ногу на гусеницу, как бы готовясь выпрыгнуть. Максим отвернулся.
Минут через десять он увидел вторую заставу. Это был аванпост
огромной армии клетчатых рабов, а может быть и не рабов как раз, а самых
свободных людей в стране, - два временных домика с блестящими цинковыми
крышами, невысокий искусственный холм, на нем - серый приземистый капонир
с черными щелями амбразур. Над капониром уже поднимались первые секции
башни, а вокруг холма стояли автокраны, трактора, валялись в беспорядке
железные фермы. Лес на несколько сотен метров вправо и влево от шоссе был
уничтожен, по открытому пространству кое-где копошились люди в клетчатой
одежде. За домиками виднелся длинный низкий барак, такой же, как в лагере.
Перед бараком сохло на веревках серое тряпье. Немного дальше у шоссе
торчала деревянная вышка с площадкой, на площадке прохаживался часовой в
серой армейской форме, в глубокой каске, и стоял пулемет на треноге. Под
вышкой толпились еще солдаты, у них был вид людей, изнемогающих от комаров
и скуки. Все курили.
Ну, здесь я тоже проеду без хлопот, подумал Максим, здесь конец света
и всем на все наплевать. Но он ошибся. Солдаты перестали отмахиваться от
комаров и уставились на танк. Потом один, тощий, на кого-то очень похожий,
поправил на голове каску, вышел на середину шоссе и поднял руку. Это ты
зря, подумал Максим с сожалением, это тебе ни к чему. Я решил здесь
проехать, и я проеду... Он соскользнул вниз, к рычагам, устроился
поудобнее и поставил ногу на акселератор. Солдат на шоссе продолжал стоять
с поднятой рукой. Сейчас я дам газ, подумал Максим, взреву как следует, и
он отскочит... а если не отскочит, подумал он с внезапным ожесточением, то
что же - на войне, как на войне...
И вдруг он узнал этого солдата. Перед ним был Гай - похудевший,
осунувшийся, заросший щетиной, в мешковатом солдатском комбинезоне.
"Гай... - пробормотал Максим. - Дружище... как же я теперь?" Он снял ногу
с газа, выключил сцепление, танк замедлил ход и остановился. Гай опустил
руку и неторопливо пошел навстречу. И тут Максим даже засмеялся от
радости. Все получалось очень хорошо. Он снова включил сцепление и
приготовился.
- Эй! - начальственно крикнул Гай и постучал прикладом по броне. -
Кто такой?
Максим молчал, тихонько посмеиваясь.
- Есть там кто? - в голосе Гая появилась некоторая неуверенность.
Потом его подкованные каблуки загремели по броне, люк слева
распахнулся, и Гай просунулся в отсек. Увидев Максима, он открыл рот, и в
ту же секунду Максим схватил его за комбинезон, рванул к себе, повалил на
ветки под ногами и прижал... Танк взревел ужасным ревом и рванулся вперед.
Разобью двигатель, подумал Максим. Гай дергался и ворочался, каска съехала
ему на лицо, он ничего не видел и только брыкался вслепую, пытаясь
вытащить их-под себя автомат. Отсек вдруг наполнился громом и лязгом -
по-видимому, в тыл танку ударили автоматы и пулемет. Это было безопасно,
но неприятно, и Максим с нетерпением следил, как надвигается стена леса,
все ближе... ближе... и вот первые кусты... кто-то клетчатый шарахнулся с
дороги... и вот уже вокруг лес, и пули уже не стучат по броне, и шоссе
впереди свободно на много сотен километров.
Гай, наконец, вытащил из-под себя автомат, но Максим содрал с него
каску и увидел его потное оскаленное лицо, и засмеялся, когда ярость, ужас
и жажда убивать сменились на этом лице выражением сначала растерянности,
потом изумления и, наконец, радости. Гай пошевелил губами - видимо,
сказал: "Массаракш!" Максим бросил рычаги, притянул его к себе, мокрого,
тощего, заросшего, обнял, прижал от избытка чувств, потом отпустил и,
держа его за плечи, сказал: "Гай, дружище, как я рад!" Ничего решительно
не было слышно. Он глянул в смотровую щель, шоссе было прямое по-прежнему,
и он снова поставил ручной газ, а сам вылез наверх и вытащил Гая за собой.
- Массаракш! - сказал помятый Гай. - Это опять ты!
- А ты не рад? Я вот ужасно рад! - Максим только сейчас понял, как
ему всегда не хотелось ехать на юг в одиночку.
- Что все это значит! - крикнул Гай. Первая радость у него уже
прошла, он с беспокойством оглядывался по сторонам. - Куда?! Зачем?!
- На юг! - крикнул Максим. - Хватит с меня твоего гостеприимного
отечества!
- Побег?!
- Да!
- Ты с ума сошел! Тебе подарили жизнь!
- Кто это мне подарил жизнь?! Жизнь моя! Принадлежит мне!
Разговаривать было трудно, приходилось кричать, и как-то невольно,
вместо дружеской беседы, получалась ссора. Максим соскочил в люк и
уменьшил обороты. Танк пошел медленнее, но больше не ревел и не лязгал так
громко. Когда Максим вылез обратно, Гай сидел насупленный и решительный.
- Я обязан тебя вернуть, - объявил он.
- А я обязан тебя отсюда утащить, - объявил Максим.
- Не понимаю. Ты совсем сошел с ума. Отсюда бежать невозможно. Надо
вернуться... Массаракш, возвращаться тебе тоже нельзя, тебя расстреляют...
А на юге нас съедят... Провались ты пропадом со своим сумасшествием!
Связался я с тобой, как с фальшивой монетой...
- Подожди, не ори, - сказал Максим. - Дай я тебе все объясню.
- Не желаю ничего слушать. Останови машину!
- Да подожди ты, - уговаривал Максим. - Дай рассказать!
Но Гай не желал, чтобы ему рассказывали. Гай требовал, чтобы эта
незаконно похищенная машина была немедленно остановлена и возвращена в
зону. Максима дважды, трижды и четырежды обозвали болваном. Вопль
"массаракш" перекрывал шум двигателя. Положение, массаракш, было ужасным.
Оно было безвыходным, массаракш! Впереди, массаракш, была верная смерть.
Позади, массаракш, тоже. Максим был всегда болваном и психом, массаракш,
но эта его выходка, массаракш, надо полагать, последняя,
массаракш-и-массаракш...
Максим не мешал. Он вдруг сообразил, что поле последней башни,
очевидно, кончается где-то здесь, скорее всего - уже кончилось, последняя
застава должна находиться на самой границе крайнего поля... Пусть
выговаривается, на обитаемом острове слова ничего не значат... ругайся,
ругайся, а я тебя вытащу, нечего тебе там делать... Надо с кого-то
начинать, и ты будешь первым, не хочу, чтобы ты был куклой, даже если тебе
это нравится - быть куклой...
Изругав Максима вдоль и поперек, Гай соскочил в люк и стал там
возиться, пытаясь остановить машину. Это ему не удалось, и он выбрался
обратно, уже в каске, очень молчаливый и деловитый. Он явно намеревался
спрыгнуть и уйти обратно. Он был очень сердит. Тогда Максим поймал его за
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида