- 10 -
прямо перешагнул через борт лодки, и больше никто никогда
его не видел.
-Верите ли вы в это сами?- спросил Опеншоу после паузы.
-Да, верю, -ответил Прингль. - Я верю этому по двум
причинам. Во-первых, потому, что Вейлс- это человек, абсо-
лютно лишенный воображения, а тут он добавил один штрих, ко-
торый мог бы добавить только человек с большим воображением.
Он сказал, что матрос перешагнул через борт в тихую погоду,
а между тем не было слышно никакого всплеска.
В течение нескольких секунд профессор молча смотрел на
свои заметки, затем сказал:
- А вторая причина, которая заставляет вас верить это-
му?
- Вторая причина, -ответил преподобный Льюк Прингль,-
это то, что я видел собственными глазами.
Снова наступило молчание, после которого он продолжал
свой рассказ в той же суховато-деловой манере. Какими бы ни
были его качества, в нем, во всяком случае, не было не ма-
лейшей горячности, с которой обычно психопаты стараются убе-
дить своего собеседника.
- Я уже сказал вам, что Вейлс положил книгу на стол ря-
дом с мечом. Из палатки был только один выход, и случилось
так, что я как раз стоял в дверях, глядя в лес, спиной к мо-
ему товарищу. Он ворчал, что это просто идиотство- в двадца-
том веке боятся раскрыть книгу, интересуясь, почему бы ему
самому, черт побери, не раскрыть ее. Тут какой-то инстинкт
проснулся во мне, и я начал отговаривать его не делать этого
и вернуть книгу д-ру Ханки. "Какой вред это может принести?
"- спросил он нетерпеливо. "Какой вред это уже принесло,-
ответил я упрямо. -Что случилось с вашим другом на лодке?"
Он не ответил. Я знал, что ему действительно нечего мне от-
ветить. Он просто из тщеславия отстаивал свою логическую
правоту. "Если уж мы заговорили об этом,- сказал я,- то как
вы объясните то, что практически имело место на лодке?"
Но он опять не ответил: я обернулся и увидел, что па-
латка пуста.
Книга лежала на столе, раскрытая, но переплетом вверх:
как видно, он перевернул ее. Меч же лежал на земле около
противоположной стороны палатки, и в парусине был виден
большой разрез,словно кто-то проложил себе дорогу с помощью
меча. Мне бросилась в глаза зияющая дыра в стене, но в нее
виднелась лишь темная чаща леса.
C этого дня я больше никогда не видел капитана Вейлса и
ничего о нем не слыхал.
Я завернул книгу в коричневую бумагу, приняв всяческие
предосторожности, чтобы не заглянуть в нее самому, и привез
ее обратно в Англию, намереваясь вернуть д-ру Ханки. Но тут
я увидел в вашей статье некоторые замечания относительно по-
добных вещей и решил приостановить это дело и отнести книгу
вам, так как вы- человек с репутацией уравновешенного и без
предрассудков.
Профессор Опеншоу положил перо и пристально посмотрел
на человека, сидевшего напротив, сосредоточив в этом взгляде
весь свой долгий опыт общения со многими совершенно различ-
ными типами мошенников и даже с некоторыми эксцентричными и
незаурядными типами честных людей. В обычном случае он начал
бы со здравого предположения, что вся эта история- нагромож-
дение лжи. В сущности, он и сейчас был склонен считать, что
это нагромождение лжи. И в то же время он никак не мог увя-
зать этого человека с его историей. Этот человек не старался
казаться честным, как это обычно делает большинство шарлата-
- 11 -
нов и плутов. Этот человек выглядел честным, несмотря на то,
чем он казался.
-Мистер Прингль,- сказал профессор резко, словно судья,
делающий неожиданный ход, чтобы уличить свидетеля,- где на-
ходится ваша книга в настоящий момент?
Улыбка снова появилась на бородатой физиономии.
-Я оставил ее за дверью,- ответил м-р Прингль,- я хочу
сказать- в соседней комнате. Быть может это рискованно,но не
менее рискованно, чем другое.
-Что вы хотите сказать?- спросил профессор. -Почему вы
не принесли ее прямо сюда?
-Потому, что я знал,- ответил миссионер,- что вы раск-
роете ее, как только увидите, не выслушав моей истории. Я
решил, что после того, как вы ее выслушаете, вы, наверное,
дважды подумаете о том, стоит ли открывать книгу. -Затем,
помолчав, он добавил: там не было никого, кроме вашего клер-
ка, а он выглядел вялым, медлительным субъектом, погруженным
в деловые вычисления.
Опеншоу искренне рассмеялся.
-О, Берридж! - вскричал он. -Ваши волшебные тома будут
при нем в полной сохранности, могу вас уверить. Берридж- это
настоящая вычислительная машина. Он менее способен развора-
чивать чужие пакеты, завернутые в коричневую бумагу, чем
всякое другое человеческое существо, если только можно его
назвать человеческим существом.
Они вместе перешли из внутренней комнаты в контору, и,
как только они вошли туда, м-р Прингль с криком подбежал к
конторке клерка, ибо конторка клерка была на месте, а самого
клерка не было. На конторке лежала выцветшая старая книга в
кожаном переплете, без своей коричневой обертки: она была
Пирамида