экспериментаторов не хватило знаний.
Йеннифэр молча пожелала ему успехов, подняв бокал и одновременно
искренне моля судьбу, чтобы та не дала бокалу вывалиться из руки. Она
постепенно приходила к выводу, что по меньшей мере два пальца из пяти не
будут сгибаться очень долго. Возможно, никогда.
Вильгефорц не обратил на ее жест никакого внимания.
- Теперь уже поздно. Это случилось, - прошипел он сквозь зубы. - Однако
знай, Йеннифэр, у меня-то знания были. А если б была и девушка, то я своими
знаниями наверняка бы воспользовался. Остается лишь сокрушаться. А ведь я
мог бы укрепить и подлечить твой эрзац материнского инстинкта. Хоть ты суха
и стерильна как камень, с моей помощью ты обрела бы не только дочь, но и
внучку. Или, на худой конец, заменитель внучки.
Йеннифэр пренебрежительно прыснула, хотя прямо-таки закипала от ярости.
- С величайшим сожалением вынужден подпортить твое праздничное
настроение, дорогая, - холодно сказал чародей. - Думаю, тебе не очень
приятно будет узнать, что ведьмак Геральт из Ривии также почил в бозе.
Да-да, тот самый ведьмак Геральт, с которым тебя, да, кажется, и Цири,
связывал суррогат чувств - смешная сентиментальность, глупая и преслащенная
до тошноты. Знай, Йеннифэр, что наш обожаемый ведьмак распрощался с земной
юдолью буквально пламенно и весьма эффектно. Однако тебе не следует ни в чем
себя корить. В смерти ведьмака ты не повинна даже в самой что ни на есть
наименьшей степени. Всю чехарду устроил я. Отведай маринованных грушек, они,
поверь мне, отменны.
В фиалковых глазах Йеннифэр полыхнула холодная ненависть. Вильгефорц
рассмеялся.
- Вот такой ты мне нравишься, - сказал он. - Честное слово, если б не
двимеритовые браслеты, ты б меня наверняка испепелила. Но двимерит
действует, так что испепелять меня ты можешь исключительно взглядом.
Простуженный чихнул, высморкался и раскашлялся так, что слезы полились
из глаз. Высокий и худой рассматривал чародейку своими неприятными рыбьими
глазами.
- А куда же подевался милостивый государь Риенс, - спросила Йеннифэр,
растягивая слова. - Тот милостивый государь Риенс, который столько всего мне
наплел и наобещал бог весть что со мной сотворить? И где сейчас господин
Ширру, никогда не упускавший оказии ударить меня и пнуть? Почему стражники,
еще недавно хамливые и грубые, теперь ведут себя с робким уважением? Нет,
Вильгефорц, ты вовсе не обязан отвечать. Я знаю: то, о чем ты говорил, -
одна большая липа. Цири от тебя ускользнула, и Геральт от тебя ускользнул,
попутно вроде бы устроив твоим бандитам кровавую баню. И что теперь? Планы
рухнули, пошли прахом, ты сам это признал, сны о могуществе развеялись как
дым. А чародеи и Дийкстра уже нащупывают вас. Да-да, нащупывают. Неспроста и
не из жалости ты перестал меня пытать и принуждать к сканированию. А
император Эмгыр затягивает сеть, и он скорее всего очень, ну очень зол. Ess
a tearth, me tiarn? A'pleine a cales, ellea?
- Я знаю всеобщий, - сказал простуженный, выдерживая взгляд. - А зовут
меня Стефан Скеллен. И у меня отнюдь, да-да отнюдь не полны штаны. Хо, мне
до сих пор кажется, что я нахожусь в гораздо более выгодном положении, чем
вы, госпожа Йеннифэр.
Долгая речь утомила его, он раскашлялся снова и высморкался в уже
вконец промокший батистовый платочек. Вильгефорц стукнул кулаком по столу.
- Кончаем игру, - проговорил он, жутко вращая маленьким глазком. -
Учти, Йеннифэр, мне ты больше не нужна. В принципе надо было бы засунуть
тебя в мешок и утопить в озере, но я с величайшей неохотой прибегаю к таким
методам. До поры до времени, пока обстоятельства позволят либо заставят
принять другое решение, ты будешь находиться в изоляции. Однако предупреждаю
- я не позволю тебе доставлять мне неприятности. Ежели ты снова решишься на
голодовку, знай, я не стану, как это было в октябре, терять время на
кормление через трубку. Я просто позволю тебе изголодаться до смерти. А если
попробуешь бежать, приказы стражникам будут однозначными. А теперь позволь
откланяться. Если, разумеется, ты уже удовлетворила свой голод.
- Нет. - Йеннифэр встала, швырнула салфетку на стол. - Может, я и еще
что-нибудь отведала бы, но собравшееся за столом общество отбивает у меня
аппетит. Позвольте откланяться.
Стефан Скеллен чихнул и закашлялся. Белесоглазый косил на нее злым
глазом и препаскуднейше ухмылялся. Вильгефорц глядел в сторону.
Как обычно, когда ее вели в узилище или из узилища, Йеннифэр пыталась
понять, где находится, добыть хотя бы обрывок информации, который мог бы
оказаться полезным в задуманном бегстве. И всякий раз ничего не получалось.
У огромного замка не было окон, сквозь которые можно было бы увидеть
окружающий пейзаж или хотя бы солнце и попытаться определить стороны света.
Телепатия невозможна, два тяжелых браслета и ошейник из двимерита эффективно
сводят на нет любые попытки воспользоваться магией.
Комната, где ее держали, была холодной и спартански суровой, как келья
затворника. Однако Йеннифэр вспомнила тот радостный день, когда ее вытащили
из ямы. Из подвала, на дне которого вечно стояла зловонная лужа, а на стенах
наросли селитра и соль.
Из подвала, где ее кормили объедками, и крысы без всяких трудов
вырывали эти жалкие объедки из ее искалеченных пальцев. Когда спустя два
месяца ее расковали и, вытащив оттуда, позволили переодеться и искупаться,
Йеннифэр не знала, куда деваться от счастья. Новая комната показалась ей
королевской опочивальней, а жидкий супец, который ей приносили, -
живительным бульоном из ласточкиных гнезд, достойным императорского стола.
Ясное дело, очень скоро бульон оказался обычными помоями, удобное ложе -
жесткой лежанкой, а королевская опочивальня - тюрьмой. Холодной, тесной
камерой, в которой, сделав четыре шага, упираешься в стену.
Йеннифэр выругалась, вздохнула, присела на карло - единственный, кроме
лежанки, предмет мебели.
Мужчина вошел так тихо, что она едва услышала.
- Меня зовут Бонарт, - сказал он. - Постарайся запомнить это имя,
ведьма. Да вколоти его как следует себе в башку.
- В гробу я тебя видела вместе с твоим затраханным именем!
- Я, - скрежетнул он зубами, - охотник за людьми. Да-да, слушай как
следует, чародейка. В сентябре, три месяца назад, я в Эббинге поймал твоего
ублюдка. Ту самую Цирю, о которой тут столько трепа.
Йеннифэр стала слушать внимательнее. Сентябрь, Эббинг. Поймать-то
поймал. Да где же она? Может, врет, падла?
- Сероволосая ведьмачка, вышколенная в Каэр Морхене. Я заставил ее
драться на арене: убивать людей под визг публики. Понемногу, мало-помалу
превратил ее в зверюгу. Учил арапником, кулаком и каблуками. Долго учил. Но
она сбежала, зеленоглазое змийство.
Скачать книгу [0.41 МБ]
Пирамида