иным способом: они добираются до истоков золота, до золотоносных жил,
заключающих в себе самородки, пластинки и листочки, а первые
золотоискатели довольствовались только промывкой золотоносных песков, -
вот и все. Они рыли землю, брали те пласты, которые казались им наиболее
богатыми золотом, а затем промывали их, добывая драгоценный металл.
Промывка производилась посредством машины, заимствованной из Америки, в
так называемой "люльке". Это был ящик длиной от пяти до шести футов, нечто
вроде открытого гроба, разделенного на два отделения. В одном из этих
отделений помещался ряд расположенных одно над другим решет, причем внизу
ставились решета более частые. Второе отделение суживалось в нижней своей
части. И вот на верхнее сито первого отделения сыпали золотоносный песок,
лили на него воду и начинали качать люльку. В первом решете задерживались
камешки, в следующих - руда и песок. Разжиженная земля уходила вместе с
водой через второе отделение, суживающееся книзу. Вот какова была машина,
какой тогда пользовались.
- Но ее еще надо было иметь, - заметил Джон Манглс.
- Обыкновенно машину покупали у разбогатевших или разорившихся
золотоискателей или обходились без нее.
- А чем ее заменяли? - спросила Мери Грант.
- Железным листом, дорогая Мери, простым железным листом. Землю веяли,
как пшеницу, с тою лишь разницей, что вместо пшеничных зерен попадались
иногда крупинки золота. В первый год золотой горячки многие золотоискатели
разбогатели, не прибегая ни к какому иному оборудованию. Видите, друзья
мои, то было замечательное время, хотя пара сапог стоила сто пятьдесят
франков, а за стакан лимонада платили десять шиллингов. Ведь кто первый
прибыл, тот и выиграл. Золото было повсюду в изобилии: на поверхности
земли, на дне ручьев, даже на улицах Мельбурна - когда мостили, то пускали
в дело золотоносный песок. Таким образом, за время с двадцать шестого
января по двадцать четвертое февраля тысяча восемьсот пятьдесят второго
года с горы Александра в Мельбурн доставлено было под охраной
правительственных войск на восемь миллионов двести тридцать восемь тысяч
семьсот пятьдесят франков драгоценного металла. Это составляет среднюю
дневную добычу в сто шестьдесят четыре тысячи семьсот двадцать пять
франков.
- Что составляет приблизительно сумму, отпускаемую на содержание
русского императорского дома, - сказал Гленарван.
- Какой бедный человек! - заметил майор.
- А известны случаи внезапного обогащения? - спросила леди Элен.
- Некоторые известны.
- Вы знаете их? - спросил Гленарван.
- Конечно, знаю, - ответил Паганель. - В тысяча восемьсот пятьдесят
втором году в округе Балларат найден был самородок весом в пятьсот
семьдесят три унции, другой, в Джисленде, - весом в семьсот восемьдесят
две унции, и там же в тысяча восемьсот шестьдесят первом году обнаружен
был слиток в восемьсот тридцать четыре унции. Наконец, в том же Балларате
некий рудокоп нашел самородок весом в шестьдесят пять килограммов. Это
значит, что если фунт золота стоит тысячу семьсот двадцать два франка, то
это составляет сумму в двести двадцать три тысячи восемьсот шестьдесят
франков! Взмах лопаты, приносящий одиннадцать тысяч франков ежегодной
ренты, вот это взмах!
- Насколько же возросла мировая добыча золота после открытия этих
россыпей? - спросил Джон Манглс.
- Возросла колоссально, дорогой Джон. В начале столетия годовая добыча
золота выражалась в сумме сорок семь миллионов франков, а в настоящее
время в Австралии, Европе, Азии и Америке золота добывается на девятьсот
миллионов, почти миллиард.
- Значит, возможно, господин Паганель, что на этом самом месте, где мы
находимся, под нашими ногами скрыто много золота? - промолвил Роберт.
- Да, мой милый, целые миллионы! Мы топчем их. Но если мы их топчем, то
только потому, что мы презираем золото.
- Значит, Австралия - счастливая страна? - заметил Роберт.
- Нет, Роберт, - ответил географ, - богатые золотом страны никогда не
были счастливы. Они порождают лентяев, а не сильных и трудолюбивых людей.
Вспомни Бразилию, Мексику, Калифорнию, Австралию, во что превратились они
в девятнадцатом веке? Знай, мой мальчик: благоденствует не страна золота,
а страна железа.
15. "АВСТРАЛИЙСКАЯ И НОВОЗЕЛАНДСКАЯ ГАЗЕТА"
2 января на восходе солнца путешественники миновали пределы
золотоносного района и графства Тальбот. Теперь копыта лошадей ступали по
пыльной почве графства Далхоуз. Несколько часов спустя отряд вброд
переправился через речки Кальбоан и Кемпейс-Ривер между 144ь35' и 144ь45'
долготы. Полдороги, отделявшей путешественников от цели, было уже
пройдено. Еще пятнадцать дней столь же благополучного путешествия - и
маленький отряд достигнет берегов залива Туфолда.
Все были здоровы. Слова Паганеля относительно здорового климата
Австралии сбывались - почти никакой сырости и вполне терпимая жара. Лошади
и быки тоже были в прекрасном состоянии.
Но после Кемден-Бриджа строй отряда несколько изменился. После того как
Айртон узнал о том, что железнодорожная катастрофа была вызвана
преступлением, он настоял на принятии некоторых мер предосторожности,
которые до сих пор находил излишними. Теперь всадники не должны были
упускать фургон из виду, а во время привалов кто-нибудь должен был стоять
на карауле. Утром и вечером тщательно осматривали ружья. Несомненно, в
окрестностях орудовала шайка злоумышленников, и хотя непосредственной
опасности не было, тем не менее следовало быть начеку. Излишне говорить,
что эти меры предосторожности были приняты без ведома Элен и Мери Грант:
Гленарван не хотел пугать их. Конечно, эти меры были разумны.
Неосторожность, даже простая беспечность могли обойтись слишком дорого.
Впрочем, не один только Гленарван опасался злоумышленников - жители
уединенных поселений и скваттеры на своих стоянках тоже принимали меры
предосторожности против внезапных нападений. Дома уже с наступлением
сумерек запирались наглухо. Собаки, спущенные с цепи, заливались лаем при
приближении посторонних. У каждого пастуха, загонявшего на ночь огромные
стада, висел на луке седла карабин. Весть о преступлении, совершенном на
Скачать книгу [0.45 МБ]
Пирамида
