внушению? Неужели следует отнестись серьезно к замыслу профессора
Лиденброка отправиться к центру Земли? Что слышал я? Бредовые фантазии
безумца или же умозаключения великого гения, основанные на научных данных?
Где во всем этом кончалась истина и начиналось заблуждение?..
Я строил тысячи противоречивых гипотез, не будучи в состоянии
остановиться ни на одной.
Все же я должен был напомнить себе, что порою я соглашался, хотя мой
энтузиазм и начинал уже ослабевать. Разве я не готов был уехать
немедленно, чтобы не оставалось времени на размышления. Да, у меня хватило
бы в тот момент мужества затянуть ремнями свой чемодан!
Однако я должен сознаться и в том, что часом позже это чрезмерное
возбуждение уже улеглось, нервы успокоились и я снова поднялся из недр
Земли на поверхность.
"Ведь это нелепость! - сказал я самому себе. - Ведь это лишено здравого
смысла! Подобное предложение нельзя делать рассудительному молодому
человеку. Все это вздор. Я плохо опал и видел скверный сон".
Между тем я прошел по берегу Эльбы вокруг города и, минуя порт, вышел
на дорогу в Альтону. Точно предчувствие привело меня на этот путь, потому
что я вскоре увидел мою милую Гретхен, которая возвращалась в Гамбург.
- Гретхен! - закричал я ей издали.
Девушка остановилась, по-видимому, несколько смущенная, что ее
окликнули на большой дороге. В одну минуту я очутился возле нее.
- Аксель! - сказала она с изумлением. - Ты вышел мне навстречу? Вот это
мило!
Мой беспокойный и расстроенный вид не ускользнул от внимательных глаз
Гретхен, стоило ей взглянуть на меня.
- Что с тобой? - сказала она, протягивая мне руку.
- Что со мною, Гретхен? - вскричал я.
И в трех словах я рассказал прелестной фирландке о случившемся. Она
помолчала немного. Билось ли ее сердце одинаково с моим? Я не знаю, но ее
рука не задрожала в моей.
Мы молча прошли сотню шагов.
- Аксель, - сказала она, наконец.
- Что, милая Гретхен?
- Вот будет прекрасное путешествие!
Я так и подскочил при этих словах.
- Да, Аксель, путешествие, достойное племянника ученого. Мужчина должен
отличиться в каком-нибудь великом предприятии.
- Как, Гретхен, ты не отговариваешь меня от подобного путешествия?
- Нет, дорогой Аксель, и я охотно сопровождала бы вас, если бы слабая
девушка не была для вас только помехой.
- И ты говоришь это серьезно?
- Серьезно.
Ах, можно ли понять женщин, молодых девушек, словом, женское сердце!
Если женщина не из робких, то уж ее храбрость не имеет предела! Рассудок
не играет у женщин никакой роли... Что я слышу? Девочка советует мне
принять участие в путешествии! Ее ничуть не пугает столь романтическое
приключение. Она побуждает меня ехать с дядюшкой, хотя и любит меня...
Я был смущен и, откровенно говоря, пристыжен.
- Гретхен, - продолжал я, - посмотрим, будешь ли ты и завтра говорить
то же самое.
- Завтра, милый Аксель, я скажу то же, что и сегодня.
Держась за руки, в глубоком молчании, мы продолжали свой путь. События
дня привели меня в уныние.
"Впрочем, - думал я, - до июльских календ еще далеко, и до тех пор еще
может случиться многое, что излечит дядюшку от его безумного желания
предпринять путешествие в недра Земли".
Было уже совсем поздно, когда мы добрались до дома на Королевской
улице. Я полагал, что в доме уже полная тишина, дядюшка, как обычно, в
постели, а Марта занята уборкой в столовой.
Но я не принял во внимание нетерпеливый характер профессора. Он
суетился, окруженный целой толпой носильщиков, которые сваливали в
коридоре всевозможные свертки и тюки; по всему дому раздавались его
хозяйские окрики, старая служанка совсем потеряла голову.
- Ну, иди же, Аксель. Да поскорее, несчастный! - вскричал дядя, уже
издали завидев меня. - Ведь твой чемодан еще не уложен, бумаги мои еще не
приведены в порядок, ключ от моего саквояжа никак не найти и недостает
моих гамаш...
От изумления я замер на месте. Голос отказывался мне служить. Я с
трудом мог произнести несколько слов:
- Итак, мы уезжаем?
- Да, несчастный, а ты разгуливаешь, вместо того чтобы помогать!
- Мы уезжаем? - переспросил я слабым голосом.
- Да, послезавтра, на рассвете.
Я не мог больше слушать и убежал в свою комнатку.
Сомнений не было. Дядюшка вместо послеобеденного отдыха бегал по
городу, закупая все необходимое для путешествия. Аллея перед домом была
завалена веревочными лестницами, факелами, дорожными фляжками, кирками,
мотыгами, палками с железными наконечниками, заступами, - чтобы тащить все
это, требовалось по меньшей мере человек десять.
Я провел ужасную ночь. На следующий день, рано утром, меня кто-то
назвал по имени. Я решил не открывать двери. Но как было устоять против
столь нежного голоса, звавшего меня: "Милый Аксель!"
Я вышел из комнаты, думая, что мой расстроенный вид, бледное лицо,
покрасневшие глаза произведут впечатление на Гретхен и она изменит свое
отношение к поездке.
- Ну, дорогой Аксель, - сказала она, - я вижу, ты чувствуешь себя лучше
и за ночь успокоился.
- Успокоился! - вскричал я.
Я подбежал к зеркалу. Ну, да! У меня был вовсе не такой скверный вид,
как я предполагал. Трудно даже поверить!
- Аксель, - сказала мне Гретхен, - я долго беседовала с опекуном. Это
смелый ученый, отважный человек, и ты не должен забывать, что его кровь
течет в твоих жилах. Он рассказал мне о своих планах, о своих чаяниях, как
и почему он надеется достигнуть своей цели. Я не сомневаюсь, что он ее
достигнет. Ах, милый Аксель, как это прекрасно - так отдаваться науке!
Какая слава ожидает профессора Лиденброка и его спутника! По возвращении
ты станешь человеком, равным ему, получишь свободу говорить, действовать,
словом - свободу...
Девушка, вся вспыхнув, не окончила фразы. Ее слова меня снова ободрили;
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида