- Да. Не помнишь?
- Нет. Я увидела, что тебя нет, страшно перепугалась и...
- И что?
- Начала тебя искать, подумала, что ты, может быть, в ванной...
Только теперь я увидел, что шкаф сдвинут в сторону и открывает вход в
ванную.
- А потом?
- Побежала к двери.
- Ну и?..
- Не помню. Что-нибудь должно было случиться?
- Что?
- Не знаю.
- А что ты помнишь? Что было потом?
- Сидела здесь, на кровати.
- А как я тебя принес, не помнишь?
Она колебалась. Уголки губ опустились вниз, лицо напряглось.
- Мне кажется... Может быть... Сама не знаю.
Она опустила ноги на пол и встала. Подошла к разбитым дверям.
- Крис!
Я взял ее сзади за плечи. Она дрожала. Вдруг она быстро обернулась и
заглянула в мои глаза.
- Крис, - шептала она. - Крис.
- Успокойся.
- Крис, а если... Крис, может быть, у меня эпилепсия?
Эпилепсия, боже милостивый! Мне хотелось смеяться.
- Ну что ты, дорогая. Просто двери, знаешь, тут такие, ну, такие
двери...
Мы покинули комнату, когда с протяжным скрежетом открылись наружные
заслонки, показав проваливающийся в океан солнечный диск, и направились в
небольшую кухоньку в противоположном конце коридора. Мы хозяйничали вместе
с Хари, перетряхивая содержимое шкафчиков и холодильников. Я быстро
заметил, что она не слишком утруждала себя стряпней и умела немного больше,
чем открывать консервные банки, то есть столько же, сколько я. Я проглотил
содержимое двух таких банок и выпил бесчисленное количество чашек кофе.
Хари тоже ела, но так, как иногда едят дети, не желая делать неприятное
взрослым, даже без принуждения, но механически и безразлично.
Потом мы пошли в маленькую операционную, рядом с радиостанцией. У меня
был один план. Я сказал, что хочу на всякий случай ее осмотреть, уселся на
раскладное кресло и достал из стерилизатора шприц и иглу. Я знал, где что
находится, почти на память, так нас вымуштровали на Земле. Я взял каплю
крови из ее пальца, сделал мазок, высушил в испарителе и в высоком вакууме
распылил на нем ионы серебра.
Вещественность этой работы действовала успокаивающе. Хари, отдыхая на
подушках разложенного кресла, оглядывала заставленную приборами
операционную.
Тишину нарушил прерывистый зуммер внутреннего телефона. Я поднял
трубку.
- Кельвин, - сказал я, не спуская глаз с Хари, которая с какого-то
момента была совершенно апатична, как будто изнуренная переживаниями
последних часов.
- Ты в операционной? Наконец-то! - услышал я вздох облегчения.
Говорил Снаут. Я ждал, прижав трубку к уху.
- У тебя "гость", а?
- Да.
- И ты занят?
- Да.
- Небольшое исследование, гм?
- А что? Хочешь сыграть партию в шахматы?
- Перестань, Кельвин. Сарториус хочет с тобой увидеться. Я имею в виду
- с нами.
- Вот это новость! - Я был поражен. - А что с... - я остановился и
кончил: - Ты один?
- Нет. Я неточно выразился. Он хочет поговорить с нами. Мы соединимся
втроем по визиофонам, только заслони экран.
- Ах так! Почему же он просто мне не позвонил? Стесняется?
- Что-то в этом роде, - невнятно буркнул Снаут. - Ну так как?
- Речь идет о том, чтобы поговорить? Скажем, через час. Хорошо?
- Хорошо.
Я видел на экране только его лицо, не больше ладони. Некоторое время
он внимательно смотрел мне в глаза. Наконец сказал с некоторым колебанием:
- Ну, как ты?
- Сносно. А ты как?
- Думаю, немного хуже, чем ты. Ты не мог бы...
- Хочешь прийти ко мне? - догадался я. Посмотрел через плечо на Хари.
Она склонила голову на подушку и лежала, закинув ногу на ногу, подбрасывая
жестом безотчетной скуки серебристый шарик, которым оканчивалась цепочка у
ручки кресла.
- Оставь это, слышишь? Оставь, ты! - донесся до меня громкий голос
Снаута.
Я увидел на экране его профиль. Остального я не слышал: он закрыл
рукой микрофон, - но видел его шевелящиеся губы.
- Нет, не могу прийти. Может, потом. Итак, через час, - быстро
проговорил он, и экран погас.
Я повесил трубку.
- Кто это был? - равнодушно спросила Хари.
- Да тут один... Снаут. Кибернетик. Ты его не знаешь.
- Долго еще?
- А что, тебе скучно? - спросил я.
Я вложил первый из серии препаратов в кассету нейтринного микроскопа и
по очереди нажал цветные ручки выключателей. Глухо загудели силовые поля.
- Развлечений тут не слишком много, и если моего скромного общества
тебе окажется недостаточно, будет плохо, - говорил я рассеянно, делая
большие паузы между словами, одновременно стиснув обеими руками большую
черную головку, в которой блестел окуляр микроскопа, и вдавив глаза в
мягкую резиновую раковину. Хари сказала что-то, что до меня не дошло. Я
видел как будто с большой высоты огромную пустыню, залитую серебряным
блеском. На ней лежали покрытые легкой дымкой как бы потрескавшиеся и
выветрившиеся плоские скалистые холмики. Это были красные тельца. Я сделал
изображение резким и, не отрывая глаз от окуляров, все глубже погружался в
пылающее серебро. Одновременно левой рукой я вращал регулировочную ручку
Скачать книгу [0.14 МБ]
Пирамида