- Как же, уходишь!
- А вот так же! Я покончил с ведьмачеством. Совершенно серьезно.
Наступила долгая тишина, прерываемая яростным мявом котят, которые под
столом царапались и грызлись, верные законам своего рода, для которого игра
без боли - не в радость.
- Ты покончил с ведьмачеством, - протяжно повторил наконец Ярпен
Загрин. - "Прямо и сам не знаю, что об этом думать", как сказал король
Дезмонд, когда его прихватили на шулерстве. Но подозревать можно наихудшее.
Лютик, ты с ним странствуешь, много с ним разговариваешь. У него наблюдаются
еще какие-нибудь признаки паранойи?
- Ладно, ладно. - У Геральта лицо было словно высечено из камня. -
"Шутки в сторону", как сказал обожаемый тобою король Дезмонд, когда посреди
пиршества гости неожиданно принялись синеть и помирать. Я сказал все, что
имел сказать. А теперь за дело.
Он снял меч со спинки кресла.
- Вот твой сигилль, Золтан Хивай. Возвращаю с благодарностью и низким
поклоном. Он сослужил свою службу. Помогал. Спасал жизни. И отнимал жизни.
- Ведьмак... - Краснолюд поднял руку в оборонительном жесте. - Меч
твой. Я его тебе не одалживал, а подарил... Подарки...
- Замолчи, Хивай. Я возвращаю тебе твой меч. Он мне больше не
пригодится.
- Как же, не пригодится! - передразнил Ярпен. - Налей-ка ему водки.
K~rhj, потому что он начинает заговариваться, как старый Шрадер, когда тому
в рудничном шурфе кирка на голову свалилась. Геральт, я знаю, ты натура
глубокая и душа у тебя возвышенная, но не выдавай, прошу тебя, такие хилые
шуточки, потому что в аудитории, как легко заметить, нет ни Йеннифэр, ни
какой другой из твоих чародейских наперсниц, а сидим лишь мы, матерые волки.
Не нам, матерым волкам, вешать лапшу на уши, толкуя, что меч боле не
требуется, ведьмак боле не требуется, что мир, мол, бяка и воще, то да се...
Ты - ведьмак и ведьмаком останешься...
- Нет, не останусь, - мягко возразил Геральт. - Вероятно, вас удивит,
матерые волки, но я пришел к выводу, что глупо мочиться против ветра. Глупо
подставлять шею за кого-то. Даже если этот кто-то тебе платит. И никакого
отношения к сказанному не имеет философия бытия. Вы не поверите, но
собственная шкура с некоторых пор стала мне удивительно мила и дорога. Я
пришел к выводу, что глупо подвергать ее опасности, защищая других.
- Я это заметил, - кивнул Лютик. - С одной стороны, это умно. С
другой...
- Другой стороны нет.
- Твое решение, - чуть погодя спросил Ярпен, - как-то связано с
Йеннифэр и Цири?
- И не как-то...
- Тогда все ясно, - вздохнул краснолюд. - Правда, не очень понимаю, как
ты, мастер меча, собираешься существовать, как намереваешься обеспечить себе
приличную жизнь. Я никак, хоть ты меня режь, не вижу тебя в роли, к примеру,
этакого овощевода, занимающегося выращиванием, опять же, к примеру, капусты,
однако, что делать, выбор следует уважать. Хозяин, подика сюда. Вот меч,
махакамский сигилль из кузни самого Рундурина. Это был подарок. Получивший
более им пользоваться не желает, подаривший же - обратно принять не может.
Так прими его ты и прикрепи над печью. Переменуй корчму в "Под ведьмачьим
мечом". И пускай здесь в долгие зимние вечера текут повествования о
сокровищах и чудовищах, о кровавой войне и нерушимой дружбе. Об отваге и о
чести. Пусть меч этот создает настроение слушателям и ниспосылает
вдохновение бардам... А теперь налейте-ка, други, в этот сосуд водки,
поскольку я намерен продолжать свою речь и расположен возглашать глубокие
истины и сеять перед вами многочисленные жемчуга философских мыслей, в том
числе касающихся существования.
Водку разлили по кубкам в тишине и возвышенности духа. Взглянули друг
другу искренне в глаза и выпили. С не меньшей возвышенностью духа. Ярпен
Зигрин откашлялся, обвел взглядом слушателей, удостоверился, что все
достаточно сосредоточенны и возвышенны.
- Прогресс, - проговорил он торжественно, - будет освещать мрак, ибо
для того прогресс и существует, как, к примеру, жопа для... сранья. Будет
все светлей, все меньше мы будем бояться темноты и притаившегося в ней Зла.
Придет, быть может, и такой день, когда мы вообще перестанем верить, что в
этой темноте что-то затаилось. Будем высмеивать такие страхи. Называть их
ребячеством. Стыдиться их! Но всегда, всегда будет существовать тьма. И
всегда в темноте будет Зло, всегда в темноте будут клыки и когти, убийство и
кровь. И всегда будут необходимы ведьмаки.
Они сидели задумчивые и молчаливые, погруженные в мысли так глубоко,
что не обратили внимания на неожиданно усилившийся шум и гомон города,
гневный, зловещий, набирающий силу, как гудение растревоженных ос.
Почти не заметили, как по тихому и пустынному приозерному бульвару
пронеслась одна фигура, вторая, третья.
В тот момент, когда над городом взвился рев, двери корчмы "У Вирсинга"
с треском распахнулись и внутрь влетел молодой краснолюд, весь красный от
усилия и с трудом хватающий воздух.
- В чем дело? - поднял голову Ярпен Зигрин. Краснолюд, все еще не в
силах набрать воздуха, указал рукой в сторону городского центра. Глаза у
него были дикие.
- Вдохни поглубже, - посоветовал Золтан Хивай. - И говори, в чем дело?
Впоследствии говорили, что трагические события в Ривии были явлением
совершенно случайным, что это была реакция спонтанная, внезапная вспышка
праведного гнева, которую невозможно было предвидеть, порожденная взаимной
враждебностью и взаимным нерасположением людей, краснолюдов и эльфов.
Cnbnphkh, что не люди, а краснолюды напали первыми, что агрессия началась с
их стороны. Что краснолюдский перекупщик оскорбил молодую дворянку, Надю
Эспозито, послевоенную сироту, что применил к ней силу. Когда же на защиту
дворянки кинулись ее друзья, краснолюд-де, скликал своих соплеменников.
Началась потасовка, потом драка мгновенно охватила весь базар. Драка, а
затем битва переродились в бойню, в массированное нападение людей на
занимаемую нелюдьми часть пригорода в районе Вязово. За неполный час - с
момента бойни на базаре и до вмешательства магов - погибли сто восемьдесят
четыре жителя, причем половину жертв составляли женщины и дети.
Аналогичную версию случившегося приводит в своей работе профессор
Эммерих Готтшальк из Оксенфурта.
Но были и такие, которые утверждали совсем другое. Какая уж тут
спонтанность, какая уж тут неожиданная и непредвиденная вспышка, вопрошали
Скачать книгу [0.41 МБ]
Пирамида