это, господин Скаггс.
Краснолюд громко откашлялся, высморкался, шаркнул башмаками, затем
слегка поклонился чародею.
- Никто не отымает заслуг у вашей братии. Позор тому, кто не признает
геройства чародеев с Содденского Холма, потому как они здорово
сопротивлялись, пролили за общее дело кровь, сыграли решающую роль в победе.
Не забыл о них Лютик в своей балладе, и мы тоже не забудем. Но учтите, что
те чародеи, которые объединились и плечом к плечу стояли на Холме, признали
верховенство Вильгефорца из Рогтевеена, как и мы, бойцы Четырех Королевств,
признали командование Визимира Реданского. Жаль токмо, что лишь на время
войны достало у нас согласия. Потому как ныне, в мире, снова мы разделились,
Визимир с Фольтестом душат друг друга пошлинами и правом торга, Демавенд из
Аэдирна грызется с Хенсельтом из-за Северной Мархии, а Лиге из Хенгфорса и
Тиссенидам из Ковира все это, как говорится, до свечки. Да и меж чародеев, я
слышал, нет давнего согласия. Нету меж вами сплоченности, нету
дисциплинированности, нету единения. А у Нильфгаарда есть!
- Нильфгаардом правит император Эмгыр вар Эмрейс, тиран и самодержец,
принуждающий к послушанию кнутом, шибеницей и топором! - загрохотал комес
Вилиберт. - И что же вы нам предлагаете, господин краснолюд? Во что же это
нам надобно объединиться? В такую же тиранию? И который же король, которое
королевство должно бы, по вашему разумению, подчинить себе остальных? В чьей
руке вам хотелось бы видеть скипетр и кнут?
- А мне-то что? - пожал плечами Скаггс. - Ваше, людское дело. Впрочем,
краснолюда вы королем не изберете. Это уж точно.
- И ни эльфа, ни даже полуэльфа, - добавил высокий представитель
Старшего Народа, продолжая обнимать красотку в токе. - Даже четвертьэльф
идет у вас самым низшим сортом...
- Эва, как вас заело, - рассмеялся Вилиберт. - В ту же дуду дуете, что
и Нильфгаард, потому что Нильфгаард тоже кричит о равенстве, обещает вам
возвращение к давним порядкам, как только нас подомнет под себя и с этих
земель выкинет. Этакое единение, этакое равенство вам мнится, о таком вы
болтаете, такое проповедуете? Потому как Нильфгаард вам за это золотом
платит! И неудивительно, что вы так с ними лобызаетесь, ведь они же эльфья
раса, эти ваши нильфгаардцы...
- Чепуха, - холодно сказал эльф. - Глупости, милсдарь рыцарь. Расизм
вам явно глаза затуманил. Нильфгаардцы такие же люди, как и вы.
- Наглая ложь! Все знают: это потомки Черных Сеидхе! В их жилах течет
эльфья кровь. Кровь эльфов.
- А в ваших жилах что течет? - насмешливо улыбнулся эльф. - Мы из
поколения в поколение смешиваем нашу кровь, из столетия в столетие, мы и вы,
и получается это прекрасно, не знаю только, к счастью или наоборот.
Смешанные браки вы начали осуждать четверть века назад, кстати сказать, с
жалкими результатами. Ну покажите-ка мне сейчас человека без примеси Seidhe
Ichaer, крови Старшего Народа.
Вилиберт заметно покраснел. Покраснела также Вэра Левенхаупт. Наклонил
голову и закашлялся чародей Радклифф. Что интересно, зарумянилась даже
прекрасная эльфка в горностаевом токе.
- Все мы - дети Матери Земли, - раздался в тишине голос седовласого
друида. - Дети Матери Природы. И хоть не чтим мы ее, хоть порой доставляем
ей огорчения и боль, хоть разрываем ей сердце, она любит нас, любит нас
всех. Не забывайте об этом вы, собравшиеся здесь, в Месте Дружбы. И к чему
выяснять, кто из нас был здесь первым, ибо первым был выброшенный волной на
берег Желудь, а из Желудя возрос Великий Блеобхерис, самый древний из дубов.
Стоя под ветвями Блеобхериса, меж его извечных корней, не следует забывать о
наших собственных, братских корнях, о земле, из коей корни эти вырастают.
Будем помнить о словах песни поэта Лютика...
- Кстати! - крикнула Вэра Левенхаупт. - А где же он?
- Смылся, - констатировал Шелдон Скаггс, взирая на пустое место под
дубом. - Заграбастал денежки и смылся, не попрощавшись. Воистину
по-эльфьему!
- По-краснолюдски! - пропищали скобяные изделия.
- По-человечьи, - поправил высокий эльф, а красотка в токе прислонилась
головкой к его плечу.
x x x
- Эй, музыкант, - бросила бордельмаман Лянтиери, без стука вступая в
комнату и распространяя вокруг аромат гиацинта, запах пота, пива и копченой
грудинки. - К тебе посетитель. А ну, кыш отсюда, благородные дамы.
Лютик поправил волосы, раскинулся в огромном резном кресле. Две
сидевшие у него на коленях "благородные дамы" быстренько спрыгнули, прикрыли
прелести, натянули просторные рубашки. "Девичья застенчивость", - подумал
поэт, - вот шикарное название для баллады". Он встал, застегнул пояс и,
увидев стоящего на пороге дворянина, надел суконную куртку, бросив при этом:
- Воистину, никуда от вас не денешься, всюду вы меня отыщете, хотя
редко выбираете для этого подходящее время. На ваше счастье, я еще не решил,
которую из двух красоток предпочту. А оставить себе обеих при твоих-то
ценах, Лянтиери, не могу.
Маман Лянтиери с пониманием усмехнулась, хлопнула в ладоши. Обе девицы
- белокожая, веснушчатая островитянка и темноволосая полуэльфка - спешно
покинули комнату. Стоящий на пороге мужчина скинул плащ и вручил его маман
вместе с небольшим, но пузатеньким мешочком.
- Простите, маэстро, - сказал он, подходя и присаживаясь к столу. -
Знаю, что побеспокоил вас не вовремя. Но вы так скоропалительно исчезли
из-под дуба... Я не догнал вас на большаке, как думал, и не сразу напал на
ваш след в городке. Поверьте, я не отниму у вас много времени...
- Все так говорят, а оборачивается иначе, - прервал бард. - Оставь нас
одних, Лянтиери, да посмотри, чтоб нам не мешали. Слушаю вас, уважаемый.
Мужчина изучающе взглянул на Лютика. У него были темные, влажные, как
бы слезящиеся глаза, острый нос и некрасивые тонкие губы.
- Без проволочек приступаю к делу, - бросил он, переждав, пока за
хозяйкой борделя прикроется дверь. - Меня интересуют ваши баллады, маэстро.
Точнее говоря, определенные личности, о которых вы поете. Меня занимают
истинные судьбы героев ваших баллад. Ведь, если не ошибаюсь, именно
истинные-то судьбы реальных героев подвигнули вас на создание прелестных
произведений, которые мне довелось выслушать под дубом. Я говорю... о
малютке Цирилле из Цинтры. Внучке королевы Калантэ.
Лютик глянул в потолок, забарабанил пальцами по столу.
- Милостивый государь, - сказал он сухо. - Странные, однако, у вас
Скачать книгу [0.23 МБ]
Пирамида