слабым, чем обычно, голосом.
- Много ли? Право, не помним, мы знаем лишь, что до сих пор не
удовлетворил нас ни один, а рев ужаса, коим, падая в колодец, они
прощаются с белым светом, длится все короче, видимо груда обломков растет
на дне пропасти, однако места там хватит еще многим, смеем вас в этом
уверить!
После этих ужасных слов наступила мертвая тишина; оба друга невольно
посмотрели в сторону черного колодца, царь же продолжал прохаживаться, и
удары его мощных ступней о паркет были подобны грохоту каменных плит,
низвергаемых в пропасть, полную эха.
- С позволения Вашего Величества, мы ведь еще не... заключили
соглашения, - осмелился пробормотать Трурль. - Нельзя ли нам ввиду этого
получить два часа на размышление, мы ведь должны мысленно взвесить
глубокие слова Вашего Величества, после чего станет ясно, готовы ли мы
принять условия или же...
- Ха, ха! - засмеялся царь, подобно туче, обрушившейся градом на землю.
- Или же готовы вернуться домой, не так ли?! Ну уж нет, любезные, вы
приняли условия, вступив на борт Адолета, который составляет часть нашего
царства! Если бы всякий конструктор, попавший к нам, мог удалиться
восвояси, когда того пожелает, нам пришлось бы бесконечно долго ждать
исполнения наших желаний! Нет, вы останетесь здесь и построите нам чудовищ
для ловецкой потехи... Даем вам на это сроку двенадцать дней, а теперь
идите. Если возжаждете наслаждений, обратитесь к слугам, которых мы к вам
приставили, ибо мы не поскупимся для вас ничем, ДО СРОКА!
- Если Ваше Величество позволит, то вместо наслаждений мы хотели бы
осмотреть охотничьи трофеи Вашего Величества - следы деятельности наших
предшественников!
- Ну, конечно же, мы позволим, позволим! - милостиво промолвил царь и
хлопнул в ладоши с такой силой, что искры, посыпавшиеся у него из пальцев,
осветили серебряные стены. От этого державного жеста пронесся к тому же
вихрь, остудивший разгоряченные головы обоих искателей приключений. Через
минуту шестеро гвардейцев в белых с золотом мундирах уже вели Трурля и
Клапауциуса по извилистому коридору - подлинному меандру, напоминающему
внутренность какой-то окаменелой рептилии; и не без облегчения
конструкторы увидели себя внезапно в огромном террариуме под открытым
небом; вокруг на старательно ухоженных газонах лежали охотничьи трофеи
Жестокуса - память о давнишних и совсем недавних расправах.
Ближе всего лежал, уставясь саблезубой мордой в небо, рассеченный почти
надвое гигант: его корпус защищали броневые плиты, чешуей налегавшие друг
на друга; задние лапы, необычайно длинные, сконструированные, очевидно,
для огромных скачков, покоились на траве подле хвоста; в хвосте отчетливо
виднелся самопал с наполовину опустошенным магазином - признак того, что
чудовище не сразу и не без боя поддалось грозному царю. Свидетельствовал
об этом также желтоватый лоскут, свисавший с клыков приоткрытой пасти;
Трурль распознал в нем голенище сапога, какие носили царевы доезжачие.
Рядом располагалось другое пугало, змеевидное, с множеством коротких
крыльев, опаленных выстрелом; электрические внутренности чудовища
разбрызгались в медно-фарфоровую лужу. Дальше еще одно чудовище
растопырило сведенные судорогой ноги, подобные колоннам, в его пасти играл
с легким шелестом парковый ветерок. Были выставлены здесь и останки на
колесах с когтями и на гусеницах с огнеметами, рассеченные до мозга
костей, которым служила им мешанина проводников; покоились безглавые
броненосцы с приплюснутыми башенками, разорванными атомным ударом, и
стоножки, и пузатые чудища с многочисленными запасными мозгами, разбитыми
все до единого в битве, и страшилища, прыгавшие на поломанных ходулях
телескопических лап, и какие-то маленькие ядовитые твари, которые могли,
очевидно, то рассыпаться яростной стаей, то сплетаться в оборонительный
шар, ощетинившийся черными отверстиями стволов, но и эта хитрость не
спасла ни их, ни их создателей. Сквозь шпалеры этих-то обломков нетвердым
шагом, в торжественном, чуть траурном молчании, будто готовясь к
похоронам, а не к бурной изобретательской деятельности, и проходили Трурль
с Клапауциусом, пока не достигли конца наводящей ужас галереи царских
побед. У ворот, у подножья белой лестницы, их ожидала колымага, однако
драконы, которые снова везли их по гулким улицам назад в загородную
резиденцию, показались им теперь не столь ужасными. А когда друзья
остались одни в комнате, обитой алой и бледно-зеленой материей, за столом,
прогибавшимся от драгоценностей и заботливо приготовленных напитков, у
Трурля наконец развязался язык и конструктор стал обидными словами честить
Клапауциуса, утверждая, что тот проявил излишнюю прыть, согласясь на
предложение распорядителя охоты, и тем самым навлек на их головы беду,
словно у них не было возможности спокойно пожинать дома плоды достигнутой
славы. Клапауциус не промолвил в ответ ни словечка. Когда же гнев и
отчаяние Трурля поуменьшились и, обессилев от брани, он скорее рухнул, чем
уселся, на роскошную козетку из перламутра и закрыл глаза, подперев голову
руками, терпеливо выжидавший Клапауциус отрывисто сказал:
- Нечего! Надо приниматься за работу.
Эти слова как бы разбудили Трурля, и друзья тут же принялись обсуждать
различные возможности с полным знанием самых сокровенных тайн искусства
кибернетического конструирования. Они быстро пришли к согласию, что важнее
всего не панцирь и не сила чудовища, кое им предстоит построить, а его
программа, то есть алгоритм сатанинского действия. "Эта тварь должна быть
поистине родом из преисподней, сущий дьявол по натуре!" - сказали они
себе, и, хотя не знали еще, как этого достигнут, сердца их забились
радостней. А когда конструкторы уселись проектировать бестию, которой
требовал жестокий монарх, работа у них спорилась, так что просидели они
целую ночь и целый день и затем еще одну ночь, после чего отправились
пировать; и пока полные до краев лейденские банки ходили меж ними, друзья
настолько уверились в своем успехе, что стали ехидно, по-заговорщицки,
перемигиваться, дабы не могли заметить этого слуги, справедливо почитаемые
ими за царских соглядатаев. Друзья не говорили при них ни о чем,
касающемся работы, лишь хвалили громовую крепость напитков и отличный вкус
электрет с ионной подливкой, которые подносили им вертевшиеся юлой лакеи
во фраках. Только после ужина, выйдя на террасу, откуда открывался вид на
весь город с его белыми башнями и черными куполами, утопающими в зелени,
Трурль сказал Клапауциусу:
- Дело еще не выиграно, ведь оно не простое!
- Что ты хочешь этим сказать? - из осторожности шепотом, но вместе с
тем живо спросил Клапауциус.
- Видишь в чем тут загвоздка: если царь уложит эту механическую
скотину, то, сочтя, что его желаний мы не выполнили, не колеблясь,
Скачать книгу [0.11 МБ]
Пирамида
