Он сильно вздрогнул и проснулся и тут же понял, что то был не совсем
сон. Трещина в конце пещеры действительно разошлась и превратилась в
широкий проход, в щели мелькнул хвост последнего пони и исчез. И тут
Бильбо завопил, да так громко и пронзительно, как умеют вопить только
хоббиты, несмотря на свой маленький рост. И тогда в одно мгновение, не
успели бы вы проговорить "ой, стой!", из трещины посыпались гоблины,
большие-пребольшие, уродливые-преуродливые - несметные толпы гоблинов. На
каждого гнома их пришлось по шесть штук, и даже на Бильбо - два. Они
похватали наших путешественников и протащили через щель так быстро, что вы
не успели бы молвить "куда - беда!". Но Гэндальфа они не успели
сграбастать! И причиной тому был вопль Бильбо. Волшебник проснулся в
мгновение ока, как будто и не спал, и когда гоблины подступили к нему, в
пещере сверкнул ослепительный свет, запахло порохом и нескольких гоблинов
убило на месте. Щель со стуком сомкнулась, и Бильбо и гномы очутились по
другую ее сторону! Куда же девался Гэндальф? Этого не знали ни они, ни
гоблины, да гоблины и не стали этого выяснять. Они продолжали тащить
Бильбо и гномов. Вокруг стояла темень сплошная, непроницаемая, в такой
тьме умеют видеть только гоблины, привыкшие жить в глубине гор. Проходы
шли во всех направлениях, пересекаясь, перепутываясь, но гоблины знали
нужную дорогу так же хорошо, как вы знаете дорожку к ближайшей почте.
Тропа все спускалась и спускалась, и внизу была невыносимая духота.
Гоблины вели себя грубейшим образом, безжалостно щипали пленников и
хохотали ужасным деревянным смехом.
Наконец впереди замерцал красный свет, и гоблины запели, затянули
хриплыми голосами жуткую песню, пришлепывая в такт плоскими ступнями по
камням и потряхивая своих пленников:
Хлоп! Стоп! Вот тебе в лоб!
Глядь! Хвать! Как тебя звать?
Живут гоблины тут,
Эй, смелей, сюда!
Стук! Звон! Топот и стон!
Раз-два - молоток! Три-четыре - свисток!
Вперед в подземный ход,
Эй, шевелись побыстрей!
Треск! Свист! Кнут, хлыст!
Бей и стучи! Рычи и мычи!
Врешь, врешь! От нас не уйдешь!
Гоблины пьют, хохочут, поют -
А ну-ка вперед, в подземный ход,
Живей, живей, живей!
Звучало это устрашающе. Стены содрогались от "хлоп, стоп", "треск,
свист" и от безобразного смеха. Смысл песни был достаточно ясен: гоблины
достали кнуты и погнали пленников перед собой, хлеща их: вжик, вжик! Гномы
жалобно стонали и повизгивали. И вдруг все они ввалились в огромную
пещеру.
Посредине пылал большой красный костер, по стенам горели факелы, в
пещере было полно гоблинов. Все они загоготали, затопали ногами и
захлопали в ладоши, когда внутрь вбежали гномы, и последним (а значит,
ближе всего к кнутам) - бедняга Бильбо. За ним, гикая и щелкая кнутами,
следовали погонщики. В углу сбились в кучу пони, на земле валялись тюки и
мешки, вспоротые и развороченные; гоблины рылись в них, обнюхивая вещи,
ощупывая их и переругиваясь. Как это ни печально, гномы больше никогда не
видели своих отличных пони, в том числе крепенького веселого белого,
которого одолжил Гэндальфу Элронд, так как лошадь не смогла бы пройти по
горным тропам. Скажу по секрету: гоблины едят лошадей, и пони, и осликов,
и кое-кого еще и вечно голодны. Но сейчас пленникам было не до пони, они
думали только о себе. Гоблины сковали им руки за спиной, привязали всех
гуськом к одной длинной цепи и поволокли в дальний угол пещеры. Малютка
Бильбо болтался в самом хвосте.
- Кто эти жалкие отродья? - спросил Верховный Гоблин.
- Гномы и вот этот! - ответил один из погонщиков, дернув цепь так,
чтобы Бильбо упал на колени. - Они прятались в нашей передней галерее.
- С какой стати? - обратился Верховный Гоблин к Торину. - Поручусь,
что затевали какую-нибудь пакость! Подозреваю, что шпионили за моим
народом! Нисколько не удивлюсь, если они воры! А еще вероятнее, убийцы! И
еще, чего доброго, друзья эльфов! Ну! Что скажете?
- Гном Торин, к вашим услугам! - произнес Торин (это была простая
вежливость, как вы понимаете). - В тех поступках, которые вы нам
приписываете, мы не виноваты. Мы укрывались от грозы в удобной и пустой,
как нам показалось, пещере. В наши намерения никоим образом не входило
беспокоить гоблинов! - И это была правда!
- Гм! - сказал Верховный Гоблин. - Так, значит! А могу я
осведомиться, что вам вообще понадобилось в горах и откуда вы взялись и
куда направлялись? Я бы хотел знать о вас все. Правда, это вам мало
поможет, Торин Оукеншильд, мне и так достаточно известно о вашем племени.
Но лучше выкладывайте все начистоту.
- Мы отправились в путь, желая повидать наших родственников:
племянников и племянниц, кузенов и кузин, троюродных и четвероюродных
братьев и сестер и других потомков наших общих предков, которые проживают
к востоку от этих поистине гостеприимных гор, - ответил Торин. Он
находился в затруднении: как выложить все начистоту в условиях, где правда
не слишком уместна.
- Он лжет, о величайший из великих! - вмешался один из погонщиков. -
Несколько наших были поражены молнией в пещере, когда мы предложили этим
существам спуститься с нами вниз. Наши умерли на месте. И потом, как он
объяснит вот это? - Тут гоблин показал меч Торина-меч из логовища троллей.
Верховный Гоблин бросил взгляд на меч и испустил леденящий душу вой
ярости и злобы, и все воины заскрежетали зубами, загрохотали щитами и
затопали ногами. Они сразу признали меч. В свое время, когда светлые эльфы
Гондолина теснили гоблинов и сражались с ними под стенами своего города,
этот меч убил сотни гоблинов. Эльфы называли его Оркрист, или Сокрушитель
Гоблинов, но сами гоблины прозвали его просто Кусач. Они ненавидели его и
еще больше тех, в чьих руках он находился.
- Убийцы гоблинов и друзья эльфов! - завопил Верховный Гоблин. -
Рубите их! Хлещите их! Кусайте их! Грызите их! Бросить их в ямы со змеями,
чтоб не видели они больше дневного света!
Пирамида