"Они оба, - подумал Дункан, - знают, как и мы, что
здесь неладно." Тайни без отдыха сновал вокруг, подняв
голову, чтобы уловить запах опасности.
Конрад развел костер, и они с Мэг готовили еду. Свет
костра падал на белые стены часовни.
На западном холме завыл волк, другой ответил ему с
севера.
-- Кто-то из тех, кого мы видели днем, - пробормотал
Эндрю.
Узкая долина ночью стала влажной, навевала чувство
страха. Опасность шла по ней на мягких лапах. Дункан
подумал, что предчувствие опасности, возможно, вызвано
зрелищем поруганного растятия, но, может, появилось само
по себе.
-- Мы с Конрадом будем нести сегодня двойную вахту,
- решил он.
-- Вы опять забываете про меня, - обиделся Эндрю. Но
в его голосе Дункану послышалось облегчение.
-- Мы хотим, чтобы ты и Мэг отдохнули, - пояснил он,
- потому что завтра предстоит долгий путь. Мы выйдем как
можно раньше, еще до окончательного рассвета.
Он стоял у костра и глядел в темноту.
Два раза ему показалось, что он видит какое-то
движение за кругом света, но каждый раз он думал, что это
воображение, обостренное страхом, который он скрывал от
других, но не мог скрыть от себя.
Изредка выли волки, причем со всех четырех сторон,
но все еще издалека. Волки, похоже, не двигались. "Они
могут прийти позже, - думал Дункан, - когда наберутся
храбрости и когда вокруг костра все успокоится." Впрочем,
что им бояться волков: Дэниел и Тайни живо разгромят их.
Дункану снова вспомнились зубастая пасть, горящие
глаза, намек на лицо, которые он видел прошлой ночью. И
злобная змея, возникшая из черного болота.
Мэг позвала его ужинать, и они уселись вокруг
костра. Эндрю, хоть он и утверждал, что не проглотит ни
кусочка, отдал должное ужину. Немного поговорили, но
никто не заикнулся о том, что они видели в часовне. Все
как будто старались об этом забыть.
"Но, - думал Дункан, - это не та вещь, которую легко
выкинуть из памяти. Насмешка, но не только. Ненависть."
Ненависти было столько же, сколько насмешки. И это было
непонятно.
В древние времена языческие боги имели право
ненавидеть новую веру. Стоп: он вроде бы допускает, что
языческие боги существовали и теперь существуют.
Христианину негоже так думать, укорял себя Дункан.
Истинный христианин приписал бы их всех к аду и отрицал
бы, что они когда-нибудь были здесь, на земле.
Но с такой точкой зрения Дункан не мог согласиться:
их надо рассматривать, как всегда присутствующих врагов,
тем более здесь, в разоренных землях.
Он дотронулся до мешочка с пергаментом. И подумал,
что там лежит его вера, а здесь, в этом месте - другая
вера. Может, ошибочная, но все-таки вера, которую человек
в своем неведении принимал для своей защиты. Она была
жестока и ужасна, но человек, вероятно, считал, что в
этих двух качествах заложены власть и сила, а именно в
этом он нуждался, чтобы защититься от внешнего мира.
В этой часовне, наверное, проводились некие тайные
ритуалы, которых он не знал и не хотел знать, может быть
приносились человеческие жертвы, чудовищное зло шло со
злыми намерениями - и не только недавно, но и в далекие
времена, возможно, еще до появления человека.
Подошел Дэниел, понюхал хозяина. Дункан оттолкнул
лошадиную голову, и Дэниел тихо зафыркал.
На западе завыл волк, и на этот раз ближе. Подошел
Конрад.
-- Придется всю ночь подкладывать дров в костер.
Волки боятся огня.
-- Что нам волки? - Пожал плечами Дункан. - Они не
голодные. Здесь, в лесу для них полно еды.
-- Они приближаются. Я видел блеск их глаз.
-- Они просто любопытны.
-- Мы заблудились, - перевел разговор Конрад. - Мы
не знаем, где находимся, и, я думаю, Эндрю тоже не знает.
У края светового круга блеснули два глаза и тут же
исчезли.
-- Я только что видел одного из наших волков, -
сообщил Дункан. - Вернее, его глаза.
-- Тайни следит. Он чует их.
В темноте справа вспыхнули два глаза. Тайни рванулся
к ним, но Конрад отозвал его.
-- Погоди, Тайни, не торопись.
Дункан встал.
-- Мы готовы, - спокойно сказал Конрад. - Они
собираются на нас.
Дэниел повернулся мордой к волкам, опустил голову и
злобно фыркнул. Тайни встал рядом с Конрадом и зарычал.
Волк выступил вперед. В свте костра его серый мех
казался почти белым. Волк был крупный и страшно худой -
ходячая смерть. Он качнулся, тощая голова запрокинулась,
губы поднялись над клыками, глаза горели отраженным
пламенем.
Второй волк шел чуть позади и сбоку, положив голову
на плечо товарища.
Дункан вытащил меч. Скрип металла о ножны показался
резким в тишине. Дункан приказал стоявшему рядом коню:
-- Готовься, Дэниел.
Торопливые шаги заставили его оглянуться, и он
Пирамида