Но миссис Фигг уже поплелась обратно, шаркая домашними шлепанцами и громыхая
сумкой с кошачьими консервами.
- Подождите! - крикнул Гарри ей вслед. У него накопилось множество вопросов -
задать бы их хоть кому-нибудь, кто общается с Дамблдором! Но миссис Фигг уже
скрылась в темноте. Нахмурившись, Гарри встряхнул обмякшего Дадли, висевшего на
его плече, и, кое-как одолев садовую дорожку дома номер четыре, дотащился до
входной двери.
Свет в гостиной горел. Гарри сунул палочку за пояс джинсов и нажал кнопку
звонка. Силуэт тети Петунии, причудливо искаженный матовым рельефным стеклом,
становился все больше и больше, и наконец она подошла к входной двери.
- Дадлюшечка! Уже поздно, я начала... начала... Дадлюшоночек, что с тобой?
Гарри покосился на Дадли - и исключительно вовремя успел вынырнуть из-под его
руки. Дадли слегка пошатнулся, его физиономия сделалась какой-то бледно-
зеленой... Он открыл рот - и тут же заблевал весь дверной коврик.
- Дадлюшоночек! Дадлюшечка, ты что? Вернон? Вернон!
Дядя Вернон галопом примчался из гостиной. Его усы - вислые, как у моржа, -
нервно дергались, как и всегда, когда он волновался. Он поспешил вперед,
стараясь не наступить на лужу рвоты, - на помощь к тете Петунии, которая
пыталась перетащить обмякшего Дадли через порог.
- Ему плохо, Вернон!
- Что, сынок? Что случилось, миссис Полкисс дала тебе к чаю что-нибудь
непривычное?
- Почему ты весь в грязи, дорогой? Ты лежал на земле?
- Постой-ка... тебя случайно не ограбили, сынок?
Тетя Петуния завизжала:
- Звони в полицию, Вернон! Звони в полицию! Дадлюшечка, дорогой, ну поговори же
с мамочкой! Что они с тобой сделали?
Похоже, на Гарри в этой суматохе никто не обращал внимания - впрочем, это не
могло его не радовать. Он проскочил внутрь аккурат перед тем, как дядя Вернон
хлопнул дверью и, пока Дурслеи шумно перемещались на кухню, Гарри, стараясь
ступать как можно тише и незаметнее, осторожно направился к лестнице.
- Кто это сделал, сынок? Кто, скажи нам! Мы им покажем, не волнуйся!
- Ш-ш-ш! Он пробует что-то сказать, Вернон! Кто это, Дадлюшоночек? Скажи
мамочке!
Гарри уже начал было подниматься, когда Дадли наконец выдавил:
- Он.
Гарри замер с искаженным от напряжения лицом, его нога словно приросла к
ступеньке.
- Так, парень! Иди-ка сюда!
Со смешанным чувством страха и ярости Гарри медленно опустил ногу и повернулся,
чтобы следовать за Дурслеями.
Ярко освещенная кухня - особенно после темноты на улице - сверкала несколько
неестественной ослепительной чистотой. Тетя Петуния усадила сына на стул. Дадли
был все еще зеленоватым и выглядел довольно вяло. Дядя Вернон стоял у полки для
сушки посуды, вперившись в Гарри крошечными сузившимися глазками.
- Что ты сделал с моим сыном? - угрожающе прорычал он.
- Ничего, - пожал плечами Гарри, превосходно понимая, что дядя Вернон все равно
ему не поверит.
- Что он сделал с тобой, Дадлюшечка? - срывающимся голосом спросила тетя
Петуния, оттирая с кожаного пиджака Дадли следы рвоты. - Это было... это было...
сам-знаешь-что, дорогой? Он использовал ... это самое?
Медленно, дрожа всем телом, Дадли кивнул.
- Это не я! - резко воскликнул Гарри, пытаясь перекричать вопль тети Петунии;
дядя Вернон замахнулся на него кулаком. - Я пальцем его не тронул, это был не я,
это были...
Но в ту же секунду в кухонное окно влетела ухающая сова. Едва не задев крыльями
голову дяди Вернона, она пролетела через всю кухню, уронила под ноги Гарри
большой пергаментный конверт, который она несла в клюве, грациозно развернулась,
слегка чиркнув кончиками перьев по холодильнику, и вылетела обратно в окно,
растворившись в темноте сада.
- Совы! - взревел дядя Вернон, с грохотом захлопнув окно кухни. Вздувшаяся вена
на его виске сердито пульсировала. - Опять совы! Чтобы я больше не видел никаких
дурацких сов в моем доме!
Но Гарри уже разорвал конверт и вынул письмо. Его сердце колотилось где-то под
горлом.
"Дорогой мистер Поттер,
Мы получили сведения о том, что сегодня вечером в двадцать три минуты десятого
Вы произвели заклинание Патронуса в магглонаселенном районе и в присутствии
маггла.
В связи с серьезностью нарушения Вами Декрета о разумном ограничении применения
магии несовершеннолетними Вы подлежите исключению из Школы магии и ведьминских
искусств "Хогвартс". Представители Министерства вскоре прибудут к месту Вашего
постоянного проживания, чтобы уничтожить Вашу волшебную палочку.
Поскольку Вы уже получали официальное предупреждение за подобное нарушение в
соответствии с Параграфом 13 Статута Секретности Международной Конфедерации
Магов, мы с сожалением вынуждены сообщить, что Вам необходимо явиться на
дисциплинарное слушание в Министерстве Магии в 9 часов утра двенадцатого
августа.
Надеюсь, что у Вас все в порядке,
Искренне Ваша,
Мафальда Хопкирк
Отдел по борьбе с неправомерным использованием магии
Министерство Магии".
Гарри дважды пробежал письмо глазами. О чем продолжают толковать тетя Петуния и
дядя Вернон, до него просто не доходило. По спине пробежал холодок, мозг
отказывался работать - сознание парализовала одна-единственная мысль: его
исключили из Хогвартса. Вот и все. Он никогда больше туда не вернется...
Он посмотрел на Дурслеев. Лицо дяди Вернона побагровело от крика, он все еще
потрясал кулаками. Тетя Петуния обнимала Дадли, которого снова тошнило.
К потрясенному Гарри вновь начала возвращаться способность мыслить.
"Представители Министерства вскоре прибудут к месту Вашего постоянного
проживания, чтобы уничтожить Вашу волшебную палочку". Да, ничего другого ему не
оставалось: он должен был бежать - прямо сейчас, немедленно. Гарри понятия не
имел, куда он пойдет, но был уверен лишь в одном: в Хогвартсе или нет, без
палочки ему не обойтись. В полуобморочном состоянии, слабо соображая, что
делает, он вытащил палочку и развернулся - выйти из кухни.
- Куда пошел? - рявкнул дядя Вернон. Когда Гарри не ответил, он тяжело протопал
Пирамида