- За то, что ты сейчас ради меня сделал, тебя ждут преследования и
гонения...
Я деланно засмеялся:
- Ну-ну, детка, я уже терплю всяческие преследования и гонения с
того самого дня, когда мы улетели с тобой на ковре-самолете из Долины
Гробниц Времени. Тут ты для меня ничего нового не открыла. Если Церковь
вдруг перестанет гнать и преследовать нас, я, наверное, просто заскучаю.
Она не улыбнулась - она еще крепче прильнула ко мне. Ее соленые,
теплые слезы текли по моей груди.
- Ты станешь первым из моих последователей, Рауль. Ты еще
много-много десятилетий будешь возглавлять борьбу. Тебя будут почитать и
ненавидеть, слушаться и презирать... Тебя даже попытаются провозгласить
богом, мой дорогой.
- Чушь собачья! - шепнул я в ее волосы. - Сама знаешь, какой из
меня лидер. Я только и делал, что все эти годы таскался за тобой.
Дьявол... изрядную часть времени я просто пытался угнаться за тобой.
Энея подняла ко мне лицо.
- Ты тот, кого я избрала еще до моего рождения, Рауль Эндимион.
Когда меня не станет, ты продолжишь мое дело. Мы оба будем жить в
тебе...
Прижав палец к ее губам, я поцелуями осушил соленые слезы.
- Чтобы я больше не слышал, что ты собираешься уйти без меня хоть
на тот свет, хоть на этот! Мой план прост - быть с тобой всегда... во
всем... делить с тобой все. Что случится с тобой, случится и со мной,
детка. Я люблю тебя, Энея.
Мы парили в теплом сумраке, и я баюкал ее в своих объятиях.
- Да, - выдохнула Энея, прижавшись ко мне крепко-крепко. - Я люблю
тебя, Рауль. Вместе. Навсегда. Да.
Больше мы не разговаривали.
У наших поцелуев был привкус вина и соли ее слез. Мы любили друг
друга еще несколько часов и заснули, обнявшись, как два морских существа
- как одно восхитительно сложное морское существо, плывущее по воле
теплых, добрых течений.
26
Назавтра мы на корабле Консула полетели к светилу.
Я проснулся, ожидая, что почувствую просветление, сатори, мне
казалось, выпив вино причастия, за ночь я должен преобразиться, ну хотя
бы постичь Вселенную. А проснулся я с переполненным мочевым пузырем и
легкой головной болью, правда, еще и с приятными воспоминаниями о
прошедшей ночи.
Энея встала раньше, и когда я вышел из душа, она уже сварила в
кипятильной колбе кофе, красиво уложила в сервировочный шар фрукты и
даже испекла свежие рогалики.
- И не рассчитывай, что такой сервис ждет тебя каждое утро, -
улыбнулась она.
- Ладно, детка. Завтра - моя очередь готовить.
- Омлет будешь? - спросила она, протягивая мне кофе.
Открыв колпачок пластиколбы, я вдохнул божественный аромат и
осторожно выдавил каплю, стараясь не обжечь губы, следя, чтобы не
упорхнул в невесомости горячий кофейный шарик.
- Конечно! Все, что пожелаешь.
- Тогда желаю удачи в поисках яиц, - парировала Энея, жуя рогалик -
Звездное Древо всем хорошо, но с курами тут плоховато.
- А жаль. - Я оценивающе посмотрел сквозь прозрачную стену кокона.
- И ведь сколько места для курятников! - Я помолчал, а потом спросил ее
уже серьезно: - Детка, насчет вина. В смысле, прошло восемь стандартных
часов, а...
- А ты не чувствуешь никаких перемен, - договорила Энея. - Гм,
боюсь, ты из числа тех редких индивидуумов, на которых магия не
действует.
- Правда?
Должно быть, в моем голосе прозвучала тревога, а может, облегчение,
или и то, и другое вместе, потому что Энея покачала головой.
- А, просто шучу! Требуется около двадцати четырех стандартных
часов. Ты почувствуешь. Обещаю.
- А если мы будем, э-э заняты, когда придет время? - Я выразительно
сдвинул брови, дернулся и отплыл от столика.
- Угомонись, дружок, - вздохнула Энея, - пока я не пригвоздила твои
брови на место.
- М-м. Обожаю, когда ты говоришь гадости.
- Поторопись. - Энея сунула пластиколбу в акустическую мойку, а
салфетку - в рециркулятор.
Я был бы рад и дальше неспешно жевать рогалик, любуясь
ошеломительным зрелищем сквозь стену.
- Поторопиться? Зачем? Разве мы куда-нибудь собирались?
- У нас встреча на корабле. На нашем корабле. Потом надо вернуться
и проследить за погрузкой последних припасов на "Иггдрасиль", и завтра
вечером - в путь.
- Почему на нашем корабле? Он же маленький, там все не поместятся,
тесно будет.
- Увидишь. - Энея натянула легкие брючки - специально для
невесомости, стянутые резинками на лодыжках, и белую рубашку с карманами
на липучках. Надела легкие серые туфли. А я уже привык ходить по уютным
коконам и стеблю босиком.
- Поторопись, - повторила Энея. - Корабль отчаливает через десять
минут, а до причального кокона еще идти по лиане.
В корабле было тесно. И хотя внутреннее силовое поле поддерживало
гравитацию на уровне одной шестой g, после невесомости я чувствовал себя
ничуть не лучше, чем если б попал на Юпитер. Казалось странным, что все
толпятся на одной плоскости, когда над головой пропадает столько
свободного места. В корабельной библиотеке собрались, рассевшись на
рояле, на скамьях, в мягких креслах, вдоль карнизов голографической
ниши, Бродяги Навсон Хамним, Систинж Кордуэлл, блистающая оперением Сян
Куинтана Ка'ан, двое серебристых вакуумщиков Палоу Корор и Драй-венж
Никагат, Поль Юрэ и Ам Чипета, Хет Мастин с Кетом Ростином, полковник
Кассад - высокий, не ниже любого Бродяги, Дорже Пхамо - какая-то
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида