Смит. Если он и совершил преступление, то вполне искупил его, и
в наших глазах он невиновен.
Незнакомец простоял часа два на берегу, видимо, переживая
в мыслях все свое прошлое - вероятно, мрачное прошлое,- и
колонисты, не теряя несчастного из виду, старались не нарушать
его одиночества.
Однако через два часа он, по-видимому, принял решение и
подошел к Сайресу Смиту. Глаза его были красны от пролитых
слез, но он больше не плакал. Лицо его было проникнуто глубоким
смирением. Казалось, он чего-то боится, стыдится, будто хочет
сделаться как можно меньше. Глаза его были все время устремлены
в землю.
- Вы и ваши товарищи - англичане, сударь? - спросил он
Сайреса Смита.
- Нет, мы американцы,- ответил инженер.
- Вот как! - произнес незнакомец и тихо добавил: - Это уже
лучше.
- А вы, мой друг? - спросил инженер.
- Англичанин,- поспешно ответил незнакомец. Ему, казалось,
было нелегко выговорить эти несколько слов. Он удалился и в
великом волнении пошел по берегу от водопада до устья реки
Благодарности.
Проходя мимо Харберта, он спросил сдавленным голосом:
- Какой месяц?
- Ноябрь, - ответил Харберт.
- Какой год?
- 1866-й.
- Двенадцать лет! Двенадцать лет! - воскликнул незнакомец
и быстро удалился.
Харберт рассказал колонистам о вопросах незнакомца и о
своих ответах.
- Этот несчастный потерял счет годам и месяцам, - заметил
Гедеон Спилет.
- Да, - сказал Харберт. - Прежде чем мы его нашли, он
пробыл на острове целых двенадцать лет.
- Двенадцать лет! - повторил Сайрес Смит. - Да, двенадцать
лет уединения, быть может, после преступной жизни, могут
повредить человеку рассудок.
- Я склонен думать, - сказал Пенкроф, - что этот человек
попал на остров Табор не в результате кораблекрушения, а что
его оставили там в наказание за какой-то проступок.
- Вы, вероятно, правы, Пенкроф,- сказал журналист.- Если
это так, то вполне возможно, что те, кто его там оставил,
когда-нибудь вернутся за ним.
- И не найдут его, - сказал Харберт.
- Но, в таком случае, - сказал Пенкроф, - надо вернуться
на остров и...
- Друзья мои,- сказал Сайрес Смит,- не будем обсуждать
этот вопрос, пока не узнаем, как обстоит дело. Мне кажется, что
несчастный сильно страдал, что он искупил свое преступление, в
чем бы оно ни заключалось, и что его мучит потребность излить
свою душу. Не следует вызывать его на откровенность. Он сам,
наверное, все нам расскажет, и когда мы узнаем его историю, то
увидим, что следует предпринять. К тому же только он и может
нам сообщить, сохраняет ли он более чем надежду - уверенность
когда-нибудь вернуться на родину. Но я сомневаюсь в этом.
- Почему? - спросил журналист.
- Если бы он был уверен, что его освободят через
определенный срок, то не бросил бы в море этот документ. Нет,
более вероятно, что он был осужден умереть на этом острове и
никогда больше не увидеть своих ближних.
- Тут есть одно обстоятельство, которого я не могу
объяснить, - сказал Пенкроф.
- Какое?
- Если этого человека оставили на острове Табор двенадцать
лет назад, то можно предполагать, что он уже давно одичал.
- Весьма вероятно,- ответил Сайрес Смит.
- Значит, с тех пор как он написал эту бумагу, прошло
несколько лет.
- Конечно... а между тем документ, видимо, написан
недавно.
- К тому же можно ли допустить, что бутылка странствовала
от острова Табор до острова Линкольна многие годы?
- Это нельзя считать совершенно невозможным, - сказал
журналист.- Может быть, она давно находилась неподалеку от
острова.
- Нет,- сказал Пенкроф,- она ведь еще плыла. Нельзя даже
предположить, что она пролежала известное время на берегу и
снова была унесена водой. Близ южного берега сплошные утесы, и
бутылка неминуемо разбилась бы.
- Это верно, - сказал Сайрес Смит с задумчивым видом.
- А потом, - продолжал моряк, - если бы документ был
написан много лет назад, если бы он пробыл так долго в бутылке,
то, наверное, пострадал бы от сырости. Ничего подобного не
произошло, и бумага прекрасно сохранилась.
Замечание моряка было верно, и этот факт был необъясним.
Все указывало на то, что записка написана незадолго до того
времени, как ее нашли. Больше того, в ней были приведены точные
указания широты и долготы острова Табор, что указывало на
довольно основательные сведения ее автора в области
гидрографии, которыми не мог обладать простой моряк.
- В этом снова есть что-то необъяснимое, - сказал
инженер.- Но не будем вызывать нашего товарища на разговор.
Когда он этого пожелает, друзья мои, мы с готовностью его
выслушаем.
В течение последующих дней незнакомец не произнес ни
одного слова и ни разу не покидал плато. Он обрабатывал землю,
не зная отдыха, не отрываясь ни на минуту, но неизменно
держался в стороне. В часы завтрака и обеда он не заходил в
Гранитный Дворец, хотя его не раз приглашали, и довольствовался
Скачать книгу [0.40 МБ]
Пирамида
