- Очень просто, - ответил он. - Чтобы сойти за робота, недостаточно
придать лицу застывшее выражение и говорить штампами. Ваша беда в том, что
вы, жители Внешних Миров, слишком привыкли к роботам. Вы относитесь к ним
как к человеческим существам. Вы уже не замечаете разницы. На Земле все
по-другому. Для нас робот есть робот. Во-первый, Р.Дэниел слишком человечен
для робота. Вначале я принял его за космонита. Мне было трудно заставить
себя поверить его словам, что он робот. И дело все в том, что он и есть
космонит, а вовсе не робот!
Р.Дэниел вмешался в разговор, нимало не смущенный тем обстоятельством,
что сам был предметом спора:
- Как я уже говорил вам, партнер Илайдж, я создан для того, чтобы на
время занять место в человеческом обществе. Меня умышленно наделили всеми
человеческими чертами.
- Даже такими, как удивительно точная копия частей тела, обычно
скрытых под платьем?
- Как вы об этом узнали? - неожиданно раздался голос Эндерби.
- Случайно... - покраснел Бейли, - в душевой.
Эндерби был явно шокирован.
- Вы, конечно, понимаете, что сходство должно быть полным, иначе
бесполезно и начинать? - сказал Фастольф и добавил: - В осуществлении
нашего проекта полумеры могут принести только вред.
- Разрешите мне закурить? - резко отозвался Бейли.
Три трубки в день - недопустимое расточительство, но он отважился на
очень рискованный шаг, и табак ему нужен, чтобы успокоить нервы. В конце
концов, он пытается уличить во лжи не кого-нибудь, а космонитов, и он
заставит их подавиться собственной ложью.
- Простите меня, - раздался голос Фастольфа, - но я бы предпочел,
чтобы вы не курили.
Его вежливая просьба прозвучала строже приказа. Поэтому Бейли
безропотно сунул в карман трубку, которую он уже чуть было не разжег,
полагая, что отказа не последует.
"Еще бы, - с горечью подумал он. - Комиссар ничего не сказал, потому
что сам не курит, но это же ясно. Это само собой разумеется. Ведь чистюли с
Внешних Миров не курят, не пьют и вообще не имеют никаких людских пороков.
Не удивительно, что они признают роботов в своем чертовом - как, бишь,
Дэниел назвал его? - обществе С/Fе! Не удивительно, что Дэниел так хорошо
играет роль робота. По существу, все они не люди, а роботы".
- Слишком полное сходство - только одна из многих улик, - сказал он. -
Когда мы шли с ним домой, в нашем секторе чуть было не вспыхнул бунт. -
Бейли снова показал на своего напарника. Он не мог заставить себя называть
его ни Р.Дэниелом, ни доктором Сартоном. - И вот он-то и утихомирил
недовольных, направив на толпу бластер.
- Боже правый, - воскликнул Эндерби, - в протоколе говорится, что это
вы...
- Я знаю, комиссар, - прервал его Бейли. - Протокол составлен по моим
словам. Я не хотел, чтобы в официальных документах упоминалось, что робот
угрожал людям бластером.
- Да, да. Разумеется, вы правы. - Эндерби был в отчаянии. Он
наклонился в сторону, вглядываясь во что-то, находившееся за пределами
экрана видеофона.
Бейли догадался, куда смотрел комиссар: он проверял, не подслушивают
ли их.
- Итак, это тоже один из ваших аргументов? - спросил Фастольф.
- Конечно. Первый закон робототехники гласит, что робот не может
причинить человеку вред.
- Но Р.Дэниел никому вреда не причинил.
- Согласен. Кстати, потом он сказал, что не выстрелил бы ни при каких
обстоятельствах. Однако я никогда не слышал, чтобы робот мог действовать
вопреки духу Первого Закона, хотя бы угрожая бластером человеку. Пусть он
даже не собирался пустить его в ход.
- Ясно. Вы специалист по робототехники, мистер Бейли?
- Нет, сэр. Но я прослушал курс общей робототехники и позитронного
анализа. Я не совсем невежда в этой области.
- Очень хорошо, - согласился с ним Фастольф, - но я, как специалист,
могу вас заверить, что ум робота устроен таким образом, что он способен
воспринимать события лишь буквально. Он не признает духа Первого Закона -
только его букву. Примитивные земные роботы, видимо, настолько застрахованы
от нарушения Первого Закона, что, вероятно, вообще не могут угрожать
человеку. Другое дело такой совершенный робот, как Р.Дэниел. Если я верно
вас понял, он угрожал людям, чтобы предотвратить беспорядки. То есть он
стремился к тому, чтобы людям не был причинен вред. Он следовал Первому
Закону, а не нарушал его.
У Бейли внутри все сжалось, но внешне он сохранял напряженное
спокойствие. Трудно ему придется, но он побьет этого космонита его же
оружием.
- Можете спорить по каждому пункту - результат будет один и тот же, -
сказал он. - Вчера вечером, когда мы обсуждали так называемое убийство, ваш
липовый робот заявил, что его превратили в детектива при помощи какого-то
дополнительного устройства, которое, видите ли, вызывает в нем стремление к
справедливости.
- Готов поручиться за это, - ответил Фастольф. - Три дня назад я лично
наблюдал за этой операцией.
- Но стремление к справедливости! Справедливость, доктор Фастольф, -
это абстрактное понятие. Оно доступно только человеку.
- Если вы определяете "справедливость", как абстрактное понятие, как
стремление воздавать каждому по заслугам, как стремление к правде и тому
подобное, то я согласен с вами, мистер Бейли. Человеческое понимание
абстракций не может быть заложено в позитронный мозг, по крайней мере при
нынешнем уровне наших знаний.
- Значит, вы это признаете... как специалист по робототехнике?
- Конечно. Вопрос лишь в том, что подразумевал Р.Дэниел под словом
"справедливость"?
- Он подразумевал именно то, что могли бы подразумевать вы, или я, или
любой другой человек, но никак не робот.
- Почему бы вам, мистер Бейли, не попросить его дать свое определение
справедливости?
На мгновение Бейли смешался, но тут же повернулся к Р.Дэниелу:
- Ну?
- Да, Илайдж?
- Каково твое определение справедливости?
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида