Рука, все еще державшая меня за волосы, принадлежала другой
незнакомке, одетой в черное, -- бледной, стройной, в темных
очках. Дверцы машины открылись.
-- Где мы? -- спросил я.
Не ответив, они взялись за меня: первая выталкивала из
машины, вторая тащила наружу, стоя уже на тротуаре. Я вышел. В
доме веселились, оттуда доносилась музыка, чьи-то пьяные крики; у
стоянки золотом и пурпуром переливался фонтан, освещаемый из
окна. Мои спутницы стиснули меня с двух сторон.
-- Но мне некогда, -- пробормотал я.
Они будто не слышали. Та, в черном, наклонилась и горячо
дохнула мне в ухо:
-- Хо!
-- Простите, что?
Мы были уже у дверей; их начал разбирать смех, и смеялись
они не просто так, а надо мной. Все в них отталкивало меня; к
тому же они становились все меньше. Приседали? Нет -- ноги у них
покрывались перьями. Ага, облегченно вздохнул я, все-таки,
значит, галлюцинация!
-- Какая еще галлюцинация, недотепа! -- прыснула незнакомка
в очках. Она подняла обшитую черным жемчугом сумочку и огрела
меня прямо по темени. Я взвыл от боли.
-- Поглядите-ка на этого галлюцинанта! -- кричала другая.
Страшный удар обрушился на то же самое место. Я упал,
закрывая руками голову. Открыл глаза. Надо мною склонился
профессор с зонтом в руке. Я лежал на бетоне возле канала. Крысы
как ни в чем не бывало ходили парочками.
-- Где, где болит? -- допытывался Троттельрайнер. -- Здесь?
-- Нет, здесь... -- Я показал на вспухший затылок.
Взяв зонт за верхний конец, он врезал мне по больному месту.
-- Спасите! -- взмолился я. -- Ради Бога, довольно! За что...
-- Это и есть спасение! -- ответил безжалостно футуролог. --
К сожалению, у меня под рукой нет другого противоядия!
-- Но хотя бы не набалдашником, прошу вас!
-- Так вернее...
Он ударил меня еще раз, повернулся и кого-то позвал. Я
закрыл глаза. Голова невыносимо болела. Меня тряхнуло --
профессор и мужчина в кожаной куртке, ухватив меня под мышки и
под колена, куда-то несли.
-- Куда?! -- закричал я.
Щебенка сыпалась прямо в лицо с шатающихся перекрытий; я
чувствовал, как мои санитары ступают по какой-то хлипкой доске
или мостику, и боялся, что они поскользнутся. "Куда это мы?" --
тихо спросил я. Никто не ответил. В воздухе стоял непрестанный
гул. Стало светло от пожара; мы были уже на поверхности, какие-то
люди в мундирах хватали подряд всех, кого удавалось вытащить из
канализационного люка, и бесцеремонно швыряли в открытые дверцы
-- мелькнули огромные белые буквы: "US ARMY COPTER [Вертолет
армии США (англ.).] 1 109 849", и я упал на носилки. Профессор
Троттельрайнер просунул голову в вертолет.
-- Простите, Тихий! -- кричал он. -- Тысячу извинений! Но
так было нужно!
Кто-то, стоявший за ним, вырвал у него зонт, дважды
крест-накрест огрел им профессора по макушке и пихнул его так,
что футуролог со стоном упал между нами, -- и тут же взвыли
моторы, зашумели пропеллеры, машина торжественно воспарила ввысь.
Профессор пристроился рядом с моими носилками, осторожно
поглаживая затылок. Не могу не признаться: понимая все
благородство его поведения, я, однако, с удовольствием наблюдал,
как на темени у него вырастает громадная шишка.
-- Куда мы летим?
-- На конгресс, -- ответил, все еще морщась от боли,
профессор.
-- То есть... как это на конгресс? Ведь конгресс уже был?
-- Вмешательство Вашингтона, -- коротко объяснил
Троттельрайнер. -- Будем продолжать заседания.
-- Где?
-- В Беркли.
-- В университете?
-- Да. Может, у вас найдется какой-нибудь нож, хоть
перочинный?
-- Нет.
Вертолет задрожал. Гром и пламя распороли кабину, мы
вылетели из нее друг за другом -- в бескрайнюю темноту. Как долго
я потом мучился! Мне слышались стонущие голоса сирен, мою одежду
разрезали ножом, я терял сознание и вновь приходил в себя. Меня
трясла лихорадка и ухабистая дорога, над головой белел потолок
"скорой помощи", рядом лежало что-то продолговатое,
забинтованное, как мумия; по притороченному сбоку зонту я узнал
Троттельрайнера. "Я жив... -- пронеслось у меня в голове. --
Все-таки мы не разбились насмерть. Какое счастье". Машина вдруг
накренилась, перевернулась с пронзительным скрежетом, пламя и
гром разорвали жестянку кузова. "Что, опять?" -- сверкнула
последняя мысль, а потом -- черное, непроницаемое беспамятство.
Открыв глаза, я увидел над собою стеклянный купол; какие-то люди
в белом, с масками на лицах и руками, воздетыми как для
благословения, переговаривались полушепотом.
-- Да, это был Тихий, -- донеслось до меня. -- Сюда, в
банку, нет, только мозг, остальное никуда не годится. Дайте пока
наркоз.
Кусочек ваты на никелевом диске заслонил мне весь свет, я
хотел закричать, позвать на помощь, вместо этого вдохнул глоток
жгучего газа и растворился в небытии. Когда сознание вернулось ко
мне, я не мог разлепить веки, не чувствовал ни рук, ни ног,
словно в параличе. И все же пытался пошевелиться, несмотря на
боль во всем теле.
-- Успокойтесь! Не шевелитесь, пожалуйста! -- услышал я
мелодичный женский голос.
-- А? Где я? Что со мной?.. -- пролепетал я. Рот у меня был
совершенно чужой, и лицо, наверное, тоже.
Скачать книгу [0.11 МБ]
Пирамида
