путался в оборванных кабелях. Дойдя до лампы, я снова
остановился.
Рельсовый путь бы разобран. Шпалы валялись вдоль стен,
а на пустом полотне зияли дыры, наполненные водой. Затем я
увидел рельсы. Никогда мне не приходилось видеть рельсы в
таком состоянии. Некоторые были скручены штопором. Они были
начищены до блеска и напоминали огромные сверла. Другие
были с огромной силой вбиты в полотно и в стены тоннеля. А
третьи были завязаны в узлы. У меня мороз пошел по коже,
когда я увидел это. В простые узлы, в узлы с бантом, в узлы
с двумя бантами, как шнурки на ботинках... Они были сизые
от окалины.
Я посмотрел вперед, в глубину тоннеля. Оттуда тянуло
гниющей падалью, тусклые желтые огни редких ламп мерно
мигали, словно что-то раскачивалось на сквозняке, заслоняя
и снова открывая их. Нервы мои не выдержали. Я чувствовал,
что это не более чем дурацкая шутка, но я ничего не мог с
собой поделать. Я присел на корточки и осмотрелся. Скоро я
нашел то, что искал: метровый обломок железного прута. Я
взял его под мышку и двинулся дальше. Железо было холодное,
влажное и шершавое от ржавчины.
Косой мигающий свет далеких ламп озарял скользкие,
блестящие от сырости стены. Я уже давно заметил на них
странные круглые потеки, но вначале не обратил на это
внимание, а потом заинтересовался и подошел посмотреть. По
стене, насколько хватал глаз, тянулись два ряда круглых
следов, разделенных метровым интервалами. Это выглядело
так, как будто по стене здесь пробежал слон, и пробежал не
очень давно - на краю одного такого следа слабо шевелилась
раздавленная белая сороконожка. Хватит, подумал я, пора
возвращаться. Я посмотрел вдоль тоннеля. Теперь под лампами
впереди были отчетливо видны черные качающиеся гирлянды. Я
взял прут поудобнее и пошел вперед, держась поближе к
стене.
Это тоже впечатляло. Под сводами тоннеля тянулись
провисшие кабели, а на них, связанные хвостами и собранные
в тяжелые щетинистые гроздья, покачивались на сквозняке
сотни и сотни мертвых крыс. В полумраке жутко блестели
мелкие оскаленные зубы, торчали во все стороны закостенев-
шие лапки, и эти гроздья длинными гнусными гирляндами
уходили в темноту. Густой тошнотворный смрад опускался
из-под свода и растекался по тоннелю, шевелящийся, плотный,
как кисель...
Раздался пронзительный визг, и под ноги мне вдруг
бросилась огромная крыса. Потом еще одна. И еще. Я
попятился. Они мчались оттуда, из темноты, где не было ни
одной лампы. И оттуда вдруг толчками пошел воздух. Я
нащупал локтем пустоту в стене и вдвинулся в нишу. Под
каблуками заверещало и задергалось живое - я не глядя
отмахнулся своей железной палкой. Мне было не до крыс,
потому что я слышал, как кто-то тяжело и мягко бежит по
тоннелю, плюхая по лужам. Зря я ввязался в это дело,
подумал я. Железный прут показался мне таким легким и
ничтожным по сравнению с завязанными в узлы рельсами. Это
не летучая пиявка... И не динозавр из Конго... Только б не
гигантопитек, все что угодно, только бы не гигантопитек. У
этих ослов хватит ума выловить гигантопитека и запустить в
тоннель... Я плохо соображал в эти секунды. И неожиданно ни
с того ни с сего подумал о Римайере. Зачем он послал меня
сюда? Что он сошел с ума?.. Только бы не гигантопитек...
Он пронесся мимо меня так быстро, что я не успел
разобрать, что это такое. Тоннель гудел от его галопа.
Затем где-то совсем рядом раздался отчаянный скрежещущий
визг пойманной крысы, и наступила тишина. Я осторожно
выглянул. Он стоял шагах в десяти, под самой лампой, и ноги
подо мной обмякли от огромного облегчения.
- Умники-затейники, - сказал я вслух, чуть не плача. -
Остряки-самоучки... Это надо же было додуматься! Талантыса-
мородки...
Он услышал мой голос и, задрав кормовые ноги,
произнес:
- температурка у нас будет два метра тринадцать
дюймов, влажности нет, чего нет, того нет...
- Повтори свое задание, - сказал я, подходя.
Он со свистом выпустил из присосков сжатый воздух,
бессмысленно подрыгал ногами и взбежал на потолок.
- Слезай вниз, - приказал я строго, - и отвечай на
вопрос.
Он висел у меня над головой среди заплесневелых
проводов, этот давно устаревший кибер, предназначенный для
работ на астероидах, жалкий и нелепый, весь в лохмотьях от
карбонной коррозии и в кляксах черной подземной грязи.
- Слезай вниз! - Рявкнул я.
Он швырнул в меня дохлой крысой и умчался в темноту.
- Базальты! - Вопил он на разные голоса. -
Псевдометаморфические породы! Я над Берлином! Как слышите?
Пора спать!
Я бросил палку и пошел за ним следом. Он добежал до
следующей лампы, спустился вниз и стал быстро, по-собачьи,
рыть бетон рабочими манипуляторами. Бедняга, у него и в
лучшие-то времена мозг был способен к нормальной работе
только при тяжести в одну сотую земной, а сейчас он был
совершенно невменяем. Я нагнулся над ним и стал шарить под
панцирем, отыскивая узел регулировки. "Вот поганцы", -
сказал я вслух. Узел регулировки был расплющен, словно но
нему ударили кувалдой. Он бросил копать и схватил меня за
ногу.
- Стоп! - Гаркнул я. - Прекратить!
Он прекратил, лег на бок и сообщил басом:
- надоел он мне до смерти, Эль. Бренди бы сейчас
Скачать книгу [0.14 МБ]
Пирамида