учителем внимательным, и терпеливым. Он не спешил, ибо знания Тьмы подобны клинку, что
ранит неосторожного, обращаясь против него.
И многим опасными и странными казались речи Мелькора, но до времени молчали
Эльфы.
И пришло время - начал Черный Вала рассказывать Нолдор о Средиземье. И так говорил
он:
- Вы - рабы... или дети, если так угодно вам; дети, которым приказали довольствоваться
игрушками и не пытаться ни уйти слишком далеко, ни узнать слишком много. Вы говорите, что
счастливы под властью Валар: возможно; но преступите пределы, положенные ими - и познаете
всю жестокость сердец их. Смотрите же: и искусство ваше, и сама красота ваша служат лишь
для украшения владений их. Не любовь движет ими, но жажда обладания и своекорыстие:
проверьте сами! Потребуйте то, что даровано вам Илуватаром, то, что ваше по праву: весь этот
мир, полный тайн, что предстоит вам разгадать и познать. И плоть этого мира станет плотью
творений ваших, которым не достанет места в этих игрушечных садах, отделенных от мира
безбрежным морем, отгороженных от него стеной гор...
Нолдор внимали словам Мелькора, и многим по сердцу было то, что говорил он. И, видя
это, рассказал им Вала о Смертных Людях - Атани:
- Старшими братьями и учителями станете вы им, - говорил он, - и вместе сможете вы
сделать Покинутые Земли не менее, а, быть может, и более прекрасными, чем Аман.
Дивились Эльфы речам Черного Валы, ибо об Атани ничего не говорили им Валар: в то
время, когда Илуватар дал Айнур видение Арды, узнали они и о тех, что вслед за Эльфами
должны были прийти в Средиземье. Но Эльфы были схожи с Айнур и понятны им, Люди же,
странные и свободные, Смертные - и по смерти уходящие на неведомые пути, были иными, и в
душах Великих не было любви к ним - лишь смутное опасение. Потому и решили Валар, что
должно Перворожденным пребывать в Валиноре, под рукой Великих; до Людей же не было им
дела.
Немногое поняли Нолдор из рассказа Мелькора; а то, что поняли, истолковали они по-
своему. И решили они, что Атани хотят захватить земли, которыми назначено владеть Эльфам;
Манве же держит Элдар в Валиноре, как пленников, ибо легче Валар подчинить своей воле
народ слабый и смертный. С тех пор никогда не было приязни меж Эльфами и Людьми; и
позже стали говорить Эльфы, что более, чем с прочими Валар, с Мелькором Морготом,
Черным Врагом, схожи Люди. Лишь один, кажется, понимал все: Финарато, старший сын
Арафинве; только он и расспрашивал Черного Валу об Атани...
...В то время новая мысль пришла Феанаро, старшему сыну Финве. Он помнил
прочтенное в книгах Эллери: одному из учеников Черного Валы пришла мысль создать камни,
хранящие свет звезд. Красивая мысль. Стоит пламенных камней того Майя, отступника,
бежавшего из Валинора - об этом тоже рассказывали книги. Но если и им это было под силу -
неужели Куруфинве Феанаро, лучший ученик самого Ауле, не сумеет превзойти их?
Он постарался вспомнить все, что рассказывали книги Эллери Ахэ о создании этих
камней. Он дополнил то, что не понимал, тем, что знал. Он был мудр, искусен и талантлив; он
был невероятно горд, потому только самого Ауле и признавал он учителем своим, хотя многие
знания дал ему Махтан, отец его супруги Нэрданэл.
В тайне ото всех начал Феанаро труды свои. И работал он быстрее, и с большей
страстью, чем когда-либо. И для создания камней своих взял он частицу той не-Тьмы, что
источали Деревья Валинора, и заключил ее в кристаллы.
Так созданы были три эльфийских камня, гордость и проклятие Нолдор; и Сильмариллы
было имя им.
С изумлением и восхищением смотрел народ земли Аман на творение рук Феанаро. И
Варда благословила их; и так сказала она:
- Отныне не смеет коснуться их ни тот, чьи руки нечисты, ни тот, чье сердце таит злобу,
ни смертный человек; но будут они жечь смертную плоть, что коснется их.
И было предсказано в тот час, что и стихии Арды - земля, море и воздух - связаны с
судьбой этих камней.
И прикипело сердце Феанаро к творению рук его; и Звездная Королева милостиво
позволила роду Финве владеть этими камнями.
- Ибо, - сказала она, - род Финве суть род избранных, и над потомками его простирают
Валар милость свою. Великое деяние совершил в прежние времена Финве, Король Нолдор; и
велика будет награда его, и сынов его. Да станут ныне Камни Света знаком избранного рода!
И, низко поклонившись Варде, принял Феанаро Сильмариллы из рук ее. С тех пор он
стал считать себя властителем Нолдор, мудрейшим, избранником. Гордо и надменно смотрел
он на прочих Нолдор, и, хотя мудрость, талант и красота его привлекали, не было любви к нему
в сердцах Эльфов; не все хотели подчиняться ему.
Равно в чести были среди Элдар Феанаро и Нолофинве, старшие сыновья Финве; потому
не желал Нолофинве признавать главенства Феанаро. И показалось Феанаро, что брат его хочет
занять его место как на троне в Тирион, так и в сердце Финве, отца их.
Тогда снова в тайне начал работу Феанаро; но на этот раз начал он ковать мечи. Так же
поступили и прочие Нолдор знатнейших родов, хотя до поры никто не носил оружия открыто.
Феанаро слышал об Эндорэ - от отца, от Изначальных, но чаще всего - от своего
племянника Финарато. Именно из-за рассказов старшего сына Арафинве и поселилось в сердце
Феанаро желание увидеть Эндорэ; о том, чьи речи повторяет Финарато, он не хотел
вспоминать. И так подумал он: "Кому и быть королем Темных Земель, как не мне?" Он видел,
что Валар не по душе желание Нолдор вернуться в Эндорэ, и впервые задумался - что, если
прав был Мелькор, и Элдар - лишь игрушки Великих, служащие лишь для украшения
Валинора?.. Мысль эта жестоко ранила его гордость; теперь он открыто призывал к мятежу
против Валар и возвращению во внешний мир; великим вождем Нолдор провозгласил он себя,
говоря, что освободит от рабства тех, кто последует за ним.
В ту пору Нолофинве пришел к отцу своему и просил его усмирить гордыню Феанаро; и
так говорил он:
- Государь и отец мой, укроти гордыню брата нашего Куруфинве Феанаро
- воистину, по праву носит он огненное имя, ибо яростная душа его подобна всепожирающему
пламени. Кто дал право ему говорить за весь народ наш так, словно он - король Нолдор? Не ты
ли говорил в давние времена пред Квенди, не ты ли по слову Валар призвал их в Аман? Не ты
ли был предводителем Нолдор в многотрудном Великом Походе, не ты ли вывел их из мрака
Эндорэ к благословенному свету Элдамара? И, если ныне ты не раскаиваешься в этом, у тебя
остаются два сына, чтящих слово твое!
Но пока говорил он, Феанаро вошел в чертоги; и был он в доспехах, и опоясан тяжелым
мечом. Гневные слова говорил он Нолофинве, обвиняя брата в том, что тот хочет посеять
вражду между Феанаро и отцом его. Нолофинве промолчал и хотел уйти, но Феанаро догнал
его и, приставив острие меча к его груди, сказал:
- Видишь, брат мой по отцу - это острее твоего языка! Попробуй хоть раз еще оспорить
мое первенство и встать между мной и отцом моим - и, быть может, это избавит Нолдор от
того, кто хочет стать королем рабов!
По-прежнему не говоря ни слова, тая свой гнев, ушел Нолофинве; но Валар узнали о
деяниях и словах Феанаро и был он призван в Маханаксар, дабы держать ответ перед
Великими. Таков был приговор Валар: не дозволено более было Феанаро жить в Тирион, что на
Туне. И ушел он, и семь сыновей его, и часть народа Нолдор, на север земли Аман, и возвели
там город-крепость Форменос. И Финве, король Нолдор, последовал в изгнание за Феанаро из
любви к сыну Мириэль...
- Но среди всех бесценных сокровищ Валмара не найти равных Сильмариллам.
- Я уже слышал это слово. Что это, Румил?
Пирамида
