Бух. Бух. Бух.
Снэйп резко замолчал. Они с Филчем посмотрели вниз. Через узкое
пространство между их головами Гарри увидел Хмури. Тот был одет в старый
дорожный плащ поверх пижамы и, как обычно, опирался на посох.
«Вечеринка в пижамах, а?» — прорычал он, глядя вверх.
«Мы с профессором Снэйпом услышали шум, профессор, — немедленно ответил
Филч. — Полтергейст Пивз как обычно швырялся вещами — а потом Профессор Снэйп
обнаружил, что кто-то вломился в его каби…»
«Заткнись!» — прошипел Снэйп Филчу.
Хмури шагнул ближе к лестнице. Гарри увидел, как его волшебный глаз
скользнул по Снэйпу, а затем, и в этом не было сомнений, остановился на нём.
Сердце Гарри ушло в пятки. Хмури видит через Плащи-Невидимки... только он
один мог видеть всю эту странную сцену: Снэйп в ночной рубашке, Филч, с яйцом в
руках, и, за их спинами, Гарри, застрявший в ступеньке. Перекошенный рот Хмури
раскрылся от изумления. Несколько секунд он и Гарри смотрели друг другу в глаза.
Потом Хмури закрыл рот и снова обратил свой голубой глаз на Снэйпа.
«Я не ослышался, Снэйп? — медленно переспросил он. — Кто-то залез в твой
кабинет?»
«Это неважно», — холодно ответил Снэйп.
«Наоборот, — прорычал Хмури, — это очень важно. Кому понадобилось лезть к
тебе в кабинет?»
«Студенту, я полагаю, — сказал Снэйп. Гарри видел, как вена пульсирует на
сальном виске Снэйпа. — Такое случалось и раньше. Из моей кладовой были похищены
ингредиенты для зелий... Очевидно, студенты пытаются составлять запретные
микстуры...»
«Думаешь, им были нужны ингредиенты для зелий? — спросил Хмури. — А ты
уверен, что больше ничего не прячешь у себя в кабинете?»
Гарри увидел, как бледное лицо Снэйпа принимает отвратительный кирпичный
оттенок, а вена на виске пульсирует еще быстрее.
«Ты знаешь, что я ничего не прячу, Хмури, — сказал он угрожающе, —
поскольку сам усердно обыскивал мой кабинет».
Улыбка искривила лицо Хмури: «Привилегия Аурора, Снэйп. Дамблдор велел мне
быть настороже…»
«К твоему сведению, Дамблдор мне доверяет, — процедил Снэйп сквозь зубы. —
Я отказываюсь верить, что он приказал тебе обыскать мой кабинет!»
«Конечно, Дамблдор тебе доверяет, — в тон ему прорычал Хмури. — Он вообще
доверчивый человек. Верит в исправление. Но я не верю! Я так думаю — есть такие
пятна, которые не смываются, Снэйп. Никогда не смываются, ты меня понимаешь?»
И вдруг Снэйп сделал нечто странное. Он судорожно сжал свое левое
предплечье правой рукой, будто его обожгло.
Хмури расхохотался: «Возвращайся обратно в постель, Снэйп».
«Ты не имеешь права куда-то меня отправлять! — прошипел Снэйп, отпуская
руку с таким выражением лица, словно был зол на себя. — Я имею такое же право
ходить по замку ночью, как и ты!»
«Вот и катись, — прошипел Хмури. — Я все никак не дождусь, когда мы
повстречаемся наедине в темном коридоре… Да, кстати, ты что-то уронил…»
Гарри с ужасом увидел, что Хмури показывает на Карту Грабителя, которая по-
прежнему лежала на лестнице в шести ступенях от него. Когда Снэйп и Филч
отвернулись, чтобы взглянуть на карту, Гарри отбросил всякую осторожность: он
поднял руки под плащом и яростно замахал Хмури, чтобы привлечь к себе внимание,
беззвучно крича: «Она моя! моя!» Снэйп потянулся к карте, судя по его
отвратительной ухмылке, он начал догадываться…
«Зовио пергамент!»
Карта взлетела в воздух, проскользнула между протянутыми пальцами Снэйпа и
сползла вниз по ступеням, прямо в руки Хмури.
«Ошибочка вышла, — спокойно сказал Хмури. — Это мой пергамент, я, видно,
уронил его…»
Но чёрные глаза Снэйпа перебегали с яйца в руках Филча на карту в руках
Хмури, и Гарри мог поклясться, что Снэйп сообразил, что к чему…
«Поттер», — произнес он тихо.
«Что-что?» — переспросил Хмури, складывая карту и пряча ее в карман.
«Поттер!» — взорвался Снэйп, обернувшись и вытаращив глаза в сторону того
места, где находился Гарри, словно мог его видеть.
«Это яйцо принадлежит Поттеру. Этот пергамент — тоже. Я помню, я видел его
раньше! Поттер здесь! Поттер, в своём Плаще-Невидимке!»
Снэйп вытянул руки вперед, словно слепой, и начал подниматься по ступеням;
Гарри мог поклясться, что он пытался найти его по запаху, раздувая свои большие
ноздри. Не в состоянии выбраться из ловушки, Гарри, как мог, отклонился назад,
пытаясь избежать пальцев Снэйпа, но вот-вот…
«Там никого нет, Снэйп! — рявкнул Хмури, — но я с радостью расскажу
директору, как быстро ты подумал о Гарри Поттере в связи с безобразиями!»
«Как это понимать?» — Снэйп снова повернул голову в сторону Хмури, по-
прежнему вытянув руки в считанных дюймах от Гарри.
«Понимать нужно так, что Дамблдора очень интересует, кто может быть
настроен против этого парня! — ответил Хмури, приближаясь к лестнице. — И меня
тоже, Снэйп… очень интересует…»
Шрамы на лице Хмури при свете факела казались еще глубже, что придало ему
особенно зловещее выражение.
Снэйп смотрел вниз, на Хмури, и Гарри не мог видеть выражения его лица.
Несколько секунд все молчали и не двигались. Затем Снэйп медленно опустил руки.
«Я всего лишь думал, — сказал Снэйп, с напускным спокойствием, — что если
Поттер снова бродит по замку в неположенное время... есть у него такая скверная
привычка... его нужно остановить. Ради — ради его же безопасности».
«Ага, понятно, — тихо сказал Хмури. — Ты, оказывается, заботишься о
Поттере?»
Наступила пауза. Снэйп и Хмури все еще смотрели друг на друг. Миссис Норрис
у ног Филча громко мяукнула, продолжая озираться в поисках источника запаха
душистого мыла.
«Я думаю, мне пора возвращаться к себе», — резко сказал Снэйп.
«Это твоя самая блестящая мысль за этот вечер, — ответил Хмури. — Теперь,
Филч, будь добр, передай мне яйцо…»
«Нет! — сказал Филч, обнимая яйцо, словно своего первенца. — Профессор
Хмури, это улика против Пивза!»
«Это собственность защитника, которую он стащил, — ответил Хмури. — Отдай
его мне, быстро».
Снэйп спустился по лестнице и молча прошел мимо Хмури. Филч подозвал Миссис
Норрис. Она еще несколько секунд смотрела в сторону Гарри, затем повернулась и
последовала за хозяином. По-прежнему тяжело дыша, Гарри слушал, как Снэйп дошел
до конца коридора; Филч отдал яйцо Хмури и тоже исчез из виду, бормоча Миссис
Норрис: «Не беспокойся, лапочка моя... мы увидимся с Дамблдором утром...