Девочка зевнула, глянула на Аплегатта, буркнула что-то невнятное.
Казалось, она удивлена его присутствием в конюшне. Гонец молчал.
- Цири, - повторила женщина. - Заснула?
- Иду, иду, госпожа Йеннифэр!
Когда Аплегатт оседлал коня и вывел во двор, женщины и девочки там уже
не было. Протяжно и хрипло пропел петух, разлаялась собака, в деревьях
откликнулась кукушка. Гонец вскочил в седло. Неожиданно вспомнил зеленые
глаза заспанной девочки, ее странные слова. Тихая опасность? Серые перья?
Горячий песок? Не иначе как не в своем уме девка, подумал он. Множество
таких сейчас встречается - спятивших девчонок, обиженных в военные дни
мародерами или другими бродягами. Да, не иначе тронутая. А может, просто как
следует не проснувшаяся, еще толком не пришедшая в себя? Диву даешься, какие
бредни порой люди плетут на рассвете, между сном и явью...
Он снова вздрогнул, а между лопатками почувствовал боль. Помассировал
плечи пятерней.
Оказавшись на мариборском тракте, он всадил коню пятки в бока и послал
в галоп.
Время торопило.
В Мариборе гонец отдыхал недолго - не кончился день, а ветер уже снова
свистел у него в ушах. Новый конь, чубарый жеребец из мариборских конюшен,
шел ходко, вытягивая шею и метя хвостом. Мелькали придорожные вербы. Грудь
Аплегатта прикрывала сума с дипломатической почтой. Зад вопиял.
- Хоть бы ты себе шею свернул, летун проклятый! - рявкнул ему вслед
возница, натягивая вожжи пары, напуганной промчавшимся чубарым. - Ишь прет,
будто ему смерть пятки лижет! Ну-ну, при, дурень, все едино - от костлявой
не сбежишь!
Аплегатт протер слезящиеся от ветра глаза.
Вчера он передал королю Фольтесту письмо, а потом проговорил тайное
послание короля Демавенда:
Демавенд - Фольтесту. В Долъ Ангре все готово. Ряженые ждут приказа.
Намечен срок: вторая июльская ночь после новолуния. Люди должны высадиться
на том берегу спустя два дня.
Над большаком, громко каркая, летели вороны. Они летели на восток, в
сторону Махакама и Доль Ангра, в сторону Венгерберга. Гонец мысленно
повторил слова секретного послания, которое через него король Темерии слал
королю Аэдирна:
Фольтест - Демавенду. Первое: акцию задержать. Мудрилы собрались на
острове Танедд, хотят встретиться и что-то обсудить. Их Сбор может многое
изменить. Второе: поиски Львенка можно прекратить. Подтвердилось: Львенок
мертв.
Аплегатт ткнул чубарого пятками.
Время торопило.
Узкая лесная дорога была забита телегами. Аплегатт придержал коня,
спокойно потрусил к последнему в длинной веренице возу. Сразу же сообразил,
что через затор не пробиться. О том, чтобы повернуть назад, не было и речи:
слишком большая потеря времени. Лезть в болотистую чащобу, чтобы обойти
затор, тоже не очень улыбалось, тем более что дело шло к ночи.
- Что случилось? - спросил он возниц с последней телеги обоза, двух
старичков, из которых один, похоже, дремал, а второй - был мертв. - "Белки"
напали? Отвечайте! Я спешу!
Не успел старикан ответить, как со стороны невидимой в лесу головы
колонны послышались крики. Возницы спешно запрыгивали на телеги, хлестали
лошадей и волов, сопровождая удары малоизысканными проклятиями. Колонна
тяжело стронулась с места. Дремавший старичок очнулся, тряхнул бородой,
чмокнул мулам и хлестнул их вожжами по крупам. Старик, казавшийся мертвым,
воскрес, сдвинул на затылок соломенную шляпу и глянул на Аплегатта.
- Гляньте-ка. Он спешит. Эй, сынок, те посчастливилося. В сам час
прискакал.
- И то верно, - пошевелил бородой второй старик и подстегнул мулов. - В
сам час. Ежели б в полудень заехал, стоял бы с нами, ждал вольного проезду.
Все мы спешим, а торчать пришлося. А как проедешь, коли тракт заперт?
- Тракт был закрыт? Это почему же?
- Свирепый людоедец объявился, сынок. На лыцаря напал, что сам-друг со
слугой ехал. Лыцарю-то вроде как чуд энтот башку вместях со шлемом оторвал,
коняке кишки выпустил. Слуга успел драпануть, кричал, мол, ужасть тама одна,
мол, тракт аж красным стал от кровишши.
- Что за чудовище-то? - спросил Аплегатт, сдерживая коня, чтобы
продолжить разговор с возницами едва волочившейся телеги. - Дракон?
- Неа, не дракон, - встрял второй старичок, тот, что в соломенной
шляпе. - Говорят, мандыгор аль как-то этак. Слуга болтал, мол, летучий
стервь, страсть какой жуткий. А уж ярый - мочи нету! Слуга думал, сожрет
лыцаря и улетит, ан где тама! Уселси на дороге, курвишше, и сидит, шипит,
зубишшами клацает. Ну вот и закупорил дорогу, навроде как пробка флягу,
потому как ежели кто подъезжал и чуду энту видел, тут же воз бросал и деру.
Возов понабралося с полверсты, а кругом, сам видишь, болоты, сынок, пушша и
трясина, ни объехать, ни завернуть. Вот и стоим, стало быть.
- Столько народу, - фыркнул гонец, - а стояли как столбы какие! Надо
было топоры хватать да колья и согнать зверюгу с дороги, а то и прибить.
- Оно, конешным делом, пробовали. Некоторые, - сказал державший вожжи
старичок, подгоняя мулов, потому что колонна двинулась быстрее. - Трое
краснолюдинов из купецкой стражи, а с ими четверо новобранцев, что в
Каррерас в крепость шли, в войско. Краснолюдов бестия покалечила, а
новобранцы...
- Сбегли, - докончил второй старичок, после чего сочно и далеко
сплюнул, попав точно между крупами мулов. - Сбегли, едва энту мандыгорину
узрели. Один вроде бы в штаны наклал. О, глянь, глянь, сынок, это он! Вона
там!
- Еще чего, - занервничал Аплегатт, - засранца мне собрались
показывать? Не интересуюсь...
- Да нет! Чудишше! Убитое чудишше. Солдаты на фуру кладут. Видишь?
Аплегатт приподнялся на стременах. Несмотря на опускающиеся сумерки,
через головы любопытных увидел, как солдаты поднимают огромную бледно-желтую
тушу. Крылья летучей мыши и скорпионий хвост чудовища бессильно волочились
по земле. Гакнув, солдаты подняли тушу повыше и свалили на воз. Запряженные
Скачать книгу [0.25 МБ]
Пирамида