волосом. Мы поменялись», — Винки, дрожа, покачала головой.
«Не говорить больше. Мастер Барти, не говорить больше, вы навлекаете
неприятности на отца!» — Но Кривуч снова вздохнул и так же глухо продолжил.
«Дементоры слепы. Они ощущали одного здорового и одного умирающего
человека, вошедших в Азкабан. Они ощущали одного здорового и одного умирающего
человека, вышедших из него. Отец тайно вывел меня наружу, замаскировав под мою
мать, на случай, если кто-то из заключённых наблюдает через двери. Моя мать
умерла вскоре после того в Азкабане. Она была осторожна, пила Многосущное зелье
до самого конца. Затем её похоронили под моим именем и внешностью. Все думали,
что она — это я». Он опять моргнул.
«И что ваш отец сделал с вами, когда привёл домой?» — спокойно спросил
Дамблдор.
«Организовал смерть моей матери. Тихие, частные похороны. Та могила пуста.
Домашний эльф ухаживал за мной, пока я не выздоровел. Потом меня нужно было
спрятать. Мною нужно было управлять. Отцу пришлось использовать множество
заклинаний, чтобы подчинить меня. Когда я восстановил силы, то стал думать
только о том, чтобы найти моего Повелителя, и служить ему».
«Как ваш отец подчинил вас?» — сказал Дамблдор.
«Проклятие Империус, — ответил тот. — Я был под контролем отца. Я был
вынужден носить плащ-невидимку день и ночь, а для пущей сохранности со мной
постоянно был домашний эльф. Она была моей охранницей и опекуншей. Винки жалела
меня. Она убедила отца разрешить иногда доставлять мне удовольствие. В награду
за хорошее поведение».
«Мастер Барти, мастер Барти, — рыдала Винки. — Не говорите им, у нас будут
неприятности...»
«Кто-нибудь ещё знал, что вы живы? — спросил Дамблдор. — Кто-нибудь, кроме
вашего отца и домашнего эльфа?»
«Да, — сказал Кривуч, его веки снова дрогнули. — Ведьма из отцовского
отдела. Берта Джоркинс. Она пришла к нам домой с какими-то бумагами, отцу на
подпись. Его не было дома. Винки проводила ее внутрь и вернулась ко мне на
кухню. Но Берта Джоркинс услышала, как Винки говорит со мной. Она услышала
достаточно, чтобы понять, кто скрывается под плащом-невидимкой. Когда отец
вернулся домой, Берта приперла его к стенке. Он использовал очень мощное
заклинание Памяти против неё, чтобы заставить её забыть то, что она выяснила.
Слишком мощное. Он сказал, что оно навсегда повредило её память».
«Почему она совала нос в дела моих хозяев? — рыдала Винки. — Почему она не
оставила нас в покоить?»
«Расскажите про Кубок Мира по Квиддитчу», — сказал Дамблдор.
«Винки уговорила отца, — монотонно продолжал Кривуч. — Она потратила
несколько месяцев, убеждая его. Я не выходил их дома в течение многих лет, и
очень любил квиддитч. Позвольте ему пойти, умоляла Винки. Он будет в плаще-
невидимке. Он сможет посмотреть. Позвольте ему в этот раз подышать свежим
воздухом. Винки сказала, что моя мать хотела бы этого. Она сказала отцу, что моя
мать умерла, чтобы дать мне свободу, и что она спасала меня не для жизни в
заключении. В конце концов, он согласился. Все было тщательно спланировано. Отец
отвёл меня и Винки в Верхнюю Ложу еще днём. Винки должна была говорить, что она
заняла место для отца, а я должен был сидеть там, невидимый для всех. Мы должны
были уйти, когда все покинут ложу. Всем бы казалось, что Винки одна, никто бы и
не догадался. Но Винки не знала, что я становлюсь сильнее. Я начинал бороться с
проклятием Империус. Случались времена, когда я снова был почти самостоятелен.
На короткое время я оказывался вне отцовского контроля. Это случилось, там, в
Верхней Ложе. Было похоже на пробуждение от глубокого сна. Я очнулся среди
толпы, в середине матча, и увидел перед собой палочку, торчавшую из кармана
мальчишки. Мне не позволяли иметь палочку после Азкабана, и я украл ее. Винки не
заметила, она боится высоты. Всю игру Винки закрывала лицо руками».
«Мастер Барти, вы плохой мальчик!» — шептала Винки сквозь слезы, льющиеся
меж пальцев.
«Значит, вы взяли палочку, — сказал Дамблдор, — и что вы с ней сделали?»
«Мы вернулись к палатке, — сказал Кривуч. — Тогда мы услышали их. Мы
услышали Пожирателей Смерти. Тех, кто не был в Азкабане. Тех, кто никогда не
страдал за моего Повелителя. Они отвернулись от него. Они не были порабощены,
как я, и могли искать его, но не сделали этого. Они просто развлекались с
магглами. Звук их голосов пробудил меня. Мое сознание прояснилось, как никогда
за эти годы. Я был зол. У меня была палочка. Я хотел напасть на них за то, что
они предали моего Повелителя. Отец покинул палатку, пошел освобождать магглов.
Винки испугалась, увидев мою ярость. Она использовала свой тип волшебства, чтобы
привязать меня к себе. Она утащила меня от палатки, потянула в лес, подальше от
Пожирателей Смерти. Я пытался удержать её. Я хотел вернуться в лагерь. Я хотел
показать этим Пожирателям Смерти, что значит верность Тёмному Лорду, и наказать
их. Я использовал украденную палочку, чтобы пустить Знак Мрака. Прибыли
волшебники Министерства. Они всюду палили Оглушающими заклинаниями. Одно из
заклинаний проникло сквозь деревья, где стояли мы с Винки. Связь, соединяющая
нас, была разрушена. Нас обоих оглушило. Когда Винки обнаружили, мой отец понял,
что я где-то поблизости. Он поискал в кустах, где её нашли, и почувствовал, что
я тоже лежу там. Он дождался, пока другие сотрудники Министерства покинут лес,
затем снова наложил на меня заклятие Империус и отвез домой. Он уволил Винки.
Она подвела его. Она позволила мне взять палочку. Она едва не упустила меня».
От этих слов Винки отчаянно пискнула.
«Теперь в доме остались только мы с отцом. И затем, затем, — голова Кривуча
крутанулась, безумная усмешка тронула его губы. — Мой Повелитель прибыл за мной.
Он достиг нашего дома поздно ночью на руках своего слуги Червехвоста. Мой
Повелитель узнал, что я всё ещё жив. Он захватил Берту Джоркинс в Албании и
пытал её. Она многое рассказала ему. Берта рассказала о Трёхмаговом Турнире. Она
сказала, что старый Аурор, Хмури, собрался преподавать в Хогвартсе. Он пытал её,
пока не прорвался через заклинание Памяти, которое наложил мой отец. После этого
Берта рассказала, что я убежал из Азкабана. Она сказала ему, что отец держит
меня в заключении, чтобы не дать мне заняться его поисками. Так Повелитель
узнал, что я был его преданным слугой — возможно, самым преданным из всех. Мой
Повелитель задумал план, основанный на информации, которую дала ему Берта. Он
нуждался во мне. Он пришел к нам домой около полуночи. Дверь открыл мой отец».
Улыбка на лице Кривуча стала ещё шире, словно это было самым сладким
воспоминанием в его жизни. Винки испуганно таращилась на него сквозь пальцы. Она
казалась слишком потрясенной, чтобы говорить или даже дрожать.
«А дальше всё случилось очень быстро. Мой Повелитель наложил на отца
заклятие Империус. И теперь отец оказался управляем. Мой Повелитель вынудил его
заниматься своими делами, действовать как обычно, как если бы все было в
порядке. А я освободился. Я очнулся. Я был свободен и жив так, как никогда за
всю жизнь».
«И что Лорд Волдеморт велел вам сделать?» — спросил Дамблдор.
«Он спросил меня, готов ли я рискнуть всем ради него. Я был готов. Это было
Пирамида