отвесных стенах, деревянные галереи на северо-западных отрогах Хуа-Шаня
- Горы-цветка, а еще - долгая череда террас и подвесных мостов,
соединяющих заснеженные отроги Хуа-Шаня с Куньлунем. Там же находится
второй подлине подвесной мост на планете, связывающий хребет Куньлунь с
хребтом Пхари, а дальше ведут новые галереи, мосты и карнизы, бегущие
вдоль восточного склона хребта Пхари к Пхари-Базару. Там остается лишь
пройти через ущелье и выйти на дорогу до Поталы, проложенную по карнизу
почти строго на запад.
Обычно это просто шестичасовая прогулка по залитым солнцем горам,
но в тот день пришлось предпринять опасный и изнурительный переход
сквозь клубящийся туман и ледяной дождь. Помощники градоначальника и
настоятеля Храма пытались укрыть своих сановников ярко-красными и
желтыми зонтами, но обледеневший карниз порой сужался настолько, что
приходилось идти гуськом, и сановники очень скоро вымокли до нитки.
Переправа через подвесные мосты обратилась в форменный кошмар - их
"настил" состоит из единственного, густо оплетенного троса; вертикально
вверх идут пеньковые "балясины", перилами служат горизонтальные веревки,
а над головой проходит второй толстый трос. Обычно удержаться на нижнем
тросе проще простого - придерживаешься за боковые веревки, но в такой
ливень переправа требует крайней сосредоточенности. Впрочем, местные
жители, пережившие множество муссонов, проделывали такое десятки раз и
преодолевали мосты с привычным проворством, только мы с Энеей застревали
на раскачивающихся, уходящих из-под ног тросах, цепляясь за обледеневшие
веревки, то и дело норовившие выскользнуть из рук.
Несмотря на грозу - а может быть, именно из-за нее, - кто-то зажег
факелы Вышнего Пути вдоль всего восточного склона хребта, а светильники,
рдеющие в густом тумане, обозначали изгибы и повороты деревянных
галерей, поднимающиеся и спускающиеся лестницы, новые мосты. Мы прибыли
на Пхари-Базар как раз на закате, хотя из-за непогоды казалось, что уже
гораздо позже. Там к нам присоединились остальные группы, направлявшиеся
в Зимний дворец, и через расселину на запад двинулась внушительная
вереница человек из семидесяти. Паланкин Дорже Пхамо по-прежнему
покачивался рядом с нами, и, по-моему, не я один завидовал его
обладательнице, сидевшей в тепле и сухости.
Честно говоря, я был разочарован: мы планировали прийти в Поталу на
вечерней заре, когда от протянувшихся с севера на юг хребтов и высоких
пиков еще исходит мягкое альпийское сияние. Я ни разу не бывал в этих
краях и с нетерпением ждал, когда покажется дворец. Перед нами открылся
уходящий вдаль ряд карнизов и галерей, озаренных светом факелов, - это и
был широкий Вышний Путь между Пхари и Поталой. У меня в рюкзаке лежал
лазерный фонарик: уж и сам не знаю, зачем я его захватил - то ли для
самообороны в случае чего, то ли дорогу во тьме отыскивать. На этом
отрезке самой оживленной из дорог толстая корка льда была везде, где
только можно - на скалах, террасах, пеньковых перилах мостов и на
ступенях. Не представляю, как можно даже близко подойти к канатке в
такую-то погоду, но поговаривали, что самые отчаянные из гостей
добирались именно так.
В Запретный город мы вступили часа за два до начала приема. Тучи
немного разошлись, дождь стих, и, впервые увидев Зимний дворец, я
невольно затаил дыхание, напрочь забыв обо всех мелких огорчениях.
Зимний дворец стоит на громадном пике, возносящемся на фоне
высочайших вершин Кукунора с хребта Желтая Шапка. Сквозь разрывы в
облаках нам открылся Дрепань - монастырь, приютивший тридцать пять тысяч
монахов, он окружает город - ярус за ярусом - высокими каменными
зданиями, взбирающимися по отвесным склонам; тысячи окон сияют светом
фонарей, на балконах, террасах и у входов горят факелы; а позади и выше,
золотыми кровлями касаясь клубящихся облаков, высится Потала - Зимний
дворец далай-ламы, - играющая мириадами огней, подсвеченная последними
отблесками зари на вершинах Кукунора.
Здесь помощники и провожающие повернули обратно, в Запретный город
вошли только приглашенные.
Вышний Путь стал ровнее и шире, превратившись в настоящий тракт
пятидесяти метров шириной, вымощенный золотыми камнями, обрамленный
рядами факелов и окруженный бессчетными храмами, ступами, кумирнями,
постройками внушительных монастырей и гарнизона. Дождь совсем перестал,
тракт блестел золотом, а перед колоссальными стенами и воротами Дрепаня
и Поталы сновали сотни и сотни красочно разодетых паломников и жителей
Запретного города. Монахи в шафранно-желтых рясах держались небольшими,
молчаливыми группками; дворцовые чиновники в ярко-красных и роскошных
пурпурных одеждах и желтых шляпах, смахивающих на опрокинутые блюда,
целеустремленно вышагивали мимо солдат в синей форме, с черно-белыми
полосатыми пиками; пробегали курьеры в облегающих оранжево-красных или
сине-золотых костюмах; плавно выступали придворные дамы в длинных
шелковых платьях - небесно-голубых, нежно-лазоревых и кобальтово-синих,
- шелестя шлейфами по влажным камням золотой мостовой; красношапочники -
в малиновых шелковых шляпах с малиновой же бахромой; друнгпа - народ
лесистых долин - в косматых папахах из овцекозьего меха и костюмах,
украшенных яркими белыми, красными, рыжими и золотыми перьями, и
заткнутыми за кушаки длиннющими церемониальными саблями; и наконец,
простые люди Запретного города - конечно, не такие колоритные, как
сановники, повара, садовники, слуги, учителя, каменщики и камердинеры, -
все до единого в зелено-синих или оранжево-золотых халатах, а челядь
Зимнего дворца далай-ламы - численностью в несколько тысяч - мелькала
там и тут в малиново-золотых одеждах и неизменных шляпах из войлока и
шелка с жесткими полями шириной сантиметров пятьдесят, чтобы не
пострадала от солнца аристократическая дворцовая бледность и не
беспокоил дождь в сезон муссонов.
В сравнении с ними наша вымокшая группа паломников выглядела
блеклой и потрепанной, но я и думать забыл о собственной внешности,
когда мы вошли в шестидесятиметровые - в высоту - врата монастыря
Дрепань и зашагали по мосту Ки-Чу.
Мост в 20 метров шириной и 115 длиной сделан из самой современной
углеродной пластистали и сияет, как черный хром. А под ним - пустота.
Мост перекинут через глубокую расщелину, и в тысячах метров под нами
курятся фосгеновые тучи. На востоке, откуда мы подошли, строения Дрепаня
взбираются в гору километра на три; его плоские стены, горящие окна,
даже сам воздух опутан хитроумной паутинной вязью служебных канаток,
напрямую соединяющих монастырь с дворцовыми владениями. На западе -
перед нами - Потала поднимается по крутым склонам на шесть километров с
лишком; сотни отполированных каменных фасадов и десятки золотых крыш
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида
