Несколько раз на поселениях предлагали ввести календарь, основанный
на десятичной системе счисления. Тогда основной единицей времени был
бы день. Более продолжительные отрезки времени рекомендовали называть
декадном, гектоднем и килоднем, а более мелкие - дециднем, сантиднем,
миллиднем и так далее. Но этот календарь не прижился.
Понятно, что каждое поселение не могло иметь собственный календарь;
это немыслимо затруднило бы связь и торговые отношения. Невозможно
было ввести и единый для всех поселений календарь, отличающийся от
земного. На Земле все еще жило девяносто девять процентов
человечества, и жители поселений вынуждены были считаться с земными
традициями. На Роторе, как и на всех других поселениях, время
отсчитывали по земному календарю, не имевшему для поселенцев никакой
физической основы.
Но теперь Ротор не имел связи ни с Землей, ни с другими
поселениями, ни с Солнечной системой. Строго говоря, на Роторе не
существовало года, месяцев и дней в том смысле, в каком эти понятия
употреблялись на Земле. В системе Немезиды не было даже солнечного
света, которым и должен отличаться день от ночи. И все же на Роторе на
двенадцать часов включали яркое искусственное освещение, а следующие
двенадцать часов на поселении царил полумрак. Здесь отказались от
постепенного увеличения и ослабления яркости освещения на границах дня
и ночи, что могло бы заменить рассвет и сумерки. В этом не было
необходимости. Конечно, в каждом доме включали и выключали свет в
зависимости от привычек или потребностей хозяев, но все жители считали
дни по роторианскому, то есть по земному, календарю.
На Эритро день и ночь сменяли друг друга естественным путем, чем
иногда пользовались жители станции для выполнения тех или других
работ. Тем не менее и на станции официально время отсчитывали по
роторианскому, то есть по земному, календарю, не совсем совпадавшему с
календарем Эритро.
Теперь все громче раздавались голоса сторонников десятичной системы
счета времени. Юджиния точно знала, что Питт тоже склонялся к такой
системе, но даже он не решался предложить ее, опасаясь очень сильного
сопротивления.
Наверно, это не навсегда. Архаичному делению года на месяцы и
недели уделяли все меньше и меньше внимания, а о традиционных
праздничных днях все чаще и чаще забывали. Для Юджинии, например, как
астронома были важны только дни. Когда-нибудь старый календарь
отомрет, а в совсем далеком будущем должны появиться новые
согласованные системы счета времени, какой-нибудь Галактический
стандартный календарь.
И вот теперь Юджиния считала дни, оставшиеся до Нового года -
совершенно произвольно выбранной даты. На Земле была хоть какая-то
причина; там Новый год начинался в период солнцестояния - зимнего в
Северном полушарии, летнего в Южном. Земной год определялся скоростью
движения Земли по орбите вокруг Солнца, о чем сейчас на Роторе помнили
одни астрономы.
Теперь же для Юджинии, хоть она и была астрономом, Новый год
означал только одно - готовящуюся авантюрную прогулку Марлены по
Эритро. Эту дату Зивер Генарр использовал лишь как удобный предлог,
позволивший ненадолго отложить рискованную затею. Юджиния согласилась;
считалось, что она уступила романтическим мечтаниям дочери.
Погруженная в такие размышления, Юджиния не сразу заметила, что
Марлена внимательно смотрит на нее. (То ли она вошла совсем бесшумно,
то ли Юджиния настолько задумалась, что не слышала ее шагов? И давно
ли она здесь?)
- Привет, Марлена, - чуть слышно сказала Юджиния.
- Ты чем-то расстроена, - серьезно заметила Марлена.
- Это можно заметить, не обладая особой проницательностью. Ты
по-прежнему хочешь выйти со станции?
- Да. Это решено. Окончательно.
- Но почему, Марлена, почему? Ты можешь объяснить так, чтобы, я
могла понять?
- Нет. Ты не хочешь понять. Он зовет меня.
- Кто зовет тебя?
- Эритро. Он хочет, чтобы я вышла со станции, - обычно хмурое лицо
девочки улыбалось. Терпение Юджинии лопнуло.
- Марлена, когда ты так говоришь, у меня создается впечатление, что
ты уже заразилась этой... этой...
- Чумой? Нет, не заразилась. Дядя Зивер только что заставил меня
сделать еще одну сканограмму. Я ему говорила, что в этом нет
необходимости, но он сказал, что сканограмма, сделанная перед нашим
выходом, нужна для сравнения. У меня все абсолютно нормально.
- Сканирование мозга не может ответить на все вопросы, -
нахмурилась Юджиния.
- Тем более этого не могут страхи матери, - резко ответила Марлена,
потом более мягким тоном продолжила: - Мама, я знаю, ты против того,
чтобы мы вышли на планету, но еще одной отсрочки не будет. Дядя Зивер
обещал. Даже если будет дождь или плохая погода, я все равно пойду. В
это время года ни ураганов, ни резких температурных перепадов не
бывает. Да и в любое другое время года здесь их почти нет. Это
чудесная планета.
- Но она безжизненна, мертва. Здесь живут только бактерии, -
брезгливо сказала Юджиния.
- Когда-нибудь здесь будем жить мы. - Марлена мечтательно смотрела
вдаль. - Я в этом уверена.
56
- Наш защитный костюм очень прост, - объяснял Зивер Генарр. - Он не
рассчитан на сопротивление давлению, это не водолазный костюм и не
скафандр астронавта. Вот шлем, к нему из баллона подается воздух, а
тот воздух, который ты выдыхаешь, потом регенерируется. Здесь есть еще
небольшое теплообменное устройство, поддерживающее нужную температуру.
Костюм герметичен, конечно.
- Он мне подойдет? - спросила Марлена, неприязненно поглядывая на
довольно толстый псевдотекстильный материал.
- Модным назвать его, конечно, нельзя, - признал Генарр; его глаза
Скачать книгу [0.30 МБ]
Пирамида