стала смотреть на него. Она словно прицеливалась. Лицо ее стало
серьезным и даже каким-то напряженным. Рукоед покачивался на
неуклюжих лапах, уныло шевелил оставшейся челюстью и слабо
скрипел. "Вот видишь",-- сказала беременная женщина. Девушка
подошла к рукоеду вплотную и слегка присела перед ним, уперев
ладони в коленки. Рукоед затрясся и вдруг упал, распластав
лапы, словно на него уронили двухпудовую гирю. Женщины
засмеялись. Мать Навы сказала:
-- Да перестань ты, почему ты нам не веришь?
Девушка не ответила. Она стояла над рукоедом и смотрела,
как тот медленно и осторожно подбирает под себя лапы и пытается
подняться. Лицо ее заострилось. Она рывком подняла рукоеда,
поставила его на лапы и сделала движение, будто хотела
обхватить его. Между ее ладонями через туловище рукоеда
протекла струя лилового тумана. Рукоед заверещал, скорчился,
выгнулся, засучил лапами. Он пытался убежать, ускользнуть,
спастись, он метался, а девушка шла за ним, нависала над ним, и
он упал, неестественно сплетая лапы и стал сворачиваться в
узел. Женщины молчали. Рукоед превратился в пестрый, сочащийся
слизью клубок, и тогда девушка отошла от него и сказала, глядя
в сторону:
-- Дрянь какая...
-- Чистить надо, чистить,-- сказала беременная женщина,
поднимаясь.-- Займись, откладывать не стоит. Ты все поняла?
Девушка кивнула.
-- Тогда мы пойдем, а ты сразу же начинай.
Девушка повернулась и пошла на холм к лиловому облаку.
Возле пестрого клубка она задержалась, поймала слабо
дергающуюся лапу и пошла дальше, волоча клубок за собой.
-- Славная подруга,-- сказала беременная женщина.--
Молодец.
-- Управлять она будет,-- сказала мать Навы, тоже
поднимаясь. Характер у нее есть. Ну что же, надо идти...
Кандид едва слышал их. Он все никак не мог отвести глаз от
черной лужи, оставшейся на том месте, где скрутили рукоеда. Она
к нему даже не прикасалась, она его пальцем не трогала, она
просто стояла над ним и делала, что хотела. Такая милая, такая
нежная, ласковая... Даже пальцем не притронулась... К этому
тоже надо привыкнуть? Да, подумал он. Надо. Он стал смотреть,
как мать Навы и беременная женщина осторожно ставят Наву на
ноги, берут за руки и ведут в лес вниз к озеру. Так и не
заметив его, не сказав ничего. Он снова посмотрел на лужу. Он
почувствовал себя маленьким, жалким и беспомощным, но все-таки
решился и стал спускаться вслед за ними, догнал их и, обливаясь
потом от страха, пошел в двух шагах позади. Что-то горячее
надвинулось на него со спины. Он оглянулся и прыгнул в сторону.
По пятам шел огромный мертвяк -- тяжелый, жаркий, бесшумный,
немой. Ну-ну-ну, подумал Кандид, это же только робот, слуга. А
я молодец, подумал он вдруг, ведь это я сам понял. Я забыл, как
я до этого дошел, но это не важно, важно, что я понял,
сообразил. Все сопоставил и сообразил,-- сам... У меня мозг,
понятно? -- сказал он про себя, глядя в спины женщин. Нечего
вам особенно... Я тоже кое-что могу. Женщины говорили о
каком-то человеке, который взялся не за свое дело и поэтому
стал посмешищем. Их что-то забавляло, они смеялись. Они шли по
лесу и смеялись. Словно шли по деревенской улице на посиделки.
А вокруг был лес, под ногами была даже не тропа, а густая
светлая трава, в такой траве всегда бывают неприметные мелкие
цветы, которые разбрасывают споры, проникающие под кожу и
прорастающие в теле. А они хихикали и болтали, сплетничали, а
Нава шла между ними и спала, но они сделали так, что она шла
довольно уверенно и почти не спотыкалась... Беременная женщина
мельком оглянулась, увидела Кандида и рассеянно сказала:
-- Ты еще здесь? В лес иди, в лес... Зачем за нами идешь?
Да, подумал Кандид. Зачем? Какое мне до них дело? А ведь
какое-то дело есть, что-то у них надо узнать... Нет, не то...
Нава! -- вдруг вспомнил он. Он понял, что Наву он потерял. С
этим ничего не поделаешь. Нава уходит со своей матерью, все
правильно, она уходит к хозяевам. А я? Я остаюсь. А зачем я
все-таки иду за ними? Провожаю Наву? Она уже спит, они усыпили
ее. Его охватила тоска. Прощай, Нава, подумал он.
Они вышли к развилке тропы, женщины свернули налево, к
озеру. К озеру с утопленницами. Они и есть утопленницы... Опять
все переврали, все перепутали... Они прошли мимо того места,
где Кандид ждал Наву и ел землю. Это было очень давно, подумал
Кандид, почти также давно, как биостанция... Био-станция... Он
едва плелся; если бы за ним по пятам не шел мертвяк, он бы,
наверное, уже отстал. Потом женщины остановились и посмотрели
на него. Кругом были тростники, земля под ногами была теплая и
тонкая. Нава стояла с закрытыми глазами, чуть заметно
покачиваясь, а женщины задумчиво смотрели на него. Тогда он
вспомнил.
-- Как мне пройти на биостанцию? -- спросил он.
На их лицах изобразилось изумление, и он сообразил, что
говорит на родном языке. Он и сам удивился: он уже не помнил,
Скачать книгу [0.17 МБ]
Пирамида