедре Мэри.
– Сбросьскорость!– потребовала Мэри. –Если мы слетим с дороги, покатимся до самого низа. СБРОСЬ СКОРОСТЬ, ИДИОТ!
– Нет, – повторил он, не утруждая себя объяснениями, что с такой дороги, шириной с калифорнийское шоссе, слететь невозможно. К тому же волновало его совсем другое. Он уже видел перед собой гребень. Небо над ним из черного стало темно-фиолетовым.
Стив посмотрел в боковое зеркало со стороны пассажирского сиденья, ища черный зев штольни в темноте Китайской шахты:кантаквкантахе.Внезапно квадрат белого света, такого яркого, что резануло глаза, озарил дно карьера. Свет этот горящим кулаком вырвался из штольни и ворвался в кабину.
– Господи,чтоэто?– воскликнула Мэри, закрывая рукой глаза.
– Босс, – тихо ответил Стив. Последовал тяжелый удар, от которого содрогнулась земля. Грузовик задрожал, словно перепуганная собачонка. Стив услышал, как по склону поползли порода и гравий. Он выглянул в окно и увидел, что какая-то сила тащит на дно карьера трубопроводы с эмиттерами и распылительными головками. Порфирит пришел в движение. Китайская шахта закрыла себя.
– О Господи, мы сгорим заживо, – простонала Синтия.
– Это мы еще посмотрим, – возразил ей Стив. – Держись.
Он вдавил в пол педаль газа, и двигатель отозвался злым ревом.Мыужеуцели,дорогой,мысленно ответил ему Стив.Ужеуцели,такчтодавай,красавчик,поднатужься,уважьстарика.
Грохот обвала позади вроде бы стих, но потом вновь усилился. Когда они выкатили на гребень, Стив увидел, как громадный валун, размером со здание бензозаправки, скатился вниз по склону. Стив буквально чувствовал, как ползет гравий под колесами грузовика. Тот мчался на север, а дорогу тянуло на юг. Еще несколько секунд, и ее стащитв карьер, словно ковровую дорожку.
– Лети,тварь!– закричал Стив, ударив кулаком по рулю.Лети! Скорее! Скорее!
«Райдер», конечно, не полетел, но перевалил через гребень, как неуклюжий желтый динозавр. Мгновение они висели на волоске: земля ушла из-под задних колес и грузовик потащило вбок и назад.
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида