здесь... Вот... Вот... Вот... И тогда я сел в самолет и
улетел в горы..." Интересно, когда он ложится спать? -
Подумал я. Хорошо, если в восемь или хотя бы в девять, зря
я, пожалуй, все это затеял, сейчас бы заперся в ванной и
через два часа уже все знал бы, да нет, не мог же я
отказать ему, представь-ка себя на его месте, но это не
метод, я потакаю его страхам, надо было придумать
что-нибудь поумнее, а попробуй придумай, это тебе не
аньюдинский интернат, ох, какой же это не аньюдинский
интернат, какое же это все не такое, и что же мне сейчас
предстоит, какой, интересно, круг рая, только если будет
щекотно, я не смогу, интересно, рыбари - это тоже круг рая,
наверняка, меценатство для аристократов духа, а старое
метро для тех, кто попроще, хотя интели тоже аристократы
духа, а напиваются как свиньи и ни на что больше не годны,
даже они больше ни на что не годны, слишком много
ненависти, слишком мало любви, ненависти легко научить, а
вот любви - трудно, и потом любовь слишком затаскали и
обслюнявили, и она пассивна, почему-то так получилось, что
любовь всегда пассивна, а ненависть зато всегда активна и
потому очень привлекательна, и говорят еще, что ненависть -
от природы, а любовь - от ума, от большого ума, а с
интелями все-таки хорошо бы поговорить, не все же они там
дураки и истерики, а вдруг удастся найти человека, что,
собственно, хорошо у человека от природы, фунт серого
вещества, но и это не всегда хорошо, так что человеку
всегда приходится начинать на голом месте, а хорошо было
бы, если бы наследовались социальные признаки; правда,
тогда лэн был бы сейчас маленьким генерал-полковником; нет
уж, лучше не надо, лучше на голом месте, он бы, конечно,
ничего не боялся, но зато он бы пугал других, не
генерал-полковников...
Я вздрогнул, потому что увидел: на яблоне напротив
окна сидит Лэн и пристально смотрит на меня. В следующее
мгновение он исчез, только затрещали ветки и посыпались
яблоки. Нипочем не верит, подумал я. Никому не верит. А я
кому-нибудь верю в этом городе? Я перебрал всех, кого мог
вспомнить. Нет, никому я не верю. Я снял трубку, позвонил в
"Олимпик" и попросил соединить с номером восемьсот
семнадцать.
- Слушаю вас, - сказал голос Оскара.
Я молчал, прикрывая микрофон пальцами.
- Слушаю! - Раздраженно повторил Оскар. - Второй раз
уже, - сказал он кому-то в сторону. - Алло!.. Да нет, какие
у меня здесь могут быть женщины?.. - Он повесил трубку.
Я взял томик Минца, лег в гостинной на тахту и читал
до сумерек. Очень люблю Минца, но совершенно не помню, о
чем я читал. С шумом проехала вечерняя смена. Тетя Вайна
кормила Лэна ужином, пичкала его толокном с горячим
молоком. Лэн капризничал, хныкал, а она терпеливо и ласково
уговаривала его. Таможенник Пети внушал командирским
голосом, но вполне добродушно: "Надо есть, надо есть, раз
мать говорит - надо есть, выполняйте..." Заходили двое
каких-то, судя по голосам - разболтанных молодых людей,
спрашивали Вузи и заигрывали с тетей Вайной. По-моему, они
были пьяны. Темнело быстро. В восемь часов в кабинете
зазвонил телефон. Я босиком сбегал в кабинет и взял трубку,
но никто не заговорил. Как аукнется, так и откликнется. В
восемь десять в дверь постучали. Я обрадовался, что это
Лэн, но это оказалась Вузи.
- Что же вы даже не заходите? - Возмущенно спросила
она прямо с порога. На ней были шорты с изображением
подмигивающей физиономии, тесная курточка-безрукавка,
открывающая пупок, и огромный прозрачный шарф, она была
свежая и крепенькая, как недозрелое яблоко. До оскомины.
- Я сижу и жду его весь день, а он здесь валяется. У
вас болит что-нибудь?
Я поднялся и сунул ноги в туфли.
- Садитесь, Вузи. - Я похлопал по тахте рядом с собой.
- Не сяду я с вами, - сказала она. - Он тут читает,
оказывается... Хоть бы выпить предложил.
- В баре, - сказал я. - Как поживает слюнявая корова?
- Слава богу, сегодня ее не было, - сказала Вузи,
залезая в бар. - Сегодня мне досталась мэриха... Вот
дурища! Почему, значит, ее никто не любит? А за что ее
любить?.. Вам с водой?.. Глаза белые, морда красная,
задница диваном - ну как у лягушки, ей-богу... Слушайте,
давайте сделаем "Хорек". Сейчас все делают "Хорек"...
- А я не люблю делать, как все.
- Это я и сама вижу. Все идут гулять, а он валяется. И
читает вдобавок.
- Он устал, - сказал я.
- Ах, так? Тогда я могу уйти!
- А я вас не пущу, - сказал я, поймал ее за шарф и
посадил рядом с собой. - Вузи, девочка, вы специалист
только по дамскому хорошему настроению или вообще? Не
можете ли вы привести в хорошее настроение одинокого
мужчину, которого никто не любит?
- А за что вас любить? - Она оглядела меня. - Глаза
рыжие, нос картошкой...
- Как у крокодила.
- Как у пса... Не обнимайтесь, я вам не позволю.
Почему вы не зашли?
- А почему вы меня вчера бросили?
- Здравствуйте, я его бросила!..
- Одного, в чужом городе...
- Я его бросила! Да я вас потом везде искала! Я всем
рассказывала, что вы тунгус, а вы пропали, - очень нехорошо
с вашей стороны... Нет, я не разрешаю! Где вы вчера были?
Рыбарили, наверное? А сегодня опять ничего не расскажите...
Скачать книгу [0.14 МБ]
Пирамида