меня было слышно. Правильно?
- Правильно! - послышался многоголосый ответ. - Свет! Свет!
Кто-то на сцене, обезумев, дал сигнал, и зал осветился.
- Так гораздо лучше, - сказала Глэдис. - Теперь я вижу вас, мои
родственники. Я хотела бы, в частности, увидеть женщину, задавшую вопрос о
моем возрасте. Я хочу говорить непосредственно с ней. Но давайте без
уверток. Если у вас хватило смелости задать вопрос, то задайте его открыто.
Она ждала.
Наконец где-то в середине зала встала женщина. Темные волосы, туго
стянутые сзади, смуглая кожа, темно-коричневое платье сильно подчеркивало
стройную фигуру. Она сказала слегка скрипучим голосом:
- Я не боюсь встать. И не боюсь еще раз спросить: сколько вам лет?
Глэдис спокойно смотрела на нее и даже радовалась. Возможно ли это? На
протяжении первых трех десятилетий жизни ее настойчиво учили, что быть в
реальном присутствии людей и даже одного человека - непереносимо. А сейчас
она без всякого смущения видит перед собой тысячи. Она была слегка
ошеломлена и вполне довольна.
- Пожалуйста, мадам, оставайтесь стоять и поговорим. Как мы измеряем
возраст? В годах, прошедших после рождения?
Женщина спокойно сказала:
- Меня зовут Сандра Ламбет. Я член Законодательных Органов и,
следовательно, из тех, кого капитан (смех в зале). Отвечая на ваш вопрос, я
думаю, что число Галактических Стандартных лет, прошедших со дня рождения,
обычное для определения возраста особы. Мне пятьдесят четыре года. А
сколько вам? Вы можете назвать цифру?
- Могу. Со времени моего рождения пришло и ушло двести тридцать пять
Галактических Стандартных лет, значит, я больше чем в четыре раза старше
вас.
Глэдис держалась прямо и знала. что ее маленькая стройная фигурка
делает ее сейчас, в тусклом освещении, почти девочкой.
В зале послышалось смутное бормотание, откуда-то слева - стон. Быстрый
взгляд в ту сторону показал Глэдис, что Диджи схватился за голову. Глэдис
сказала:
- Но это очень пассивный метод измерения времени. Здесь количество не
переходит в качество. Моя жизнь текла спокойно, можно сказать, тускло. Я
шла по проторенному пути, отгороженная от всех неприятностей гладко
функционирующей социальной системой, в которой нет места никаким переменам
и экспериментам, и моими роботами, которые стояли между мной и любыми
неприятностями. Всего два раза в жизни я испытывала дыхание волнения, и оба
раза были трагичными. Когда мне было тридцать два года - меньше, чем многим
из вас, слушающим меня сейчас - надо мной нависло обвинение в убийстве. Но
ненадолго. Два года спустя настал период - недолгий - когда я была втянута
в дело о другом убийстве. В обоих случаях следователь Илия Бейли был на
моей стороне. Я уверена, что многие из вас, а, возможно, и все, знакомы с
историей, написанной сыном Илии Бейли. Теперь я могу добавить и третий
случай, потому что в этом месяце я встретилась с великим волнением,
достигшим своего пика, когда от меня потребовали встать здесь перед вами, а
это явилось полной противоположностью тому, что я делала всю жизнь. Должна
признаться, что только ваша доброта и родственный прием сделали это
возможным.
Задумайтесь о контрасте всего этого с вашей жизнью. Вы - пионеры и
живете в новом мире. Он растет всю вашу жизнь и будет расти после вас. В
этом мире каждый день - приключение. Даже климат - приключение. Сначала у
вас холод, потом жара, потом опять холод. Климат, богатый ветрами и грозами
и внезапными переменами. Вы не можете позволить времени сонно протекать,
как в мирах, где перемены слабы или их вовсе нет.
Многие жители Бейли-мира - торговцы или могут стать торговцами;
половина их времени тратится на рысканье в космосе. А когда эта планета
станет ручной, многие ее обитатели перекинут сферу своей деятельности на
новые планеты или присоединятся к экспедициям, чтобы найти миры, где еще не
ступала нога человека, и сделать их пригодными для обитания.
Если мерить длину жизни событиями и делами, свершениями и волнениями,
то я - ребенок, моложе любого из вас. Большое число моих лет утомляет и
утомляет меня; меньшее число ваших лет обогащает и побуждает вас. Так что
скажите еще раз, мадам Ламбет, сколько вам лет.
Ламбет улыбнулась.
- Пятьдесят четыре ХОРОШИХ года, мадам Глэдис.
Ламбет села, и вновь начались аплодисменты.
Под их покровом Диджи хрипло спросил:
- Глэдис, кто научил вас так управлять публикой?
- Никто, - шепнула она. - Я никогда этого не делала.
- Тогда закругляйтесь, пока вы на коне. Особа, которая уже встает -
наш ведущий ястреб. Вам нет нужды стоять против него. Скажите, что вы
устали, и сядьте. Со Стариком Бастермейном мы управимся и сами.
- Но я не устала, - возразила Глэдис. - Мне самой интересно.
Человек, вставший теперь перед ней почти у самой сцены, был высок и
крепок, с нависшими над глазами седыми бровями. Редкие волосы были белыми.
Одежда - тускло-черная; белые волосы сбегали вниз по рукавам и по штанинам
брюк, как бы устанавливая резкие границы его тела. Голос его был низким и
музыкальным.
- Меня зовут Томас Бастермейн, и я известен еще и как Старик,
наверное, потому, что кое-кто не хочет, чтобы я слишком долго заживался. Не
знаю, как обращаться к вам, поскольку у вас вроде бы нет фамилии, а я не
так хорошо знаком с вами, чтобы звать вас по имени. Честно говоря, я и не
хочу быть хорошо знакомым с вами.
Похоже, вы помогли спасти наш корабль на вашей планете от ловушки и
оружия, поставленных вашим же народом, и мы вам за это благодарны. А вы в
ответ принялись болтать насчет дружбы и родства. Чистое лицемерие!
Когда ваш народ считал себя родным нам? Когда космониты чувствовали,
что имеют какое-то отношение к Земле и ее народу?
Конечно, космониты - потомки землян. Мы этого не забываем. И мы
помним, что _в_ы_ забыли это. Больше двух столетий космониты правили Землей
и относились к землянам, как к отвратительным короткоживущим больным
животным.
Теперь, когда мы становимся силой, вы протягиваете нам руку дружбы, но
рука эта в перчатке, как и ваши руки. Вы, небось, не забыли вставить в нос
фильтры! Правильно!?
Глэдис подняла руки.
- Возможно, люди в зале и тем более те, кто видит меня по гиперволне,
не знают, что я в перчатках. Их не заметно, но они есть, я не отрицаю. И
Скачать книгу [0.26 МБ]
Пирамида