Йеннифэр неслышно вздохнула.
- Сбежала от меня в мир иной. Но когда-нито мы еще встретимся. Уверен,
уж когда-нибудь - да встретимся. Да, чародейка. И ежели я о чем-то сожалею,
так только о том, что твоего ведьмачьего любовничка, Геральта, испекли на
живом огне. Я охотно дал бы ему попробовать моего клинка, выродку
треклятому.
Йеннифэр фыркнула.
- Послушай-ка, Бонарт, или как тебя там. Не смеши. Ты ведьмаку и в
подметки не годишься. И сравниться с ним не можешь. Ни в чем. Ты, как только
что сам выразился, живодер и палач. А герой разве что против щенков.
- Глянь-ка сюда, ведьма.
Он резко распахнул куртку и рубаху, вытянул, путая их, три цепочки с
тремя серебряными медальонами. Один изображал кошачью голову, второй -
голову то ли орла, то ли грифа, третьего она как следует не рассмотрела.
Скорее всего это была волчья голова.
- Таких штучек, - фыркнула она, снова изображая безразличие, -
полным-полно на ярмарках.
- Эти не с ярмарки.
- Да неужто?!
- Было время, - прошипел Бонарт, - когда порядочные люди боялись
ведьмаков пуще чудовищ. Чудовища, известное дело, сидели по лесам и
камышникам, а ведьмаки нагло разгуливали по улицам, заходили в кабаки,
вертелись около храмов, всяческих заведений, школ и игровых площадок.
Порядочные люди справедливо сочли это непорядком. Поэтому решили поискать
кого-нибудь, кто мог бы призвать нахальных ведьмаков к порядку. И нашли.
Нелегко, небыстро, неблизко, но нашли. Как видишь, у меня на счету - тройка.
Ни один выродок больше не появлялся в округе и не пугал почтенных граждан
своей внешностью. А если б появился, то я разделал бы его точно так же, как
предыдущих.
- Во сне? - скривилась Йеннифэр. - Из самострела? Из-за угла? Или,
может, подлив яду?
Бонарт спрятал медальоны под рубаху, сделал два шага в ее сторону.
- Дразнишься, ведьма?
- Было такое намерение.
- Так, значит? Ну, сейчас я покажу тебе, сучье вымя, кто кому в
подметки годится. С кем я могу соперничать во всем. Да что там, я даже,
думаю, покрепче его буду.
Стоявшие за дверью стражники аж подскочили, услышав пробившийся из
камеры грохот, треск, гул, вой и скулеж. А если б стражникам когда-либо в
жизни довелось слышать рев пойманной в капкан пантеры, то они могли бы
поклясться, что в камере находится именно этот хищник!
Потом до стражников долетел страшный рык раненого льва, которого,
впрочем, стражники тоже никогда не слышали, да и видели только на гербах.
Они переглянулись. Покачали головами. А потом ворвались в комнату.
Йеннифэр сидела, сжавшись, среди обломков лежанки - волосы взъерошены,
платье и рубашка разодраны сверху донизу, маленькая девичья грудь бурно
вздымается в такт тяжелому дыханию. Из носа текла кровь, на лице быстро
увеличивалась припухлость, наливались малиновым цветом царапины на плече.
Бонарт сидел в другом углу среди остатков карла, обеими руками
ухватившись за промежность. У него из носа тоже текла кровь, окрашивая седые
усы глубоким кармином. Лицо искорежено кровавыми царапинами. Едва зажившие
пальцы Йеннифэр были жалким оружием, а вот звенья двимеритовых браслетов
обладали прекрасными, роскошно острыми краями.
В распухающей на глазах щеке Бонарта, точнехонько посреди скулы,
торчала чуть ли не по ручку вбитая обоими зубьями вилка, которую Йеннифэр
стащила со стола во время ужина.
- Только против щенков ты годен, изувер, - выдохнула чародейка, пытаясь
прикрыть грудь остатками платья. - А от сучек держись подальше. Слабоват ты
против них, сопляк!
Она не могла себе простить, что попала не туда, куда целила - в глаз.
Ну что ж, мишень была подвижной, а кроме того, полное совершенство
недостижимо.
Бонарт рявкнул, встал, выдернул вилку, взвыл и пошатнулся от боли.
Изрыгнул мерзкие ругательства.
Тем временем в камеру заглянули еще два стражника.
- Эй вы! - заорал Бонарт, стирая кровь с лица. - Быстрее сюда! Тащите
эту сволочугу на середину комнаты, распните крестом и держите, да покрепче!
Стражники переглянулись. Уставились в потолок.
- Идите-ка лучше отседова, господин хороший, - сказал один. - Нам за
это не плотют.
- А окромя того, - буркнул другой, - нету у нас охоты кончить как Риенс
или Ширру.
Кондвирамурса отложила в стопку картинок картон с изображением тюремной
камеры и женщины, сидевшей с опущенной головой, в кандалах, прикованной к
каменной стене.
- Ее мучили, а ведьмак в это время забавлялся в Туссенте с какими-то
брюнетками.
- Осуждаешь? - резко спросила Нимуэ. - Ничего практически не зная?
- Нет. Не осуждаю, но...
- Никаких "но". Замолкни, пожалуйста.
Некоторое время они сидели молча, перекладывая гравюры и акварели.
- Все версии легенды, - Кондвирамурса указала на одну из гравюр, -
местом ее кончины, финала, последней битвы Добра со Злом, прямо-таки
Армагеддона, называют замок Рыс-Рун, Все, кроме одной.
- Да, - кивнула Нимуэ. - Все, кроме анонимной, мало популярной версии,
известной как "Черная книга из Элландера".
- "Черная книга" сообщает, что финал разыгрался в крепости Стигга.
- Именно. Да и другие, канонические моменты легенды, "Книга из
Элландера" подает совсем иначе, существенно отклоняясь от канона.
- Интересно, - Кондвирамурса подняла голову, - который из замков
изображен на иллюстрациях? Который выткан на гобелене у тебя в кабинете?
Которое изображение соответствует истине?
- Этого нам не узнать никогда. Замок - свидетель финала - погиб.
Разрушен. От него не осталось и следа, в этом сходятся все легенды, даже та,
которую приводит "Книга из Элландера". Ни одно из приведенных в источниках
мест не вызывает доверия. Мы не знаем и никогда не узнаем, как выглядел и
где стоял этот замок.
- Но истина...
- Для истины, - резко перебила Нимуэ, - как раз это-то и не
Скачать книгу [0.41 МБ]
Пирамида