всего лишь пожаловался, что ушиб палец ноги. Когда они вернулись домой,
дядя Борис хорошенько его вздул и прочитал нотацию о том, как подобает
вести себя на людях.
- Посторонним у нас не разрешается носить оружие, - спокойно ответил
Р.Дэниел. - Даже ваш комиссар оставляет здесь свой бластер. Таков наш
обычай, Илайдж.
При других обстоятельствах Бейли просто повернулся бы и ушел, ушел из
Космотауна, ушел бы подальше от этого робота. Но сейчас им владело безумное
желание осуществить свой план и досыта насладиться местью.
В конце концов, его не подвергали тому унизительному осмотру, какой
существовал у них много лет назад. Как хорошо он понимал, может быть,
слишком хорошо понимал то возмущение и гнев, которые привели к Барьерным
бунтам в дни его детства.
Помрачнев еще больше, Бейли отстегнул портупею с бластером. Р.Дэниел
взял оружие у него из рук и положил в углубление в стене. Тонкая
металлическая пластинка тотчас же накрыла его.
- Если вы сейчас вставите в эту впадину большой палец руки, - пояснил
Р.Дэниел, - то потом только ваш палец сможет открыть крышку.
Сейчас Бейли чувствовал себя более нагим, чем несколько минут назад в
душевой. Он прошел до места, где его недавно остановили, и наконец оказался
в коридоре за туалетной.
Что-то необычное привлекло здесь его внимание: где-то впереди мерцал
странный свет. Затем он почувствовал на лице едва уловимое движение
воздуха, словно невдалеке промчалась патрульная машина.
Должно быть, Р.Дэниел заметил его ощущение, потому что тут же
объяснил:
- Мы сейчас выйдем на открытый воздух, Илайдж. Здесь кондиционеры не
применяются.
Бейли стало не по себе. Как могут космониты с такой опаской относиться
к посетителям из города в то же время дышать отвратительным наружным
воздухом? Он зажал себе ноздри, словно это могло помочь лучше очищать
вдыхаемый воздух.
- Я полагаю, вы скоро убедитесь, что открытый воздух отнюдь не вреден
для человеческого организма, - сказал Р.Дэниел.
- Возможно, - проворчал Бейли.
Потоки воздуха раздражали его. Они мягко обдували его лицо, но были
какими-то неустойчивыми. И это действовало на нервы.
Но худшее было впереди.
Коридор открывался в голубизну яркого солнечного дня. Бейли знал, что
это такое. Однажды по долгу службы ему пришлось побывать в естественном
солярии. Но там солнечные лучи преломлялись в толще защитного стеклянного
колпака, и диска самого солнца видно не было. Здесь же все было открыто.
Он невольно посмотрел вверх на солнце, но сразу отвел взгляд. Его
ослепленные глаза заморгали и заслезились.
К ним приближался космонит. Предчувствие беды на мгновение овладело
Бейли.
Р.Дэниел выступил вперед и обменялся с подошедшим космонитом
рукопожатием. Тот повернулся к Бейли и сказал:
- Пожалуйста, следуйте за мной, сэр. Меня зовут доктор Хэн Фастольф.
Внутри одного из куполообразных домов Бейли почувствовал себя
спокойней. Он с удивлением озирался вокруг, поражаясь величине комнат и
тому, как неразумно использовалась их площадь, но был рад, что воздух здесь
кондиционированный.
Усевшись в кресло и скрестив свои длинные ноги, Фастольф сказал:
- Вы, кажется, предпочитаете кондиционированный воздух наружному.
Его голос звучал дружелюбно. Мелкие морщинки перерезали его лоб, кожа
под глазами и подбородком казалась дряблой и иссохшей. У него были редкие,
но не седые волосы, его большие уши смешно оттопыривались, придавая ему
вполне домашний вид, отчего Бейли почувствовал к нему еще большее
расположение.
Рано утром перед поездкой Бейли еще раз просмотрел снимки, сделанные
Эндерби в Космотауне. Р.Дэниел уже договорился о встрече в Космотауне, и
Бейли старался привыкнуть к мысли, что скоро увидит космонитов во плоти.
Как-никак это не то, что разговаривать с ними с расстояния в несколько
миль.
С этих фотографий на него глядели высокие, рыжеволосые люди с
красивыми, но холодными лицами, в общем, такие, какими их иногда изображают
в книгофильмах. Такие, например, как Р.Дэниел.
Р.Дэниел назвал имена этих космонитов, и когда Бейли, указав на одного
из них, спросил: "А это вы, да, Дэниел?" - Р.Дэниел спокойно ответил:
- Нет, Илайдж, это мой конструктор, доктор Сартон.
- Значит, вы сделаны по образцу и подобию создателя? - спросил
язвительно Бейли, на что ответа не последовало, да Бейли его и не ожидал:
ведь на Внешних Мирах мало кто знаком с библией.
А теперь перед глазами Бейли сидел Хэн Фастольф, который совсем не
походил на привычный образ космонита, чему представитель Земли был искренне
рад.
- Не желаете ли закусить? - спросил Фастольф.
При этом он указал на стол, который разделял их. На нем стояла ваза,
полная разноцветных шаров. Бейли взглянул на нее с недоумением. Он принял
эти предметы за украшение.
- Это естественные плоды, которые растут на Авроре, - объяснил ему
Р.Дэниел. - Советую вам попробовать. Их называют яблоками и говорят, что
они приятны на вкус.
- Р.Дэниел, разумеется, сам никогда их не пробовал, - улыбнулся
Фастольф, - тем не менее он прав.
Бейли поднес яблоко ко рту. Его красно-зеленая кожица была прохладной
и издавала слабый приятный аромат. Он с усилием откусил кусочек и стал
осторожно пережевывать терпкую мякоть, от которой у него заныли зубы.
Рацион жителей города, разумеется, содержит определенное количество
натуральных продуктов. Сам он часто ест натуральное мясо и хлеб. Но их
продукты подвергаются какой-нибудь обработке. Их подают либо в сваренном
или перемолотом виде, либо смешивают или соединяют друг с другом. Строго
говоря, из фруктов следует делать приправы или консервы. А то, что у него
сейчас в руке, вышло, должно быть, прямо из грязного грунта планеты.
"Надеюсь, они догадались хотя бы помыть его", - подумал он.
И снова он удивился своеобразному представлению космонитов о чистоте.
- Позвольте мне более подробно рассказать о себе, - начал Фастольф. -
Я здесь возглавляю расследование обстоятельств убийства доктора Сартона,
точно так же как у вас этим занимается комиссар Эндерби. Вы можете
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида