после пробуждения вспомнить не мог. Было семнадцатое сентября, полнолуние.
До осеннего Эквинокция оставалось шесть дней.
x x x
Мильва, Регис и Кагыр вызвались закупить провиант и укомплектовать
снаряжение. Геральту же и Лютику выпало провести разведку в Ридбруне и
"взять языка".
Лежащий в излучине реки Нэви Ридбрун когда-то был городком небольшим,
если считать городком только плотную деревянную и кирпичную застройку
внутри кольца ощетинившихся частоколом земляных валов. Но плотная застройка
внутри кольца валов составляла лишь центр города, и здесь жить могло не
более десятой части населения. Девять же десятых обитали в шумном море
охвативших валы хат, халуп, шалашей, будок, сараев, палаток и фургонов,
выполняющих роль жилья.
За чичероне ведьмаку и поэту служил родственник бортника, молодой,
плутоватый и нагловатый субъект, типичный представитель здешних шалопаев,
родившийся в канаве, в дюжине канав валявшийся и не раз в них же утолявший
жажду. В городском шуме, толкотне, грязи и вони он чувствовал себя как
форель в хрустальной горной быстрине, а возможность сопровождать кого-то по
своему отвратительному городишку его явно радовала. Не обращая внимания на
тот факт, что его никто ни о чем не спрашивает, парнишка активно давал
пояснения. Оказывается, Ридбрун является важным этаном для нильфгаардских
поселенцев, направляющихся на север за обещанными императором наделами: как-
никак, четыре лапа, или, легко сосчитать, пятьсот морг . К
тому же десятилетнее освобождение от податей и налогов. Ридбрун лежит в
устье долины реки Нэви, пересекающей горы Амелл и идущей через перевал
Теодуль, соединяющий Стоки и Заречье с Маг Тургой, Гесо, Метинной и Мехтом,
территориями, уже давно подчиненными Нильфгаардской империи. Город Ридбрун,
объяснял сорванец, для поселенцев - последнее место, где еще можно
рассчитывать на что-то большее, нежели только на себя, на свою бабу и на
то, что уместилось на телегах. Поэтому-то большинство поселенцев довольно
долго стоят под городом, набираясь духа для последнего рывка к Яруге и за
Яругу. А многие из них, добавил парень с гордостью канавного патриота,
остаются в городе навсегда, потому что город этот - ого-го! - культура, не
какое-то тебе деревенское, провонявшее навозом захолустье.
Сказать по правде, Ридбрун тоже здорово вонял, в том числе и навозом.
Геральт несколько лет назад побывал здесь, но теперь городка не узнавал.
Очень многое изменилось. В былые времена здесь не шаталось столько конников
в черных латах и плащах с серебряными эмблемами на нарукавниках. В былые
времена под городом не было и каменоломен, в которых ободранные, грязные,
истощенные донельзя и окровавленные люди ломали камень на плиты и дробили
на щебень, подгоняемые палками одетых в черное надсмотрщиков. - Здесь стоит
много нильфгаардского войска, - пояснил мальчишка, - но не постоянно, а
только на время перерыва в переходах и преследовании партизан из
организации "Вольные Стоки". Сильный нильфгаардский гарнизон сюда пришлют,
когда уже на месте старого города будет возведена большая каменная крепость
из того камня, который добывают в каменоломнях. Камень же ломают
военнопленные. Из Лирии, Аэдирна, последнее время из Соддена, Бругге,
Ангрена. И из Темерии. Здесь, в Ридбруне, вкалывают сотни четыре пленных.
Добрых пять сотен работают на рудниках, приисках и в карьерах вокруг
Бельхавена, а свыше тысячи строят мосты и равняют дороги на перевале
Теодуль.
На городском рынке и во времена Геральта тоже стоял эшафот, но не столь
пышный. Не было на нем такого количества вызывающих мерзкие ассоциации
приспособлений, а на шибеницах, кольях, вилах и шестах не висело и не
торчало столько вызывающих отвращение и разлагающихся декораций.
- Это все господин Фулько Артевельде, недавно назначенный армейскими
властями префект, - пояснил сорванец, глядя на эшафот и украшающие его
детали человеческой анатомии. - Это опять же господин Фулько послал кого-то
к палачу. Шутки шутить с господином Фулько нельзя. Это свирепый господин.
Знакомец паренька, искатель алмазов, которого они нашли на постоялом
дворе, не произвел на Геральта приятного впечатления, поскольку пребывал в
том дрожаще-бледном, полу-чрезво-полупьяном, полуреальном и близком к
сонному умопомрачению состоянии, в которое повергает человека беспробудная
пьянка. У ведьмака мгновенно упало сердце. Походило на то, что сенсационные
сообщения о друидах могли иметь источником обычную delirium tremens .
Перепившийся искатель алмазов отвечал - как ни странно! - на вопросы
вполне осмысленно, замечание Лютика о том, что не очень-то он похож на
искателя алмазов, искатель остроумно отвел, сказав, что как только найдет
хоть один алмаз, то сразу же будет походить. Место пребывания друидов над
озером Мондуирн он назвал конкретно и точно, без фантастических
украшательств и дутой мифоманской манеры. Позволил себе спросить, чего это
собеседники ищут у друидов, а когда ему ответило презрительное молчание,
предупредил, что появление в друидских дубравах равносильно верной смерти,
поскольку друиды взяли за правило пришельцев хватать, засовывать в куклу,
именуемую Ивовой Бабой, и сжигать живьем под сопровождение молитв, пения и
заклинаний. Из рассказа следовало, что безосновательные слухи и глупые
суеверия постоянно сопровождали друидов, четко выдерживая дистанцию в
полстае.
Дальнейшую беседу прервали девять вооруженных гизармами солдат в черной
форме, со знаками солнца на нарукавниках.
- Вы есть, - спросил командовавший солдатами унтер-офицер, похлопывая
себя по лодыжке дубовой палкой, - ведьмак по имени Геральт?
- Да, - после недолгого раздумья ответил Геральт. - Мы есть таковые.
- Посему соблаговоляйте проследовать за нами. - Откуда такая
уверенность, что я... соблаговоляю? Я что, арестован?
Унтер долго молча и, казалось, бесконечно глядел на него и глядел
странно, как-то без всякого уважения. Было ясно, что восемь сопровождающих
его солдат дают ему основание смотреть именно так.
- Нет, - ответил он наконец. -Вы не арестованы. Арестовывать приказа не
было. Если б такой приказ был, я б вас по-другому спрашивал,
глубокоуважаемый господин. Са-а-авсем по-другому.
Геральт поправил пояс, на котором висел меч. Поправил достаточно
демонстративно и холодно ответил: - А я по-другому бы отвечал.
- Ну-ну, господа, - решил вступить в разговор Лютик, изобразив на лице
нечто такое, что, по его мнению, было улыбкой опытнейшего дипломата. - К
чему такой тон? Мы люди порядочные, опасаться властей нам нет резона, более
того, мы с удовольствием содействуем властям. Всякий раз, как выпадает
Скачать книгу [0.34 МБ]
Пирамида
