- ...похожими на наши буквы. Их можно прочесть.
- Что?
- Вот погляди.
И Броновский как заправский фокусник, извлек неизвестно откуда
полоску фольги. По ней, совершенно не похожие на изящные и сложные спирали
и разноцветные блестки парасимволов, растянулись пять корявых, совсем
детских букв: "СТРАК".
- Что это может значить, как по-твоему? - с недоумением спросил
Ламонт.
- Я прикидывал и так и эдак, но, мне кажется, скорее всего это слово
"страх", написанное с ошибкой.
- Так вот почему ты меня допрашивал? Ты подумал, что кто-то у них
испытывает страх?
- Да, и решил, что тут может быть какая-то связь с твоим явно нервным
состоянием в последние месяцы. Откровенно говоря, Пит, я терпеть не могу,
когда от меня что-то старательно скрывают.
- Ну ладно тебе. Но давай не торопиться с выводами. Раз дело идет об
обрывках фраз, тебе и карты в руки. Так, значит, по-твоему, паралюдям
Электронный Насос начинает внушать страх?
- Вовсе не обязательно, - сказал Броновский. - Я ведь не знаю, в
какой мере они способны воспринимать то, что происходит в нашей вселенной.
Если они каким-то способом ощущают вольфрам, который мы им предлагаем,
если они ощущают наше присутствие, то не исключено, что они ощущают и наши
настроения. Может быть, они хотят нас успокоить, убедить, что причин для
страха нет.
- Так почему же они так прямо и не написали - "не надо страха"?
- А потому, что настолько хорошо они нашего языка еще не знают.
- Хм-м. Ну в таком случае Бэрту об этом рассказывать, пожалуй, рано.
- Да, не стоит. Слишком двусмысленно. И вообще я бы на твоем месте
подождал обращаться к Бэрту. Кто знает, что они пытаются сообщить!
- Нет, Майк, я ждать не могу. Я знаю, что прав, и времени у нас
остается очень мало.
- Ну что ж. Только ведь, отправившись к Бэрту, ты сожжешь свои
корабли. Твои коллеги тебе этого не простят. Кстати, а не поговорить ли
тебе со здешними физиками? Один ты не можешь повлиять на Хэллема, но все
вместе...
Ламонт замотал головой.
- Ничего не выйдет. Тут выживают только бесхребетные субъекты. И
против него ни один из них открыто не пойдет. Уговорить их нажать на
Хэллема? А ты не пробовал скомандовать вареным макаронам, чтобы они стали
по стойке "смирно"?
Добродушное лицо Броновского стало непривычно хмурым.
- Возможно, ты и прав.
- Я знаю, что я прав, - хмуро ответил Ламонт.
7
Для того чтобы добиться приема у сенатора, потребовалось довольно
много времени, и эта проволочка выводила Ламонта из себя, тем более что
паралюди больше не присылали буквенных сообщений. Никаких, хотя Броновский
переслал не менее десятка полос с тщательно подобранными комбинациями
парасимволов, а также вариантами "страк" и "страх".
Ламонт не мог понять, зачем ему понадобилось такое количество
вариантов, но Броновский, казалось, очень на них рассчитывал.
Однако ничего не произошло, а Бэрт наконец принял Ламонта.
Глаза сенатора на худом морщинистом лице были цепкими и
пронизывающими. Он достиг весьма почтенного возраста (комиссию по
техническому прогрессу и среде обитания он возглавлял с незапамятных
времен). К своим обязанностям сенатор относился с величайшей серьезностью,
что неоднократно доказывал делом.
Бэрт поправил старомодный галстук, давно уже превратившийся в его
эмблему.
- Сынок, я могу уделить вам только полчаса, - сказал он и поднес к
глазам часы на широком браслете.
Ламонта это не смутило. Он не сомневался, что заставит сенатора
забыть о времени. И он не стал начинать с азов - на этот раз его цель была
иной, чем во время беседы с Хэллемом. Он сказал:
- Я не стану излагать математические доказательства, сенатор.
Полагаю, вам и так известно, что благодаря перекачиванию происходит
смешение физических законов двух вселенных.
- Перемешивание, - спокойно заметил сенатор, - причем полное
равновесие будет достигнуто через десять в тридцатой степени лет. Я верно
помню эту цифру? - Изогнутые брови придавали его изрытому морщинами лицу
вечно удивленный вид.
- Совершенно верно. Но цифра эта опирается на допущение, что законы,
просачивающиеся от нас к ним и наоборот, распространяются во все стороны
от точки проникновения со скоростью света. Это только предположение, и я
считаю, что оно ошибочно.
- Почему же?
- Измерена только скорость смещения внутри плутония сто восемьдесят
шесть, переданного в нашу вселенную. Вначале оно протекает чрезвычайно
медленно - предположительно из-за высокой плотности вещества, - а затем
начинает непрерывно убыстряться. Если добавить к плутонию менее плотное
вещество, скорость смещения начнет возрастать гораздо стремительнее.
Измерений такого рода было сделано немного, но если положиться на них, то
в вакууме скорость проникновения должна стать равной скорости света.
Иновселенским законам требуется определенное время, чтобы проникнуть в
атмосферу, заметно меньше времени, чтобы достичь ее верхних слоев, и
практически мгновение, чтобы оттуда умчаться по всем направлениям в космос
со скоростью триста тысяч километров в секунду, тотчас разрежаясь до
полной безобидности.
Ламонт умолк, обдумывая, как перейти к дальнейшему, и сенатор сразу
же уловил его нерешительность.
- Однако... - подсказал он тоном человека, берегущего свое время.
- Это очень удобное предположение, правдоподобное и не сулящее
никаких неприятностей. Но что, если проникновению иновселенских законов
препятствует не вещество, а самая структура нашей вселенной?
Скачать книгу [0.21 МБ]
Пирамида