подхватить в ладонь слетевший пепел. - "Малыш", - сказал я...
- Так из него можно сделать мечтателя?
- Я сказал: "Малыш, я сейчас прямо из Африки и..."
- Хорошо, - Уэйл поднял ладонь. - Вашего мнения для меня достаточно. Не
могу понять, как это у вас получается, но если я знаю, что мальчик выбран
вами, я всегда готов рискнуть. Позовите его.
Мальчик вошел в сопровождении родителей. Дули пододвинув им стулья, а
Уэйл встал и обменялся с вошедшими любезным рукопожатием. Мальчику он
улыбнулся так, что каждая его морщина начала лучиться добродушием.
- Ты ведь Томми Слуцкий?
Томми молча кивнул. Для своих десяти лет он выглядел, пожалуй, слишком
щуплым. Темные волосы были прилизаны с неубедительной аккуратностью, а
рожица сияла неестественной чистотой.
- Ты ведь послушный мальчик?
Мать Томми расплылась в улыбке и с материнской нежностью погладила сына
по голове (выражение тревоги на лице мальчугана при этом - нисколько не
смягчилось).
- Он очень послушный и очень хороший мальчик, - сказала она.
Уэйл пропустил это сомнительное утверждение мимо ушей.
- Скажи мне, Томми, - начал он, протягивая леденец, который после
некоторых колебаний был все-таки принят, - ты когда-нибудь слушал грезы?
- Случалось, - сказал Томми тонким фальцетом.
Мистер Слуцкий, один из тех широкоплечих, толстопалых чернорабочих,
которые в посрамление евгенике оказываются порой отцами мечтателей,
откашлялся и пояснил:
- Мы иногда брали для малыша напрокат парочку-другую грез. Настоящих,
старинных.
Уэйл кивнул и опять обратился к мальчику:
- А они тебе нравятся, Томми?
- Чепухи в них много.
- Ты ведь для себя придумываешь куда лучше, правда?
Ухмылка, расползшаяся по ребячьей рожице, смягчила неестественность
прилизанных волос и чисто вымытых щек и носа.
Уэйл мягко продолжал:
- А ты не хочешь помечтать для меня?
- Да не-ет, - смущенно ответил Томми.
- Это же не трудно, это совсем легко... Джо!
Дули отодвинул ширму и подкатил к ним грезограф.
Мальчик в недоумении уставился на аппарат.
Уэйл взял шлем и поднес его к лицу мальчика.
- Ты знаешь, что это такое?
- Нет, - попятившись, ответил Томми.
- Это мысленница. Мы называем ее так потому, что люди в нее думают.
Надень ее на голову и думай, о чем хочешь.
- И что тогда будет?
- Ничего не будет. Это даже довольно приятно.
- Нет, - сказал Томми. - Лучше не надо.
Его мать поспешно нагнулась к нему.
- Это не больно, Томми. Делай, что тебе говорят, - истолковать ее тон
было нетрудно.
Томми весь напрягся, и секунду казалось, что он вот-вот заплачет. Уэйл
надел на него мысленницу.
Сделал он это очень бережно и осторожно и с полминуты молчал, давая
мальчику время убедиться, что ничего страшного не произошло, и свыкнуться
с ласкающим прикосновением фибрилл к швам его черепа (сквозь кожу они
проникали совершенно безболезненно), а главное, с легким жужжанием
меняющегося вихревого поля.
Наконец он сказал:
- А теперь ты для нас подумаешь?
- О чем? - из-под шлема были видны только нос и рот мальчика.
- О чем хочешь. Ну, скажем, уроки в школе окончились, и ты можешь
делать все, что пожелаешь.
Мальчик немного подумал, а потом возбужденно спросил:
- Можно мне полетать на стратолете?
- Конечно! Сколько угодно. Значит, ты летишь на стратолете. Вот он
стартует. - Уэйл сделал незаметный знак, и Дули включил замораживатель.
Сеанс продолжался только пять минут, а потом Дули проводил мальчика и
его мать в приемную. Томми был несколько растерян, но в остальном
перенесенное испытание никак на него не подействовало.
Когда они вышли, Уэйл повернулся к отцу семейства.
- Так вот, мистер Слуцкий, если проба окажется удачной, мы готовы
выплачивать вам пятьсот долларов ежегодно, пока Томми не кончит школу.
Взамен мы попросим только о следующем: чтобы он каждую неделю проводил
один час в нашем специальном училище.
- Мне надо будет подписать какую-нибудь бумагу? - хриплым голосом
спросил Слуцкий.
- Разумеется. Ведь это деловое соглашение, мистер Слуцкий.
- Уж и не знаю, что вам ответить. Я слыхал, что мечтателя отыскать не
так-то просто.
- Безусловно, безусловно. Но ведь ваш сын, мистер Слуцкий, еще не
мечтатель. И не известно, станет ли он мечтателем. Пятьсот долларов в год
для нас - ставка в лотерее. А для вас они верный выигрыш. Когда Томми
окончит школу, может оказаться, что он вовсе не мечтатель, но вы на этом
ничего не потеряете. Наоборот, получите примерно четыре тысячи долларов.
Ну, а если он все-таки станет мечтателем, он будет неплохо зарабатывать, и
уж тогда вы будете в полном выигрыше.
- Ему же надо будет пройти специальное обучение?
- Само собой разумеется, и оно крайне сложной Но об этом мы поговорим,
когда он кончит школу. Тогда в течение двух лет мы его окончательно
вытренируем. Положитесь на меня, мистер Слуцкий.
- А вы гарантируете это специальное обучение?
Уэйл, который уже пододвинул контракт к Слуцкому и протягивал ему ручку
колпачком вперед, усмехнулся, положил ручку и сказал:
- Нет, не гарантируем. Это невозможно, так как мы не знаем,
действительно ли у него есть талант. Однако ежегодные пятьсот долларов
останутся у вас.
Слуцкий подумал и покачал головой.
- Я вам честно скажу, мистер Уэйл... Когда ваш агент договорился, что
мы придем к вам, я позвонил в "Сны наяву". Они сказали, что у них обучение
гарантируется.
Скачать книгу [0.13 МБ]
Пирамида